Помидоры сорта Де Барао / #65 / Ole-Ole

Среда, 25 апреля 2085 года

Мне было пятнадцать лет, когда в новостях сообщили, что привычный мир скоро рухнет. В первое время взрослые продолжали спокойно ходить на работу, дети посещать школу, подростки развлекаться с друзьями на вечеринках. Так продолжалось до тех пор, пока не появились репортажи об огромном количестве смертей по всему земному шару: от онкологических заболеваний, заболеваний сердца и желудка, от внезапных остановок дыхания у стариков во время прогулки. Тысячи малышей стали рождаться с аутизмом. У более половины всех детей в мире младше 11 лет начали находить задержку развития мозга. Даже в таких странах, как Индия и Китай, где с рождением детей никогда не было проблем, в молодых семьях появились трудности с репродуктивной функцией. И вот тогда мы запаниковали. И поверили, что это конец.

Бабушка и дедушка первыми почувствовали себя плохо. У дедушки диагностировали рак легких, а бабушка умерла от оторвавшегося тромба в сосуде мозга. Им было по 65 лет, каждое утро они занимались скандинавской ходьбой, любили ходить в бассейн, летом жили на даче. То есть никто бы не смог подумать, что они так скоро оставят нас. Особенно мама никак не могла смириться с тем, что и в нашей семье начали умирать от ЭТОЙ проблемы.
Сегодня среда. Среда у мамы всегда была выходным днем. Среда и суббота. Еще год назад она 25 апреля начала бы собирать парник на нашем маленьком огородном участке, у зарослей вишни. Но не сегодня. Моя мама больна. Уже два месяца она не выходит из комнаты, мы с младшим братом Денисом вдвоем присматриваем и ухаживаем за ней. Когда чуть более полугода назад мама в последний раз посетила больницу, ей рекомендовали просто оставаться дома. Никакого лечения, ведь бороться не с чем, просто какие-то микроскопические частицы поселились в ее теле и мешают жить. Поэтому я сейчас самостоятельно поставлю за домом парник и высажу рассаду красных помидор, сорт которых каждый год выращивает мама. Помидоры сорта Де Барао.

Понедельник, 30 апреля 2085 года

Все началось одним мартовским днем 2080 года, когда мы с подругой возвращались с дополнительных занятий в драматическом кружке. Репетиция спектакля о жизни Клеопатры затянулась на два часа, я была голодна и молчалива. Подружка пригласила отправиться к ней в гости, но мне хотелось быстрее попасть домой, ведь сегодня у папы был день рождения.

- Ты где? – выдохнул в трубку мой младший одиннадцатилетний брат, когда я ответила на вызов телефона.
- Тут в новостях страшилки рассказывают, - вдохновенно кричал он мне в ухо. Что еще этот безумец и любитель фильмом ужасов придумал, подумала я.
- Я возвращаюсь домой, а ты бы лучше выгулял нашу собаку. Думаешь, я не слышу, как Альфа визжит и скребет в дверь? – я возмущенно скинула вызов и, попрощавшись с Леной, чуть быстрее побрела домой.

В гостиной наш новый огромный телевизор выплевывал фразы со всей своей мощностью. Денис, развалившись на ковре, впился возбужденным взглядом в дикторшу и покачивал ногой. Мама готовила праздничный ужин на кухне, пряные ароматы французских трав напомнили мне, что я проголодалась еще сильнее.

- … накопительный эффект, - громко рассказывала журналистка. – Еще в начале этого века даже в арктических льдах обнаружили миллионы наночастиц микропластика. Тогда было доказано, что эти частицы проникают в кровь, останавливают рост и размножение клеток организма. С 1997 года, когда впервые открыли Большое тихоокеанское мусорное пятно, проблема загрязнения окружающей среды пластиком поднималась не раз, но все попытки Евросоюза по принятию сдерживающих мер оказались безуспешными.

По проблеме микропластика в начальной школе я делала доклад. И хорошо помню, как меня поразило фото Большого тихоокеанского пятна, а ведь за последующие годы были открыты другие такие мусорные острова в Индийском и Атлантическом океанах.

Постепенно начали приходить папины друзья, мы расположились на новенькой крытой веранде, где мама вдоль подоконников расставила зажженные свечи. Телевизор так и работал, создавая жуткий фон с фантастическими репортажами журналистов. Конечно, весь разговор за праздничным столом крутился вокруг тем наночастиц микропластика, всеми обсуждались жуткие прогнозы нашей скорой смерти. Но тогда к этому отнеслись пренебрежительно, взрослые в шутливой форме подтрунивали друг друга, приводили оптимистические доводы.

- Вот ты, Марина, при стирке каким средством пользуешься? – спросил маму папин коллега дядя Вадим. Мама ответила, что уже давно перешла на экологические средства для стирки и уборки дома.
- А ты представь, что еще 20 лет назад все чистящие средства, в том числе порошок и гели для стирки, содержали в себе микропластик. Даже зубные пасты, шампуни, косметические крема изготавливали на основе микропластика. И вся эта дрянь попадала в водосток, потом стекалась в океаны, где поглощалась морскими обитателями. Вот ты любишь морепродукты, а вся рыба просто перенасыщена наночастицами пластика, даже в питьевой воде их достаточно.
- Но, Вадим, сейчас мы начали заботиться об окружающей среде! Во всех странах запретили пластиковые пакеты, а наш новенький телевизор имеет деревянный корпус, - возразил мой папа, поглощая разрезанное яблоко. – Уже давно введен штраф за использование пластиковых соломинок для коктейля, одноразовой пластиковой посуды.
- Как давно, Андрей? С десяток лет? А тот микропластик, что уже существует в водах мирового океана, в земле, в твоем теле и телах твоих детей? Сегодня рыба, которую вы едите, также загрязнена этими наночастицами, как и двадцать лет назад, – доказывал дядя Вадим спокойным голосом, но меня его слова напугали, и я первая, наверное, среди собравшихся поверила всей той жути, что нам внушали по телевизору сегодня.
- Накопительный эффект, - пробормотала я.
- Что, дорогая? - мама потянулась за салфеткой и погладила меня ладонью.
- Сегодня дикторша говорила о накопительном эффекте. Мол, проблемы со здоровьем популяции животных и человека накапливались с годами, накапливались дефектные ДНК и передавались следующему поколению. А именно сейчас, бах! И выстрелило! – сказала я и посмотрела в глаза папе. Я заметила, что зрачки его расширились, он мысленно согласился со мной, но не хотел пугать остальных.

В тот вечер мы разошлись чуть подавленные, но взрослые согласились с тем, что паника в новостях неоправданна, правительство просто хочет акцентировать внимание на экологических проблемах, заставить нас пересмотреть свое отношение к окружающей среде. Только дядя Вадим растерянно кивал и улыбался. А я с предчувствием наступающего катаклизма закрыла дверь своей комнаты и провалилась в беспокойный сон.
Через три месяца умер дедушка, еще через месяц бабушка. ЭТА проблема, как назвал ее папа, коснулась нашей семьи так же, как и миллиарды других семей на планете Земля.

Пятница, 18 мая 2085 года

Боже, как я устала сегодня! Мама такая тяжелая, хоть и похудела за последние месяцы на десяток килограммов. Яму я вырыла под той же яблоней, где два года назад мы похоронили папу. Уже тогда похоронные службы и муниципалитет перестали справляться с возрастающим количеством умерших тел, да и места на кладбище закончились. Все соседние участки домов запестрели новенькими крестами, буграми свежей земли, цветными ленточками, которые заменили традиционные похоронные венки.

Теперь наша семья состоит из трех пока еще живых существ: меня, Дениса и нашей проворной собаки Альфы. Денису три года назад, через два года после начавшего хаоса и описанного мной папиного дня рождения, поставили диагноз атипичного ожирения. За три месяца он поправился на 20 килограмм, потом еще каждые тридцать дней он наращивал по 2 кг лишней массы. Итог: сейчас мой брат весит около 142 кг, мучается одышкой и жалуется на постоянные боли в ногах. Как видите, помощник из него плохой, а просить помощи в похоронах мамы было, по сути, не у кого.

Я знаю, что моего младшему брату сейчас нелегко. Лишний вес у него сопровождается почечной недостаточностью, болями в сердце и мышцах. А лечения опять же никакого. Во всем виноват этот проклятый микропластик. Как объяснил врач, наночастицы повлияли на структуру ДНК моих родителей, и Денису просто суждено было родиться с предрасположенностью к ожирению. Как и миллионам других детей. И ни диета, ни лекарственные средства помочь мальчику не могут. Его жировые клетки делятся в убыстренном темпе, никакая диета за ними просто не поспеет.

Мы с ним знаем, к чему это все приведет. Недавно соседи похоронили свою дочь Анну, у которой проявилось такое же атипичное ожирение. Денис в тот день смущенно пытался шутить, но печаль в его глазах выдавала чувство обреченности.

Суббота, 7 июля 2085 года

Дни этого лета для меня похожи один на другой. Жизнь и смерть прекратили войну друг с другом. Смерть, похоже, выигрывает. Дениса недавно настигла черная пропасть небытия, как и множество других жителей моего города. Жителей целой цивилизации. Я до сих пор не могу понять, как маленькие частицы могли повлиять на здоровье и развитие целых экосистем. И меня удивляет, что моя Альфа из всего множества в округе собак, похоже, одна выглядит здоровой и игривой.
Вечерами, когда жара сменяется прохладой, я много времени провожу на нашем небольшом огороде. Молодая морковь, салат, пахнущие свежестью огурцы и всевозможная зелень составляют мой витаминный рацион. Экономика рушится, достать продукты становится труднее. А мамин (теперь уже мой) огород выручает урожаем.

Заполняя строчки дневника, я любуюсь толстыми стволами помидор, рассаду которых я высадила в апреле, когда мама еще была жива. Помидорами сорта Де Барао. В некоторых местах, через зеленое кружево листвы виднеются розовыми праздничными шарами спеющие плоды. И надежда дожить до дня первого урожая, предвкушение помидорной сладости на губах заставляет меня не свихнуться от происходящего.

А дверь моего дома в эти летние дни и ночи теперь постоянно остается открытой. Я не хочу, чтобы, когда меня не станет, моя все еще здоровая собака Альфа оказалась запертой в ловушке четырех стен. Пусть ей повезет больше, чем мне.