Муж благодушно так, улыбаясь в усы, щуря "строго" глаза, иной раз говорил: зай, ну, хоть чуток порулить-то дай) Я парировала на это: да сколько угодно, но потянешь ли? Что - ты, и что - я! Ты ж сам и говоришь, что я всегда права...
Его нет уже более 6 лет. Только сейчас осознала, что рулил всем он. Деликатно и незаметно! "Отдавая" строптивой жене на откуп все. Смиренно позволяя верховодить... При этом держа все в порядке. И дом, и работу, и жену свою бестолковую и рисковую. Так может только любовь...
Теперь, без него, я - полный ноль. Ничего, за что бы ни взялась, сама не могу сделать. Нет, я не о покушать, убрать и прочая. Любое решение, оказывается, проходило через него. Когда я начинала спорить, он спокойно говорил: решай сама. Я, вся такая гордая, мол, и решу, начинала "ломать дрова". В итоге, выходило так, как он советовал, в обход всем моим "нет, будет так, как я сказала!" Но я-то думала, что это мое решение! А он позволял мне так думать.
У нас есть традиция ходить к исповеди, причащаться. Каждый раз я спрашивала (а кто, как не он, самый близкий, знает!): скажи, что я плохо делала, в чем мне надо исправляться? Он каждый раз говорил: зай, нет у тебя недостатков, ты - совершенство, ну, правда, есть один - малюююсенький такой. И говорил мне каждый раз что-то новое, причем мягко так, как это мог делать только любящий человек. Когда он умер, я вспомнила и об этом. Если собрать все эти "малюююсенькие" мои прегрешения, ну и бестия же я... А он никогда, ни словом, ни жестом, не взглядом... Но я исправляла все, что он замечал, благодаря в том числе и его умению всем руководить и все замечать.
Мы с ним прожили уже 25, а он каждое утро говорил: Господи, спасибо, что ты послал мне такую женушку (и далее следовало, в чем же я хороша - и как хозяюшка, и как мать, и проч.). Я верила в это. Ведь и я не могла без него прожить и дня, и минуты!
Когда я была тонкая и звонкая, я была самой красивой женщиной в мире для него. Он рисовал меня, писал стихи (наив, но так искренне!). Когда, в силу гормональных взрывов, стала вдвое толще, он говорил то же. И я верила ему! Его глаза не могли врать. А стихи его, которые он посвящал мне, они и сейчас хранимы мною...
Когда я начинала спорить и возмущаться, он тихо молился (при мне): Господи, ну вразуми же ты мою лапушку...
Когда я была виновата в чем-то, а обвиняла его, он просил прощения: зай, прости меня, грешного... После этого я, гордющая, строптивая и вся из себя, тоже научилась просить у него прощения, если была неправа. То есть он, по сути, всю жизнь нашу с ним он меня воспитывал, да так умно и корректно, что это все я осознавала потом, постепенно...
Когда мы с ним выпускали православную газету, он уже с палочкой в руке (проблемы с ногой были) разносил ее по городу, в библиотеки, в школу, туда, где не могли платить даже такие копейки. Это была его мечта - хотя бы так сеять вечное... Он взял на себя всю черновую работу в сортировке газет, в их экспедиции, оставляя мне самое легкое, мол, чтобы не дышала даже типографской краской.
Когда он лежал в реанимации, а доктор сказал - все, это уже не ваш муж, его держат только лекарства, на мои просьбы остаться, позвать священника муж сказал: иди, тебя ждет дочь... Он знал, что уходит. В глазах было такое, что не опишешь. Он прощался со мной. Когда я стала массировать его ноги, увидев синие пятна (оказалось, сори, это были уже трупные), он перекрестил меня и строго так отправил, мол, хватит паниковать...
И даже когда он уже умер, редко приходя ко мне во снах, он точно так тихо и тактично давал мне такие советы, которые ставили меня на ноги, возвращая к жизни...

Это только малая толика того, что вспомнилось на ваш вопрос об идеальном муже... Идеальнее не бывает. Вот бы вернуть все вспять... Молодым, думаю, это хорошая наука. Ценить сейчас. Любить в сей миг. Уважать, ценить, отдавать себя всего, понимать свою вторую половинку, чтобы признание этого не было таким запоздалым, хотя и таким полезным и спасительным...