К истокам / #178 / DELETED

Идти против течения сложно, куда проще плыть по нему. Лишь те, кто обладает стержнем, собственной силой воли и готовы упорно трудиться, способны хотя бы оставаться на месте, все остальные вынуждены падать все ниже и ниже. Но большинству нравится быть на дне, это не требует усилий.

– Кнуд? Кнуд Аменабл, неужели это... Ты?

Мужчина нехотя оторвал взгляд от большого экрана, занимавшего всю стену в его любимом пабе. Вечернее шоу с незамысловатым названием «Вечернее шоу», бутылка крепкого дешевого пойла, большая порция пережаренной закуски и успешно занятый диван в переполненном заведении – все, что требовалось для счастья после тяжелого рабочего дня.

– Ну, я. Че надо? – Кнуда несколько удивило появление одетого в дорогой костюм мужчины, который казался еще совсем юнцом. Было в нем что-то знакомое.

– Я могу присесть?

Аменабл, развалившийся на диване и предающийся чревоугодию, скинул ноги на пол, освобождая немного места рядом с собой.

– Ну, садись. Че надо-то? Будешь?

Мужчина в грязной рабочей робе протянул наполовину осушенную бутыль, проявляя высшую степень гостеприимства. Производитель пойла не долго думал над названием – на этикетке значилось «Веселая пьянь», что вполне отражало состояние любителей данного напитка после первого выпитого литра.

– Нет, благодарю. Я хотел бы поговорить и…

– Не будешь? И че тогда сел? Иди отсюда!

– Но, мистер Аменабл, я бы хотел представиться… Я – Рейз Аменабл, ваш младший брат!

Лицо Кнуда ничуть не изменилось. Он погладил торчащую короткую бороду, жесткую и неухоженную и вновь приложился к бутылке. Юнец же выглядел восторженно-встревоженным. Он смотрел, не моргая, и почему-то раскрыл руки для объятий, насколько это было возможно за небольшим столиком.

– Бывает, – пожал плечами старший брат, – От меня-то че надо?

– Как - что? – вид растерявшегося молодого мужчины развеселил человека в робе, не так, как телешоу, но это уже было хоть чем-то, и он засмеялся. Младший брат же, часто дыша и глотая воздух, поднял брови, от чего стал выглядеть еще более молодо, и затараторил, – как это - что? я же брат. Мы же – братья. Мы не виделись долгие годы… Я искал тебя, я приехал сюда, чтобы тебя спасти, а ты даже не рад встрече!

– Так, а че мне радоваться? Я тебя не искал.

– Но я приехал, чтобы забрать тебя домой. Чтобы спасти и вернуть тебя к привычной жизни. Я выбрался из аграрной общины, выучился, получил хорошую работу. Я узнал, кому продали дом нашей семьи, выкупил его, и теперь я нашел тебя! Я понимаю, что твоя жизнь сложилась не лучшим образом и, наверное, ты не мог ничего изменить, но теперь я помогу тебе. Если я смог многого добиться и выбрался со дна, то ты, со всеми своими знаниями и талантами, и подавно сумеешь. Родители выбрали тебя и поверили в тебя!

В современном обществе самые обеспеченные люди зачастую заводили лишь одного ребенка, так как прокормить, и, главное, воспитать и обучить, помочь найти достойное место, двум и более детям не представлялось возможным. Чета Аменабл, обеспеченная и имеющая множество завистников, после рождения младшего, третьего, сына, потерпела крах в своем новом проекте и потеряла более половины состояния. Сначала, чтобы выровнять свое положение, они продали младшего годовалого отпрыска бездетному президенту транспортной компании, но суммы хватило ненадолго, и вскоре пришлось вновь решать, что делать. Родители Кнуда понимали, что должны были выбрать между двумя детьми и дать шанс на будущее самому талантливому. Старшему и любимому сыну исполнилось на тот момент уже четырнадцать, он рвался учиться, и выбор, от кого избавиться, пал на девятилетнего Рейза – его отдали в аграрное общество, где он должен был работать, и бросили все силы на воспитание старшего из детей.

– Зря. Меня они не спрашивали, чего я хочу.

– Как ты можешь так говорить?! Родители позволили тебе получить образование. Ты учился, смог пойти в университет и после него мог стать кем угодно! А что ты выбрал?

Образование и грамотность с самого зарождения цивилизации было привилегией обеспеченных и талантливых людей. Со временем тех, кто мог обучаться в учебных заведениях стало больше, минимальное образование становилось обязательным, но после все вновь стало возвращаться к истокам. Бюджетных мест в университетах становилось все меньше, пока они не исчезли полностью. Оплата за получение знаний все возрастала.

Выпускные школьные экзамены постепенно упрощались, а вступительные для получения высшего образования, наоборот, становились все изощреннее. Это отсеивало неспособных вкладывать дополнительное время, силы и средства на первом этапе. Постепенно, кроме вступительных экзаменов, с молодых девушек и юношей, желавших попытать счастье и стать студентами, стали требовать прохождение разнообразных тестирований на уровень развития, предпочтения и психическое состояния – поначалу это пропагандировалось как необходимость искоренить тех, кто бросит учиться еще в первые три семестра, но скоро стало скорее инструментом отсева неугодных абитуриентов.

Следующий шаг не заставил себя ждать, и будущим студентам пришлось давать полную информацию о себе, включая всевозможные увлечения, любые, даже самые незначительные, нарушения, маршруты передвижения, заслуги и неудачи с самого рождения. После этого к списку добавили множество характеристик, ставших важными документами, которые людьми должны были собирать в течение всей жизни. Последним и решающим шагом возвращения во времени стало решение об обязательном предоставлении подробной биографии, в которой особое внимание уделялось родителям и всем родственникам до шестого, а затем и более, колена.

Призыв ко включению всех этих документов в список требуемых имел под собой разумное обоснование – население планеты возрастало, и его нужно было обеспечивать. Более всего рабочих рук требовалось на самом нижнем уровне, в несколько раз меньше – на среднем, и самый минимум – на верхнем. С середины двадцатого века, когда в моду стали входить разнообразные движения, защищающие права определенных групп или полов и борющиеся за равенство и доступность всех благ, каждый член общества возжелал подняться как можно выше и считал зазорным заниматься менее оплачиваемой работой. Доступность книг и самообразования через всемирную сеть нарушило привычный ход вещей. Компании начали нести убытки, одиночные новые изобретения начали заполнять мир, однако, не хватало желающих поддерживать то, что уже работало многие годы. Все большее число представителей человечества считало себя достойным лишь главенствующих должностей, и в какой-то момент оказалось, что количество управляющих превосходит число рабочих в несколько раз, и производства чахнут на корню.

Последовавшие за этим забастовки и вооруженные стычки, голод, болезни и появление бесконечного множества религиозных общин, почти что вернули общество в средневековье. Стоящие у власти по всему миру приняли единогласное решение и, чтобы спасти человечество, начали насильно воссоздавать четкое разделение на классы. Пожалуй, самым важным аспектом было образование и доступность различных знаний. К тому моменту, когда Кнуд должен был поступать, благодаря появлению целого ряда требований, образование стало практически наследственным и доступным лишь привилегированным людям. Считалось, что это также должно было научить людей настойчивости и вновь привить стремление к продвижению, однако, все сложилось несколько иначе. Выросший на телевизионных шоу, сериалах и вынужденный работать в сферах, не требующих почти никаких умственных напряжений, низший класс ни к чему не стремился и в полной мере наслаждался примитивной жизнью. Средний класс практически перестал существовать – все, кто могли чего-либо добиться, продвинулись выше, а те, кто не желал из кожи лезть, скатился на самое дно.

Кнуд пытался оправдать ожидания своих родителей, он шел вперед, стремился и учился. Он чувствовал постоянную усталость, но не понимал, к чему в итоге так настойчиво идет. Родители наставляли его каждый день в юности, но со временем их давление ослабло, и к третьему курсу исчезло. Старший сын, почувствовав свободу, начал искать способы развлечься и познать все области жизни. Однажды он вместе со своими приятелями отправился в ту часть города, где проживал низший класс, чтобы ознакомиться с их бытом и досугом, и влюбился.

Нет, он не встретил женщину, которая смогла его очаровать. Бесконтрольные драки, питейные заведения, бордели, аттракционы и шумные вечеринки, шоу, что были запрещены в высшем обществе – все это безумно понравилось Аменаблу. Здесь не было правил, не нужно было прилагать никаких умственных усилий, не было четкого расписания, уроков, библиотек. Никто не требовал знаний, можно было выражаться, говорить неправильно и коверкать слова - все это прощалось. Тот, кто имел все конечности, оба глаза, ума, чуть побольше, чем у дерева и мог научиться выполнять действия в определенном порядке, или же обладал физической силой, могли легко найти себе хорошую работу и, наконец, остановиться.

Уставший продвигаться, не понимающий, зачем добиваться чего-то, когда можно расслабиться, Кнуд бросил университет, чем довел свою мать до нервного срыва, а отца – до инфаркта. Тяжелая болезнь родителей не помещала ему собраться, заполнить формы, около двух десятков раз ответить «да» на предупреждения о том, что вернуться назад будет невозможно и сменить оковы высшего общества на свободу и счастье.

– То, что мне понравилось.

– Ох, брат, неужели ты не понимаешь, что твой выбор убил наших родителей? Я знаю, что ты не прибыл проститься, когда их отключали от аппаратов, и даже не попытался отстоять наш дом. Я полагаю, у тебя случилось какое-то горе и потому ты сошел с ума. Обещаю, что никогда не стану спрашивать тебя об этом и тем более винить в случившемся, но прошу – давай вернемся в наш дом вдвоем и попробуем снова.

– Не интересно.

– Тебе интереснее быть на дне, чем стремиться вверх? Я не понимаю!

– Да. Это моя жизнь, и меня она устраивает. Не все рождаются, чтобы бежать в колесе, как белка, до самой смерти, просто чтобы не опуститься. Некоторым лежать на дне по душе. А теперь проваливай, ты загородил экран!