Ещё один шанс / #111 / Fremtiden

Я был совсем ребёнком, когда все государства объединились в одно. Поэтому нововведения и связанные с ними переходные этапы, с которыми столкнулись целые поколения, для меня казались нормой.

Отец часто рассказывал о том времени. Он был прагматичным и рациональным человеком, поэтому считал, что для большинства людей почти ничего не изменилось. Скорее некоторые аспекты жизни стали «ярче выражены». Английский стал обязательным для всех не просто так: уже с конца 20 века во всем цивилизованном мире он был негласно признан международным и его знание говорило об образованности человека. По словам отца, разделение людей было и до государственного слияния, и о положении человека в обществе также можно было судить по его одежде. Но если раньше люди позволяли себе различные сочетания цветов при выборе наряда, то в моё время заморочки по этому поводу отпали благодаря Ранговой системе. Суть её в том, что люди были официально разделены на 5 Рангов, в соответствии с их положением в обществе.

К 5 Рангу относились руководители всех сфер общественной жизни, наряженные в костюмы золотого цвета. Граждане 4 Ранга – это офисные клерки в красных костюмах. Полиция, отвечающая за общественный порядок, занимала 3 Ранг, и ее сотрудники носили форму чёрного цвета. 2 Ранг – это строители и различного рода рабочие, одетые в зелёную форму. И, наконец, 1 Ранг – самый низший слой общества, облачённый в серые комбинезоны и отвечающий за уборку, переработку и утилизацию мусора. Цветовое разделение позволяло сразу определить, что за человек перед тобой и чего можно от него ожидать.

Благодаря положению моих родителей, в процессе мирового слияния и всеобщем Ранговом разделении, наша семья была утверждена на 4 Ранг. Это обеспечило мне беззаботное детство и давало хорошие шансы на будущее оформление в ряды «белых воротничков».

Однако по Рангу родителей не всегда можно было предсказать будущее ребёнка. Когда гражданину исполнялось двадцать пять лет, он официально считался морально и психологически зрелым и признавался совершеннолетним. В связи с этим, каждый двадцати пятилетний гражданин должен был пройти аттестацию, суть которой заключалась в оценке аттестационной комиссией профессиональных навыков, морально-деловых и личностных качеств гражданина. Это осуществлялось путём многоэтапного тестирования и финального собеседования с комиссией. По результату аттестации, комиссия утверждала Ранг гражданина. Как правило, дети шли по стопам родителей и получали соответствующий им Ранг. Но бывало и такое, что родители вкладывались в своих детей основательно, и последние могли рассчитывать на Ранг повыше. Понижение было редкостью, когда родители не могли должным образом заниматься своими детьми.

За аттестацию я не переживал, так как родители ответственно относились к моей подготовке. Более того, день аттестации я ждал с нетерпением, потому что после её прохождения собирался сделать предложение Рите. Мы с ней были ровесниками и соседями, а её родители также относились к 4 Рангу, поэтому наша дружба завязалась с детства. Любовь же родилась позже. Когда нам было 18 лет, родители Риты погибли в аварии, и после этого наша семья стала заботиться о ней как о родной. Ежегодно, 25 ноября, я навещал с Ритой её родителей на кладбище. Ей было трудно это делать одной, а я не мог отказать. Всё ближе и ближе мы становились друг к другу, всё больше времени проводили вместе, и, постепенно, дружба переросла в отношения. Поэтому мы ждали совершеннолетия с нетерпением, чтобы узаконить наш союз. Но всё сложилось иначе.

В день аттестации я был спокоен. И даже после 8-часового тестирования, с воодушевлением вошёл в кабинет аттестационной комиссии. Но в тот момент, когда я узнал одного из её членов – Алексея Соколова, моё лёгкое волнение резко переросло в холодный страх. Это тип был на 3 года старше меня и в университете у нас с ним часто возникали конфликты из-за того, что он приставал к Рите. Соколов постоянно хвастал, что его родители занимают высокие посты в министерстве образования и социализации, куда и он попадёт после своей аттестации. Последняя наша с ним встреча была на университетском празднике. Перебрав с алкоголем, он в очередной раз приставал к Рите. Видя, как её это оскорбляет, я пытался утихомирить его. Но этот высокомерный мерзавец спровоцировал драку, переоценив свои силы под влиянием спиртного. До того, как нас разняли, я успел разукрасить ему лицо перед кучей людей. После этого он больше не приставал к Рите. Позже мы узнали, что его хвастовство не оказалось пустым и после аттестации он получил 5 Ранг.

Узнав Соколова в надменном лице члена аттестационной комиссии, я напрягся, но старался не подать вид. От аттестации напрямую зависела моя будущая жизнь и я не мог поверить, что всё было в руках Соколова. Однако его вид и манера обращения ко мне наравне с другими членами комиссии, облачёнными в золотые мантии, были беспристрастны. Это меня успокоило и 2 часа перед комиссией прошли относительно легко. Мне даже не казалась недостижимой перспектива назначения на 5 Ранг.

И вот, стоя среди других аттестуемых, я помню, что с предвкушением ждал оглашение своего результата. Но когда из уст председателя комиссии, после объявления моей фамилии, раздался приговор «…3 Ранг», моё состояние резко изменилось. Дальнейшие воспоминания теряют чёткость. Помню лишь, что это было сродни удара под дых, после которого мне стало не по себе и я отрывками помню, как добрался до выхода из здания и еле доковылял до лавки.

Точно не знаю, сколько времени я там просидел, пока не увидел, как на улицу вышел Соколов. С привычным надменным выражением лица, олицетворяющим презрение к окружающим его людям, он бодро шагал в сторону стоянки. Не знаю, что именно побудило меня подняться и догнать его. Как в тумане помню, что он обернулся и засиял с самодовольной улыбкой:

– А зачем же еще занимать высокое положение, если не иметь возможности им пользоваться? Теперь, когда тебя ждёт будущее в чёрной форме копа, может, Рита иначе посмотрит на меня? Думаю, пора напомнить ей о себе.

Это были последние слова, которые он успел произнести с улыбкой на лице. После них я окончательно потерял контроль, и, повалив на землю, стал душить его изо всех сил. Но охрана быстро отреагировала и уже следующие мои воспоминания в камере, а потом в суде.

За нападение на представителя 5 Ранга я получил 10 лет тюремного заключения с последующим понижением меня с 3 до 1 Ранга. После столь длительного заключения люди считаются мало на что способными, кроме как бороться с грязью на улицах.

Рита навестила меня лишь раз: в золотом облачении она предстала передо мной и достойно сдерживая слезы в глазницах объявила, что её нынешнее положение запрещает поддерживать связь с неблагонадёжными элементами общества типа меня.

История с сыном-уголовником плохо сказалась и на положении моих родителей, которым пришлось сменить деловые костюмы красного цвета на зеленые рабочие комбинезоны. От горя, позора и непривычно тяжёлой работы, мать продержалась лишь 3 года, а отец скончался на 7 год моего заключения. На последнем нашем свидании он сказал, что Рита выходит замуж. Не выдержав мой напор, отцу пришлось признаться, что жених – Соколов. От самоубийства меня удерживало лишь одно – желание отомстить.

В тюрьме нашлись люди, которые подсказали мне способ достать оружие. Оно стоило недёшево, но в наследство от родителей мне досталась компенсация за их понижение в Ранге. Этого вполне хватило на шестизарядный пистолет из прошлого века. Пришлось убедиться в его работоспособности и продырявить раритетный деревянный шкаф на городской свалке – моём рабочем месте.

Я знал, что 25 ноября есть шанс увидеть Соколова на кладбище, потому что Рита не могла пропустить годовщину гибели своих родителей. Вооружившись пистолетом, я караулил их с раннего утра. Последние годы я представлял себе этот момент: по пули в сердце и голову ему, ей, и последний – для себя.

Наконец подъехал автомобиль. Водитель вышел и обошёл машину. Сколов заметно пополнел. Мерзавец. Он открыл пассажирскую дверь и помог выйти из автомобиля Рите. При её виде моё дыхание стало тяжелым, сердце бешено заколотило. Я не видел её 10 лет. Золотой цвет ей явно к лицу. Вдруг открылись задние двери и из них выбежали дети. Что-то во мне щёлкнуло. Детишки толком не понимали, куда их привезли, поэтому бегали и смеялись будто на детской площадке. В них я увидел себя с Ритой, только лет на 30 моложе. Долго смотреть на них я не мог и пустился прочь. Та Рита, которую я любил, умерла для меня 10 лет назад в тюрьме. А эта тварь Сколов, неизвестно сколько жизней сгубивший, на удивление предстал любящим отцом.

Соколов не простил мне то унижение, а я тем более не мог простить ему свою искалеченную жизнь. Но теперь у меня появился ещё один шанс, и я решил им воспользоваться.

На следующий день я облачился в серую форму и вышел на работу. А потом еще день. И неделю. И последующие месяцы. Всё что у меня осталось в жизни – это работа. Благодаря десятилетней отсидки привыкать долго к мусору не пришлось. За стабильно высокие показатели я постепенно дослужился до своего потолка. Потом в моей жизни появилась Надя, которая, не смотря на свой зеленый комбез и разницу в возрасте, дала мне шанс. Жизнь обрела новый смысл. А потом появился ты, сынок.

Утром смотрел фотографии, которые ты мне прислал. Жаль, что Надя не успела увидеть невестку. Она бы ей понравилась.

Лёжа на больничной койке, я чувствую, что мне осталось недолго, поэтому пишу это письмо в качестве приложения к завещанию. Насколько я знаю, мир снова изменился. Но я уверен, что люди остались прежними.

Я никогда не рассказывал тебе свою историю, потому что сам запечатал её в чертогах памяти. Пусть это будет последним моим наставлением. Конечный выбор всегда за тобой. Будь сдержанным и не смотри на других людей с высока. Даже на людей в сером. И помни, что жизнь всегда подбросит ещё один шанс.