Сообщество смеющихся / #151 / talantliva

Я услышала странный звук, когда ехала на гироскутере по улице. Вдруг стало меньше шума от бесконечной стройки, техники и транспорта. Этой секунды хватило, чтобы распознать странный сигнал, который отличался от всего привычного.
Он раздавался из-под земли.
Звук был каким-то не железным и не механическим. Он был непривычно живым и мелодичным. В том направлении был обычный канализационный люк, которых тысячи. Мы научились передавать сообщения через мысли, но не научились не строить люки через каждые 10 метров.

Мне стало необходимо узнать, что это за звук, и я направилась к нему. Но надо быть аккуратной, – биометрические камеры везде. Они по выражению лица могут поймать преступника ещё до того, как он совершит преступление. Считываются микро-движения мимики лица и глаз, по которым камера автоматически понимает, кто что собрался сделать. И если ей не понравится мой взгляд, меня может "увезти" невидимый отряд.

Так называются официальные защитники системы
не потому, что их не видно, а потому что их запрещено замечать. Если ты не так посмотришь на сам отряд или на "преступника", то камеры могут посчитать тебя соучастником. Многие и не видят, когда кого-то увозят, потому что слишком заняты потреблением мысленного контента.

Когда-то мы даже перестали улыбаться из-за камер. Ходили слухи, что из-за простой улыбки увозили невинных людей. Создатели камер уверяли, что никаких ошибок не было, что эта система идеальна. Однако люди на всякий случай перерастали улыбаться на улицах. А потом мы перестали улыбаться и дома, потому что речь все равно заменили мысленные передатчики, а эмоции мы передавали через картинки.

Возможно, потому что на моем лице было любопытство, а не желание совершить преступление, меня никто не остановил. Когда от колес моего гироскутера до края крышки люка оставалось сантиметров 30, он неожиданно открылся. Из него выскочил человек, схватил и уронил меня внутрь.

Уже в каком-то другом месте я открыла глаза и снова увидела того человека из люка. Его губы шевелились. Они издавали какие-то звуки на подобие тех, которые я услышала перед тем, как попасть сюда. Его лицо странно искривлялось, — то появлялись, то исчезали складки на коже между и над его бровями. То же самое было на лицах и губах тех, кто стоял рядом с ним.

Неужели, это те самые эмоции, которые мы больше не умеем распознавать и показывать на себе? А эти звуки, наверно, та самая человеческая речь, которую мы не так давно забыли. Наше поколение и не училось использовать речевой аппарат. В этом нет необходимости из-за того, что все мысли других людей и контент нам передается сразу в мозг.

Я попыталась передать им мои вопросы через мысли, но не могла поймать их волны. Потому что у этих странных людей не было никаких передатчиков, ни у одного. Обычно они видны над левым ухом, куда они вживлены в кожу. То место всегда должно быть побрито от волос и на виду.

Это было тайное сообщество смеющихся. Они себя так назвали, потому что не только умели разговоривать, но и учили друг друга смеяться или хотя бы улыбаться.

Этим людям без передатчиков не нравится, что мы сильно зависим от техники, а биометрические камеры не дают нам свободы.

Это были люди, которым надоел тесный и предсказуемый мир, в котором мы живём. Они ни с кем не воюют и не пытаются свергнуть систему. Члены общества смеющихся просто прячутся от камер и наслаждаются живым общением друг с другом с проявлением чувств.

Я осталась у них. Кроме как боли от вытаскивания чипа ножом из моей головы, они не сделали мне ничего плохого. Однако отпустить не могли, потому что слишком дорожили друг другом, вот и не рисковали.

Сообщество научило меня говорить простые фразы. Мы смотрели старый контент через внешние экраны, учились общаться и понимать друг друга. По-человечески.

Я никогда не испытывала тот, что испытала рядом с этими улыбающимися людьми. Внутри меня было как будто тепло, когда я была с ними. Мне хотелось говорить им гораздо больше, чем я могла, поэтому я быстро училась.

Но наша система хорошо позаботилась о том, чтобы мы боялись улыбаться и проявлять другие чувства. Поэтому смех давался мне сложнее всего. Это было трудно всем, кто впервые попадал в сообщество смеющихся. Только самые давние члены умели смеяться, и то не всегда и не долго. Но я не сдавалась.

И только я начала чувствовать, как иногда поднимаются уголки моих губ во время разговора или просмотра старого фильма, случилось ожидаемое. Нас нашел невидимый отряд.

В этот раз мне не на что было отвлечься, так как не было мысленного передатчика, и я впервые в жизни я увидела невидимый отряд. Это были почти роботы – люди, с ног до головы одетые в броню, которая отражала все вокруг. Заметить их оказалось не так легко в конце концов. Однако они точно знали, где мы, и очень быстро нас повязали и увезли. Мои новые друзья издавали новые звуки, которых я раньше от них не слышала, но от которых внутри у меня все переворачивалось. А на их лицах была мимика, от которой мой внутренний переворот ещё больше усиливался.

О том, что это такое я узнала уже тут – в том месте, откуда не возвращаются. Смеющиеся объяснили, что это было, когда нас увозили. Это называется крик и страх. Крик – то, что издает ваше тело через рот, когда вы испытываете страх. А страх это когда вы не знаете, что с вами произойдет и не хотите, чтобы это случилось.

Тут неплохо. Здесь можно хотя бы просто поговорить с кем-то потому что мысленные трансмиттеры запрещены. Вообще любые гаджеты запрещены, поэтому пришлось научиться писать от руки, что я сейчас и делаю. Но улыбаться, тем более смеяться, по-прежнему нельзя. А ведь я так и не научилась это делать.