У Пелевина читала только «Generation „П“» в прошлом году. И все. Интерес пропал ... Видимо, не доросла.

Прямо сегодня скачивайте (или на бумаге) и начинайте читать его «S.N.U.F.F.»

Где-то с третьей страницы вы потеряете покой, глупые иллюзии и пожалеете, что решились на это. Но вы уже не остановитесь, потому что это будет невозможно,

Ближе к финалу нейронные связи вашего мозга соберутся в трогательную кучку растерянной малышни, уставятся на вас и спросят: как же мы раньше этого не знали? Или ты скрывала?

А когда дочитаете, придёте "в себя", и ваше разбитое сердце перестанет кровоточить, отпишитесь здесь.

Мы будем ждать, потому что Пелевин - это примерно каждый из нас.

Ок.) После Пикуля нужен "перекидной мостик". К сожалению, не могу после какой-то прочитанной книги перейти сразу, например, к другой, к другому жанру. Не умею "параллельно" читать тексты. (Вот кто-то с утра, допустим, читает Достоевского, а вечером или ночью - Мураками или Несбё.) Но "реклама" получилась отличная. Благодарю!

Не знал, где уместно поделиться этой чудесной историей и решил это сделать здесь - все-таки тема литературная. Тебя же выбрал, так как уверен - ты по достоинству оценишь эту фразу: "Литературный стол был чрезмерно обутылен...".

В 1922 году, во время свадебного путешествия по Америке и Европе, Сергей Есенин с Айседорой Дункан побывали в Берлине, где приняли участие в нескольких литературных обедах с русской эмиграцией.
Об одном из таких обедов очень образно вспоминает публицист Роман Гуль:
«Литературный стол был чрезмерно обутылен. Оркестр играл беспрерывно. Рядом был Алексей Толстой. Напротив – Наталья Крандиевская и Есенин… Она что-то говорила… Но Есенин не слыхал. Он вскидывал головой, чему-то улыбался и синими глазами смотрел в пьяное пространство…
Я сказал Есенину:
– Чего вы уставились?
Дальше должна была быть брань, драка, бутылкой в голову. Но Есенин улыбнулся тихо и жалобно… И сказал, протягивая руку:
– Я – ничего. Я – Есенин, давайте познакомимся…
Средь цветов и бутылок Есенин, облокотившись на стол, стал читать стихи. За столом замолчали, наклонившись к нему.
Когда Есенин читал, я смотрел на его лицо… Такие лица бывают хороши в отрочестве. Сейчас оно было больное, мёртвенное, с впалым голубым румянцем. Золотые волосы и синие глаза были словно от другого лица, забытого в Рязани…
Он казался скакуном, потерявшим бровку и бросившимся вскачь целиной ипподрома. Я заказал оркестру трепак. Трепак начался медленно, «с подмывом». Мы стали просить Есенина. Он прошел несколько шагов. Остановился. Улыбнулся в пол. Но темп был хорош. И Есенин заплясал. Плясал он, как пляшут в деревне на праздник. С коленцем. С вывертом.
– Вприсядку, Серёжа! – кричали мы.
Смокинг легко и низко опустился. Есенин шёл присядкой по залу. Оркестр ускорял темп, доходя до невозможного плясуну. Есенина подхватили под руки. Гром аплодисментов. И мы опять пришли к столу, где в тортах стояли окурки и цветы валялись, как измятые лошадьми…
Толстой с Крандиевской уехали… Я шёл, качаясь, пустым залом… И вместо комнаты, где сидели мы, – вошёл, где лакеи составляли посуду. Тут на столе сидел Есенин. Он сидя спал. Смокинг был смят. Лицо – отчаянной бледности. А сидел так, как в ночном у костра сидят крестьянские мальчишки, поджав под себя ноги».

Даже не знала, что Гуль тоже писал о Есенине.( Спасибо! Открытие для меня! А фраза классная! Прямо в точку! Иностранец, изучающий русский, сразу и не поймет.)))
А вот воспоминания Рюрика Ивнева. Про Есенина
"... он тонкий, хрупкий, весь светящийся и как бы пронизанный голубизной. Вот таким голубым он и запомнился мне на всю жизнь". Ничего плохого нет здесь. Понимаю, что имел в виду автор этих строк. Но сегодня в школе такие строки на уроке будут восприняты совсем по-другому.

жесть, старик. просто жесть.

я тебе вот что скажу: про частную жизнь икон лучше ничего не знать. Ну, совсем. Ни про их анатомию, ни про их физиологию, ни про странности по жизни и наследственность, ни про сексуальные девиации et cetera

Так целее будет твой личный миф и ты не так быстро сопьёшься.

Личность и реализация/продукт её таланта - не одно и то-же. Смотри, например:

невыносимая, исключительная, в обывательском смысле конченая мразь подарит десяткам поколений
музыку уровня Б-г. На площадях мегаполисов застынут её статуи, и влюблённые будут селфиться на фоне их. Своего первенца они назовут его именем. то же и про поэтов.

И чо? - подняв бровь, спросишь ты. Да ничо, оттопырив губу, отвечу я.

Читайте его стихи, а не живописание его прогулок по шалманам, вот чо.

зы. "Литературный стол был чрезмерно обутылен..." - безусловно ок)

Всё относительно. Генерейшн П я например прочитал с удовольствием. Книга куда сильнее того же Чапаева с пустотой или Насекомых с Омонами Ра и прочими Желтыми стрелами. А вот Снафф я так и не дочитал. В какой-то момент просто надоели самоповторы. Так и бросил где-то в самый разгар эпической битвы.

Читывали мы Пелевина, читывали. Начиная с Мира насекомых, Принца Госплана и заканчивая «S.N.U.F.F.». Вначале, да, вставляет. Но следом опустошение. И разочарование. Наркоманы, пусть и в несколько необычном представлении, вампиры разных сортов и прочая лабуда. Как в играх.
Дяденька все еще не наигрался. Хотя вначале был хорош и оригинален.
Лепить из него икону я бы не стал. Так, очередная преходящая фигура в длинном списке желающих попасть на Олимп. И до Гоголя, непревзойденного мистификатора, куда как далеко.