А меня убивает, когда оценивается не сюжет или владение слогом, а какое-то личное экзальтированное восприятие действительности: ой, у младенца сосочка из ротика не выпала??? а-а-а, какая прэлэсть, я такая вся радая! - ставлю Вам жирный плюс...

Я попытался собрать воедино некоторые моменты из конкурсных хорроров, вот что получилось.

Грустно, одиноко. Закончились сигареты, остыл кофэ. Подоконником отсидела левую ягодицу, но пальцы всё равно стучат по клавишам словно, игнорируя сигналы воспалённого мозга, живут одним им известной жизнью… Мир меня не понял, а я его не приняла. Теперь я дарю свою неземную печаль монитору.
Жизнь моя не заладилась, как только я появилась на божий свет: из чрева матери меня извлекли ногами вперёд. Пошла в школу. Класс встретил меня зловещей тишиной, нарушаемую скрежетанием ногтей из-под парты и чьим-то тихим смехом. Учительница иногда подходила к тихим детям и что-то шептала им на ухо. Каждый день в классе исчезал ребёнок, это замечала только я и всё ждала, когда же придут за мной. Но никто не приходил… Десять долгих лет я провела в стенах школы.

Мой цветок расцвёл поздно, как невинная яблоня, перепутавшая весну с поздним летом. Когда яблоки и дыни других девушек уже превратились в огрызки и объеденные корки, я дарила окружающим взмахи летящих ресниц, в моих глазах плавилось небо, а жизнерадостный смех будил по утрам всю округу. Но моих невысказанных слов никто не слышал…
Той ночью ко мне во сне явилась мать и сказала: «Доченька, отдай свою фату первому встречному и будешь счастлива». Первым встречным оказался сторож Иваныч. Через месяц он вышел замуж, а я так и осталась опадать белыми лепестками слёз. Но однажды я шла по залитому солнце проспекту. Фривольный ветер, нагло теребя мою юбку, целовал белые упругие ноги, а вокруг радостно пели воробьи. Вдруг навстречу шел ОН. Я узнала его в толпе из тысячи похожих людей, ведь женское сердце никто не может обмануть. Я отдала ему всю себя. Там, на бульваре, среди шумного города, он разбил мне сердце кувалдой своего обаяния. Подлый змей, он изменил мне с лучшей подругой, с которой я не расставалась со школьной скамьи. Я прокляла его всеми фибрами своей души. Измена — это маленькая смерть, это некроз части сердца, что спрятано глубоко в груди. Папин перочинный нож. Он сам лёг мне в руку. Муж закричал, упал на колени, умолял простить… Даже когда к его шее прикоснулся чужеродный предмет, и он увидел свой конец, муж всё равно думал об измене. Труп не нашли. Я спрятала его в диване, а диван подарила местному пятизвёздочному отелю.

Забыла, что закончились сигарэты. Придется идти на улицу. Еле поднялась. Подоконник оставил рубец на моем теле. Рейтузы, сапоги, шапочка из ханурика и холодный ветер. Смеркалось. В небе кружились снежинки и одинокие прохожие. Холодные фонари презрительно смотрели в мою открытую душу. «Мне пачку Vogue. C ментолом, сдачи не надо».
Глубокая затяжка, дым, вместе с ним вылетают мысли. Черный кот без передней ноги пережал дорогу, мертвый голубь, сидящий на мокрой скамейке, пронзительно каркнул. Это знак. За мной пришли. Пусть нет белых цветов, есть невинная кровоточащая душа. Из кустов навстречу мне кинулось что-то тёмное и дурнопахнещее. Из моих грудей раздался дикий всепоглощающий крик. Чудовище с укоризной посмотрело на меня и протянуло ко мне свои длинные мерзкие пальцы. Моё тело безвольно обмякло, ноги подкосились, я судорожно сделала последнюю затяжку. Почему-то вспомнила маму и котёнка Кузьку, из которого папа сделал чучело, чтобы я с ним никогда не расставалась. Темное нечто словно прочитало мои мысли. Вечерний эфир завибрировал, когда чудовище раскрыло беззубый рот и уставилось прямо на меня. «Забери меня, мою душу, мое тело. Пусть я достанусь аду, если небо от меня отвернулась, а земля не может вместить моей тоски».
— Мадам, угостите мужчину курятиной… - промычало пьяным голосом исчадие ада, протягивая костлявую руку к свежекупленной пачке Vogue…
Мне 59 лет. Я ненавижу жизнь, она ужасна, несправедлива. Но я её люблю и жду чуда. Сегодня третий день зимы. Сигареты, кофэ. Завтра пойду в церковь. Приснился папа в белой фате.

Матерь божия... Такое ощущение, что чем больше читаю, тем больше остается. Зато наткнулась сегодня на настоящий бриллиант и, кажется, догадываюсь об авторстве. Жаль, нельзя делиться предположениями:)

Как же трудно! Все перечитала - две работы отплюсовала сразу, а вот с третьей пришлось помучаться. Почему так мало баллов нам выделили, хнык :(
Но все-таки я это сделала. Теперь осталось дождаться общего вердикта и посмотреть, вхожу ли я в адвеговскую ЦА...

Три работы из почти четырехсот?! С ума сойти!Я штук 30 плюсанула. И пофиг мне вхожу ли я в ЦА или нет. Понравились и все тут.

В целом я для себя выделила 38 работ - по первому впечатлению... Потом перечитала - сразу удалила из списка те, которые в памяти не задержались вообще (даже на эти пять дней). Осталось где-то 7-10, из них уже выбирала окончательно...
А по поводу ЦА... Я на прошлом конкурсе пыталась угадать, какие работы пройдут - пролетела почти со свистом, угадала только одну. Значит, в общую массу адвеговцев не попала. Теперь интересно, угадаю ли я в этом конкурсе (то есть выйдут ли самые-самые мои авторы хотя бы во второй тур ;)).

я 28-ми поставил плюсы, 30-ти -"прочитано". Не взял в работу кучу заказов, получил бессонницу, потерял аппетит.))

Энто я так угараю.... Шампанское в 7 утра пью.... Захотелось, прикинь.

И че вы все так баллов жалеете, как будто из своего кармана? Это же как надо маяться, чтобы из 400 выделить всего три. А смысл?

Ипполит Ананьевич проснулся в больнице в холодном липком поту. Его больное сердце, похожее на гнилой помидор, угрожающее стучало и рвалось наружу. Мужчина с трудом разлепил веки, придавленные грузом тяжелой болезни. По бледному потолку стремительно носились тени деревьев, что шумели за окном. Ипполит тяжко вздохнул, он ощутил себя скумбрией в жестяной банке. Так как же, как эта рыба, он неподвижно лежал кровати в собственном соку. «Поздно. Слишком поздно» — обречённо подумал мужичок, но всё же, собрал последние силы в немощный кулак, потянулся за уткой, что нагло белела под кроватью. Увидев приближающую к ней костлявую руку старика, утка испуганно крякнула и стремглав бросилась к выходу, на ходу расплёскивая содержимое. «И ты туда же, маленькая белая сволочь» — с горечью подумал Ипполит Ананьевич.
Он пытался встать, но резкая боль в пояснице вернула старика прямо на холодный больничный пол. На глаза бывшего алкоголика навернулись слезы, правая губа предательски затряслась. Он вспомнил всё: и смерть своей жены Лидушки, и как попал в больницу, и садистку, эту рыжую врачиху Инессу Лейбовну с её ежевечерними экзекуциями пятилитровой клизмой.

А ведь были времена, когда Ипполит Ананьевич был первым парнем на деревне. Его завихрастый чуб и губная гармошка сводили с ума деревенских красавиц. Так и жил паренёк припеваючи, пока в его жизни не появилась большая любовь. Её звали Лидушка, и она была необъятной, как просторы Восточно-Европейской равнины. И жили они счастливо, пока Лидушка не стала каждодневно есть мозг дражайшего супруга десертной ложкой: то денег мало, то не ходи на рыбалку, то не вздумай стопку ко рту поднести. Закручинился Ипполит Ананьевич и так себя жалел, что однажды, возвращаясь на тракторе с поля, задумавшись, задавил местную ведьму. Подбежал паренёк к старухе, а та уже представилась. Морщинистое лицо старухи вызывало брезгливость, но все, же он начал потихоньку приоткрывать рот, чтобы проверить есть ли на зубах золото. Внезапно старуха раскрыла свой ужасный рот и выплюнула в лицо перепуганного насмерть тракториста страшное пророчество: “Если ты не прекратишь пить, то я заберу самое ценное, я заберу у тебя...” Тут старухе в рот залетел овод, и она навеки умолкла. После пережитого ужаса, Ипполит Ананьевич стал пить более 3 литров воды в сутки, не включая чай, кофе и самогон. Тем летом Лидушка возжелала полакомиться плодами тутовника, росшего у колодца. Придвинула скамеечку, залезла на колодец, чтобы набить чрево сочными ягодами. Так все и случилось... Колодец потом отремонтировали, но Лидушку так и не нашли.

Повернув голову, старик заметил на соседней кровати тело, крепко примотанное скотчем. Чем-то знакомым повеяло от объемной фигуры. Старик на парализованных ногах медленно приблизился к кокону. Он увидел бледное лицо, черные волосы размазались по серой подушке. Запах спелого тутовника, свежей колодезной воды и дешевой жевательной резинки наполнил больничную палату.
«Ты же сам просил положить нас вместе» — проквакал труп Лидушки. Из горла раздался Ипполита Ананьевича раздался писк раздавленной лабораторной мыши. Он почувствовал себя не только сардиной, но и рыбной котлетой в томатном соусе. Медицинская утка, закатив глаза, билась в истерике в дальнем углу комнаты.

Народ, а поделитесь, кто как реагирует на рассказы с социальной подоплекой? Присутствие элементов мистики и даже фантастики меня не смущает, если рассказ в моем представлении вписывается в рамки жанра, а вот с социалкой как-то не определюсь. Страдания беззащитных - это страшно, никто не спорит, но разве страх страху не рознь? Страх, замешанный на жалости, и страх-паника от неизведанного - ИМХО, природа первого и второго совсем разная. У кого какие соображения? Надеюсь, не нарушаю этим вопросом правила конкурса.

Подскажите, а ответить на комментарии можно сразу после 1-го тура или только после окончания всего конкурса? Те, кто не прошли, будут ждать? Когда можно начать отвечать?

Добрый день всем! Как заставить себя работать?

Прочитала все, проголосовала за несколько работ.
Что удивило: в литературном (на минуточку!) конкурсе море комментов типа "написано хорошо/красиво/складно/сильно - но..." И далее список этих "но", вообще никак не относящихся к самой работе. И наоборот: "слабенько написано/коряво/шероховато/при митивно/с ошибками - но плюсую, потому что дети/старики/затюканные мужем женщины".
Впрочем, каждому свое, я оценивала именно то, насколько автор убедил меня словом, насколько логичен и не затаскан сюжет, насколько интересно и нетривиально выражены мысли и чувства ГГ. Поэтому, наверное, мало что понравилось - вот такая я придирчивая, ага.
ИМХО, разумеется:)

Не понимаю почему многие так жалуются на работы "с социальной тематикой". Они часто находят отклики и поэтому могут выиграть? А кто мешал остальным подобные рассказы писать?

Постскриптум: мой рассказ совершенно не на такую тематику. Но, если мне нравился стиль, слог и сюжет, то за подобные темы я голосовала "НРАВИТСЯ", как и за хорроры.

Мне вот что интересно: стонущие под каждой работой "не страшно, не хоррор" вообще условия конкурса читали?
кровь и кишки нельзя, дракул и прочих ведьм тоже как бы нельзя (хотя на самом деле оказалось можно).

лавкрафтианы с тентаклями поэтому и нет. про маньяков особо не попишешь, все мы жертвы хостела, пилы и коллекционера, загадочные незнакомцы пугать никого не будут, всем кишки подавай, да и писать про них сложно.

поэтому, как ни странно (не люблю такие рассказы сам), слезодавилки про детишек, женщин и стариков - это и есть формат конкурса.