Жертва / #35 / 7 место / LOTEA

Алексей Михайлович устало ковылял домой после смены, каждое движение давалось всё труднее из-за протеза – старый уже совсем, износился. Хотелось просто сбросить этот холодный, чужеродный элемент, отрастить крылья и улететь навстречу закату. А закат стоял очень красивый, «облагораживал» его родные трущобы и даже придавал им ощущение конца света.

Наконец, добрёл до своей захиревшей лачуги, закрыл дверь, бросил ключи и копейки сдачи на стол рядом с фотографией сына вместе с семьёй, поставил купленное пять минут назад пиво в холодильник.

Но одну банку взял с собой, кряхтя и бранясь через слово, уселся на «веранде» и окинул взглядом свалку. За двадцать лет его жизни в этом месте оно ничуть не изменилось, разве что мусора прибавилось. Но ему было уютно – ни лишних глаз и ушей, ни фальшивых улыбок, ни ультрасовременных законов, просто человеческое бытие как оно есть.

Алексей Михайлович был из так называемых отбросов - бедняков, живущих на окраинах мегаполиса Лайт Сити. И, наверное, он был единственным человеком на свете, который стал отбросом добровольно. Работы и денег едва хватало, но люди есть люди, так что перебивались как-то.

Дилинь-дилинь… - Алексей Михайлович вздрогнул и озадаченно заоборачивался – давно он не слышал такой звук.

Дилинь-дилинь… - продолжал нарушать тишину летнего вечера звонок.

«Планшет» - понял старик, забежал в дом, взял девайс и нажал «проиграть».

- Олег, - хрипло выдавил он из себя.

На экране действительно был его сын – Олег. Было заметно, как трудно ему говорить.

- Отец, - он запнулся, - Я понимаю, что мы с тобой давно не общались, в последнее время ты совсем отдалился, и Лена… да ты сам всё знаешь, - его голос дрожал, - Они забрали его, Ваньку! Говорят, он ударил сына какого-то толстосума из «Армтека». Он ведь и так на плохом счету был, показатели низкие, поведение дурное, вечно в своих облаках витает, прямо как ты, - последнее прозвучало особенно больно, - Теперь с нас требуют штраф: миллион! Миллион, ты понимаешь? Мы таких денег и во сне не видели. В общем, просить мне больше некого, всех уже обошёл – если ты чем-нибудь… хоть чем-нибудь можешь помочь, я тебя умоляю…

«Сообщение завершено» - констатировал автоматический голос – «Желаете проиграть ещё раз?».

Алексей Михайлович выронил планшет из рук, пришлось опереться о стол, чтобы не упасть. Он прекрасно знал, что надо делать, и это приводило его в ужас. Он очень долго откладывал эту возможность, ведь нет ничего сложнее, чем пройти через тот ад ещё раз. Да и дважды оттуда не возвращаются.

Он зажмурился и крепко сжал кулак. Кроваво-красный свет заката пробивался через окно, напоминая о том дне.

Собрался с духом, достал свою потёртую «карту ветерана» и ключи от лачуги, положил в карман. Через полчаса он, миновав трущобы и свалку, приближался к КПП. Приложил к валидатору карточку, огонёк загорелся зелёным, железяки раздвинулись.

«Добро пожаловать в Лайт Сити».

На летающие машины, киберлюдей, высокотехнологичные небоскребы и прочие чудеса прогресса он уже когда-то насмотрелся вдоволь, сейчас его интересовало только одно место: «ИМ» - Институт Милосердия. В чувстве юмора корпоратам не откажешь.

Отдел по «обработке военной информации» почему-то находился рядом с отделом по «отдыху и энтертейнменту». Его встретил официозный молодой человек в белой рубашке. Лица его Алексей Михайлович не запомнил.

- Имя?

- Казаков Алексей Михайлович.

- Конфликт?

- Фриланд, операция «Жертва».

Парень явно раньше не слышал такого названия. Он долго что-то выискивал в компьютере, потом куда-то отошёл, но вернулся и продолжил.

- Извините за задержку. К нам никогда не обращались с данным событием. Пожалуйста, заполните анкету, ознакомьтесь с договором, подпишите, где галочки – он вывалил на Алексея целую кипу бумаг.

Алексей Михайлович быстро заполнил нужную информацию, не глядя поставил подпись, без хороших глазных имплантатов он всё равно не смог бы прочитать такой мелкий шрифт. В пункте «дополнительно» указал имя и адрес получателя - сына. Протянул ключи:

- Это туда же доставить.

- Х-хорошо, - парень был слегка удивлён, но быстро собрался, - После операции вам может потребоваться некоторое время на восстановление, мы предоставляем сверхкомфортные комнаты отдыха и трансфер в любую точку города…

- Спасибо, это не понадобится, - отмахнулся Алексей Михайлович.

Он видел Ваню – своего внука, всего один раз. Лет пять назад Олег втайне от жены умудрился привести его к нему в лачугу. Мальчишка уже тогда бойкий был – всё бегал, строил конструкции из мусора и рисовал странные картинки. Весёлый, настоящий, живой. Позже он узнал, что жена устроила Олегу истерику по этому поводу, мол, с работы уволят, что люди скажут, и только ещё раз попробуй.

В кабинете его встретили трое в белых халатах – доктор и два ассистента. Уложили в кресло, подключили к аппарату, нужно было время, чтобы он просканировал все воспоминания и отыскал нужное. Наконец доктор, который был несколько на взводе, увидел его на предпросмотре.

- Это будет просто бомба! – сказал он, потирая ладони – Что ж вы раньше к нам не пришли? Могли бы раза в два больше получить, сейчас – он вывел на мониторе цепочки мат. вычислений – Два миллиона…

- Мне хватит, давайте уже – решительно произнёс Алексей.

***

Остатки сознания тают как медуза на солнце. Жара, грязь, истощение. Дойти до берега. Бесконечная дорога. Отрезаны. С десяток человек осталось. Уже недалеко. Бум! По ушам бьёт канонада, громко, затем тихо. Будто кто-то играет на пианино, чёрное и белое, как шахматы, пешки умирают под ногами короля. Последний рывок самый тяжёлый. Беги, Лёха! Тошнит. Дурак, идиот, кретин! Сгинешь здесь и поделом. Люди разлетаются, словно бумажные фонарики на ветру. Но Корнилов, друг, всегда рядом, живой, из плоти. Кричит: беги! Пули пролетают мимо, кругом бедлам. Направо, налево, лечь, бежать, исчезнуть. Почти добрались. Потрясение, жгучая боль в ноге, потом ничего, не двигается. Думал, конец, но Корнилов тащит, не даёт угаснуть. Спасительные огни уже совсем близко – наши заберут. Держись, Лёха! Корнилов зажигает шашку. И всё замерло.

Лёха не понял, что произошло, словно прошлое и будущее исчезли, оставив только один момент, который длится вечно. Он мог поклясться, что видел тот снаряд с самого начала, как поезд в туннеле, на уровне солнца он приближался, ослепляя и лишая чувства времени. Он мог поклясться, что снаряд летел в него, но почему-то передумал и попал в Корнилова. Дальше темнота.

А потом цивилизация, современность, голограммы, обнимающие, когда тебе одиноко, красивые костюмы, боязнь громких звуков, яркого неона и бессонница – мир, в котором Лёха так и не нашёл себя.

- В-великолепно! Восхитительно! – восклицал доктор, переписывая «ожившее» воспоминание на цифровой носитель.

А высохший старик с навечно застывшей улыбкой лежал на медицинском кресле. Всю жизнь он не понимал, зачем выжил тогда. Теперь понял.

***

- Ну ты как? Всё нормально? – спросил мужчина.

- Всё хорошо, пап.

- Ладно, отдыхай – мужчина закрыл дверь, на его лице читалось «слава богу».

А мальчик сидел в своей комнате и рисовал картинки.