Дорогая бабаня, у меня здесь всё хорошо, не волнуйся! / #130 / ulanova

Тогда мне было лет 7. И жила я у бабушки в деревне, а мама жила с отчимом в городе. Я её почти не видела.

В июне мою подругу Светку родители увезли на море, и я заскучала. Бабане-то что – у неё всегда забот полно. А мне куда себя деть? Без Светки стало совсем невмоготу.

– Бабань! Мне скучно…
– Дык порисуй, мала, ты ж любишь малякать-то.
– Ага, я-то порисую, а ты мои рисунки потом в бане в печке пожжёшь, - с обидой я высказала свои претензии.
– А куды ишшо мазню-то енту девать, как не в печурку? Э! Ты пошто мокроту разводить собралась? Хм.. А знашь чаво, ты вон тут малякай, – бабаня вытащила откуда-то глиняную кринку, балакирь. – И вот… Намедни, кады в район ездила, я краски тебе прикупила, масляны, вишь… Нда… Дорогушши оне, заразы! Платок вон хотела новый, да лан, опосля, мож, осилю…

Слова про платок я, само собой, пропустила – не до этого стало. Слёзы мои сразу высохли. Это же… настоящие масляные краски!
Но что же нарисовать мне? От нетерпения у меня даже в животе что-то подрагивать начало. Долго не думая, я стала рисовать на кринке то, что видела перед собой через окно: куст малины с сочными ягодами, травку под ним, голубые незабудки вокруг.

А потом я так увлеклась, что под малиной на балакире появился маленький сказочный домик. Зелёные ветки, усыпанные ягодами, опускались на его крышу, но не закрывали круглого окошечка и резного крылечка.

Домик на картинке получился слегка кривоватым, но бабаня похвалила мои труды:

– Дык прям хволшебный балакирь у нас таперя есть. Хучь жалання ему загадывай… – и поставила кринку на окошко, около герани.

На другой день с самого утра я уселась у окна и всё смотрела и смотрела на домик, пока не зарябило в глазах. И тут вдруг дверка в нём распахнулась, а на крылечко вышла старушка в кружевном чепце, вязаной шали на плечах и длинной клетчатой юбке. Она улыбнулась мне и сказала:

– Здравствуй, Галочка! А я – Фаня, садовничая. Это вроде как домового, только я садом вашим заведую. Раньше-то я жила, где придётся, иной раз и под открытым небом ночевала. А теперь у меня вон какие хоромы! Спасибо тебе, милая, за домик. Я давно о таком мечтала. Жаль только, что воду приходится носить из ручья. Далеко он, ручей-то тот… – старушка выдвинула ногой из-за двери тазик с постиранным бельём и деловито стала его развешивать на кустах малины.

Я потерла кулачками глаза и ещё раз всмотрелась в картинку на балакире. Старушки там уже не было. Но на ветках висели длинные полосатые носки, кофточки, чепчики, полотенца. Значит, я не спала, мне это всё вовсе не привиделось?

Я тут же достала краски и пририсовала рядом с домиком ручей. И верёвку для белья добавила между двумя прутиками чуть поодаль от малины.
Вечером я снова стала рассматривать балакирь. Ветки уже были пусты, зато на перилах крыльца лежало колечко. Я догадалась, что это Фаня сделала мне подарок. Жаль, что я никак не могла его забрать из картинки.

Но тут ко мне подошла бабаня и положила передо мной тот самый перстенёк, только настоящий!

– Вот, нашла под печкой, кады там мусор грябла. Незнамо, как и закатилось-то. А тебе как раз в пору будет – малое оно совсем.

Чудо, да и только… Я сразу же надела медное колечко с розовым камушком на палец – оно и впрямь было как раз в пору.

С тех пор началась наша с бабаней счастливая жизнь. Стоило только мне прошептать желание, наклонившись к перстеньку, как на утро всё сбывалось. Никто об этом и не догадывался, но я знала – это Фаня платит мне добром за заботу о ней.

Сначала она подарила мне новое платье. Оно лежало в посылке от мамы – изредка она нас с бабаней баловала.
Потом бабаня начала ворчать:

- Эх, крыша, ишь, совсем худа стала, в дожди заливать нас верняком будет…

Мне вовсе не хотелось, чтобы нас заливало, поэтому я нашептала колечку просьбу. И уже утром к нам нагрянула какая-то комиссия. А потом привезли материалы на грузовике, и рабочие за лето нам не только перекрыли крышу, но и провели в дом воду, починили крыльцо, подправили сараюшку. И всё бесплатно, как ветерану войны. Как была рада бабаня!

А однажды я попросила у Фани через колечко куклу. Самую красивую! И чтобы ей волосы можно было расчёсывать, косы переплетать, и чтобы глазки она закрывала и открывала.

Это желание сбылось не сразу, а через месяц. Куклу мне на день рождения подарила дальняя родственница. Она была у нас проездом в селе, вот и решила заглянуть на огонёк. Как раз на день рождения угодила.

Как же я была рада новой игрушке! Я так увлеклась своей новой подружкой, куколкой Анжеликой, что забыла и про Фаню, и про балакирь. А когда вспомнила – не нашла кринки на окне.

- Бабань, а где мой горшочек? – бросилась я к бабушке.
- Дык это… Таське я яво подарила. Уж больно она просила. А как отказать? Она вон каку дорогушшу куклу приволокла, поди-кось, кучу деньжишш за нея отвалила. Вот я и отдарила яё. Больно он Таське-то приглянулси. Та не вой а ты! Вон, я те другой балакирь приташшила, малюй – не хочу. Ты ж у нас художник, талант – Таська так сказала. Гуторила, шо важным человеком ты станешь. Дык шо там важным, кыль найдёшь себя в жисти – вот я и буду покойна тады…

Я горько вздохнула и принялась раскрашивать другой кувшинчик. Сейчас я уже и не помню, что на нём было. Я даже, грешным делом, не смогу точно сказать, сколько всего посуды разрисовала за свою жизнь, сделав это своей профессией.

Но колечко моё с того времени перестало выполнять желания. Наверное, Фаня обиделась на меня.

…Бабани моей давно уже нет. И не видит она мои выставки, где стоят на полках кувшинчики разных размеров и форм, по стенам висят расписанные тарелки. И людей не видит, которые идут, восхищаются, языками цокают, головами качают. Маляки мои рассматривают…
А однажды, где-то неделю назад, подходит на выставке ко мне девчушка одна. И в руках тот мой первый балакирь держит, как драгоценность какую.
- Вот… У нас дома этот кувшинчик стоит. Очень красивый он. Бабушка говорила, что ей его родственница подарила. А сейчас я поняла, что он ваш, возьмите, - и протягивает мне его.

Взяла я балакирь из рук девочки, а у той на глазах слёзки выступили – вижу, очень ей жалко с ним расставаться. Посмотрела я на домик, и вдруг… дверь в нём снова распахнулась, как когда-то давно, а на крылечко Фанечка моя вышла! Улыбнулась она мне, рукой помахала. Узнала! Постояла у дверей, головой покачала и в домик ушла. Не обиделась, значит. Нравится ей в новой семье жить.

Я посмотрела на грустную девчушку, улыбнулась. Сняла с мизинца колечко то медное да в балакирь опустила. Зачем оно мне теперь? Главное желание бабани оно уже исполнило – нашла я своё место в жизни, человеком стала. Пусть теперь Фаня другим людям помогает. Вот хотя бы этой малышке.
Отдала я ей свой первый кувшин, где в домике на картинке жила садовничая Фаня, умеющая творить чудеса.

Девочка та, кстати, тоже художником стала. Но только она не посуду расписывает, а книги детские иллюстрирует.
А колечку я все-таки загадала тогда своё последнее желание: чтобы бабане Фаня спасибо моё передала, если сможет. За всё. И пусть она порадуется за меня, глядя с небес. Бабаня, дорогая, у меня здесь всё хорошо, не волнуйся!