Эссе #173 / DELETED

Главный герой шедевральной повести Виктора Пелевина «Generation П», получив предложение идти работать криейтором, пытается найти объяснение этому термину и уточняет, ни творцом ли? На что получает недвусмысленный ответ, что творцы им… ну вовсе не нужны.
Было бы уместней привести полностью цитату из повести, но для эпиграфов отдельной графы в этом задании нет. Если же я приведу цитату из чужого произведения в самом тексте эссе, он утратит 100% уникальность, что является просто недопустимым. Все потому, что я – КОПИРАЙТЕР.
С последним утверждением необходимо разобраться по порядку. Я не копирайтер с рождения – ими по определению не рождаются; я не копирайтер согласно образованию (хотя на собственном опыте знаю, что копирайтеры выпускаются не только там, где штампуются безработные филологи); я даже не копирайтер по призванию – никому не пожелаю такого неоднозначного зова души. Я – копирайтер согласно собственному сознательному решению, два или три раза в неделю, с семи до одиннадцати вечера, или когда там еще свободный интернет.
В моем понимании копирайтер имеет с писателем ровно столько общего, сколько криейтор с творцом: в первом случае оба используют один и тот же алфавит, во втором – оба что-то создают. Насколько можно назвать творческой работу, где твой текст ограничен количеством символов, твое отношение к теме – заказом, а полет мысли – ключевыми словами? Представьте себе Пушкина, склонившегося над невысохшими на листе чернилами и подсчитывающего, сколько символов в словосочетании «чудное мгновение»… Шестнадцать с пробелом… И хотя я слышала, что Есенину за некоторые стихотворения платили построчно, я более чем уверена, что он не переступил бы через себя во имя написания текста длинной 1200 символов для главной страницы первого официального сайта таких-то таблеток для похудения. Я ни в коем случае не ставлю себя в один ряд с вышеупомянутыми личностями, а просто пытаюсь понять, есть ли совместимая с жизнью искра творчества в профессии копирайтера.
Сразу честно признаюсь – в этой сфере я звезд не хватаю, и мой заработок копирайтера не всегда покрывает расходы на интернет, связанные с его добыванием. Подытожим все вышесказанное: я подрабатываю копирайтером, остаюсь при этом в убытке, сомневаюсь в целесообразности этой профессии и наличии в ней хоть чего-то творческого и все равно включаю интернет и ищу новые заказы. Почему?
В современном безумном мире все расписано до минутки, весь день забит учебой, работой, обязанностями по дому. И когда я вечером доползаю до стола с компьютером, ни моя усталость, ни привычный квартирный шум не располагают к занятиям живописью или размышлениям о вечном. А во всем этом хочется чувствовать свою незаменимость, хочется знать, что в тебе нуждаются не только как в узком специалисте, готовящей ужин супруге или помогающей с уроками маме. Хочется создать пусть даже статью на заданную тематику и в 2000 символов, но создать искренне и знать, что кто-то в ней нуждался, так как ни один заказчик просто так два доллара не подарит. Твоя оплаченная статья – своеобразный индикатор того, нуждается ли еще окружающий мир в твоем мнении, мир, состоящий из тех, кто не любит тебя «априори», чье расположение еще надо заслужить вместе с белыми списками.
Возможно, копирайтинг – это форма творчества будущего, в нее деградируют все литературные жанры под прессом недостатка времени для полноценной самореализации, что и наблюдается в современном литературном пространстве.
Я понимаю, что многие авторы гораздо более успешны в финансовом плане в сфере копирайтинга и, не задумываясь, ответят, что расценивают его как основной вид заработка. Но все мы: и более, и менее успешные – пытаемся реализовать в каждом наборе символов что-то свое, а значит, есть все-таки творческая жилка и в этой профессии. А значит, если я копирайтер – еще не все потеряно, я еще умею творить.