Крылья матери / #82 / Katrinff

Говорят, человек способен ко всему привыкнуть. И правда, для Даньки уже многое стало таким обыденным, неинтересным, привычным. Он давно отучился бегать по бесконечным больничным коридорам, выглядывать в окна такси, когда они с мамой приезжали в другой город, пугаться новых исследований и боли. Даже смерть уже не пугала мальчика, он понимал, это неизбежно.

Единственное, к чему привыкнуть оказалось невозможным, были мамины слезы. Нет, она не плакала при нем, только грустно улыбалась и бесконечно искала новые способы лечения. Но он знал, слышал, она плакала…

— Что ты рисуешь? — спросила его однажды медсестра.
— Солнышко. Мама часто занята, и ей так не хватает его тепла. Когда я уйду, оно будет ее греть. Передадите, если она не успеет прийти? — Данька дернул головой, откидывая с глаз светлую челку, и вопросительно посмотрел на молодую женщину в белом халате.
— Конечно, — скрывая слезы, ответила она. То, что у этого семилетнего мальчишки нет шансов, в клинике знали все. — Вставай, пора.
— Подождите, — чуть слышно проговорил он. — Сейчас, дорисую последний лучик.

Когда бледного до синевы Даньку положили на каталку, в палату вбежала его мама. Никакие важные дела не смогли ее задержать. Ведь, возможно, это последний шанс увидеть сына живым. Такие операции на сердце делались только здесь. Больше им было не на кого надеяться.

За свою короткую жизнь Даньке довелось видеть много операционных, и они его уже не пугали. Человек ко всему привыкает. Даже к тому, что его считают безнадежным. А вот боль, охватившая левую часть груди, оказалась неожиданной. Слишком сильная, резкая, необычная.

В какой-то момент мальчик почувствовал, что она отступила, стала почти незаметной. А потом он увидел себя на операционном столе, и ему, впервые за долгое время, стало страшно. Вот, значит, как приходит смерть?

Вдруг мир вокруг Даньки изменился, открывая ему вход на цветочную поляну. Оглянувшись в последний раз на суетящихся вокруг операционного стола взрослых, мальчик решился и сделал шаг в другой мир. Здесь ярко светило солнце, громко пели птички, звучал детский смех.

— Нравится? — неожиданно прозвучал за спиной чей-то грубый голос. Данька резко обернулся (здесь движения совсем не доставляли боли) и увидел перед собой Смерть. Когда-то давно, еще до больниц, он видел изображение старухи с косой в какой-то книге.
— Да. Красиво, — совсем не испугавшись, произнес мальчик. Он уже давно ждал этой встречи.
— Тогда пойдем. Покажу тебе твой новый дом, — протянула ему костлявую ладонь Смерть и ласково улыбнулась, отчего ее лицо стало еще более жутким.

Данька засомневался. Получается, он никогда больше не увидит маму? Она же будет плакать, а этого мальчику совсем не хотелось. Он попытался вырваться, но костлявые пальцы не отпускали. Тогда мальчик изо всех сил позвал маму. Он помнил папины слова, что ее любовь не имеет границ, и когда ему снова станет плохо, она его обязательно услышит.

— Помолчи! — замахнулась на него косой Смерть, одновременно выпуская в его сторону огромный рой пчел.

Вот только жала насекомых не успели коснуться Данила, его мама успела раньше. Распахнув белоснежные крылья, она закрыла ими сына, принимая удары Смерти на себя. Теперь мальчик не видел, кто еще нападает на его маму, но слышал хлесткие удары по ее спине. Она не плакала от боли, только изредка вздрагивала.

— Я не знал, что у тебя есть крылья! — восхищенно проговорил Данька. — Ты умеешь летать?
— Нет, малыш, они для твоей защиты, — улыбнулась мама, и все вокруг померкло. Данька снова был в больнице.

Кто-нибудь задумывался, почему правила входа в реанимацию больниц разных стран так похожи? Наверное, нет. Данька же считал, это сделано для того, чтобы тяжелым больным было легче привыкнуть. Поэтому, когда, окончательно очнувшись, он увидел маму, удивился. Обычно сюда никого не пускали.

— Мам, а где твои крылья?
— Крылья? — изумленно спросил его самый близкий человек на свете. — О чем ты?

Вот только отвечать Данька не стал, еще успеет все рассказать. Ведь теперь он чувствовал: у них есть надежда.