Он втягивал ноздрями воздух, надеясь найти в нем хоть каплю обещающего жизнь запаха, запаха пера, шерсти, железа, — запаха еды.
Пахнуло слабо, но едко. Донеслось со стороны ельника неподалеку. Чувства — струной. Зверь шел тут недавно. Большой и сейчас безрогий. Старость и болезнь, воспаленная, изъеденная паразитами кожа и гной — сладкий аромат легкой добычи.
Остановился на сопке, напряженно вглядываясь вниз. След быстро сглаживался ледяным ветром, ерошившим густую шерсть на впалых боках. Но это след.
Призывный зов, молниеносный прыжок вниз, — и понеслась серая тень под сполохами северного сияния.
Ответили на разные голоса. Он услышал стаю и удвоил усилия. След взят… но и его почуяли — наст взрыт мощными копытами. Зверь уходит, выбирая мелкий подрастающий ельник. Тут мягче и ниже снег: приходится ломать небольшие деревья, но нет режущего ноги оледеневшего наста.
Старый
Старый действительно стар. Нет в лесу лося с большим количеством отростков на рогах по весне. Прошлая весна обошлась дорого. Любовный призыв вновь привел того молодого, с кем бились ежегодно. Молодой одиночка проигрывал битву всегда, но не в этот раз. У старого остались раны и не зажили до сих пор. Длинная рваная ссадина пачкала седеющий бок. Ей не хватало времени, чтобы зажить. Каждый раз она открывалась.
Больно. Трудно. Старый слышал стаю. Развернулся по ветру, и тот кинул в морду удушающий страхом волчий запах… Когда-то он был готов сражаться, едва учуяв его. Но теперь он слаб.
Теперь надежда лишь на инстинкт, и старый подчинился ему, не задумываясь. Инстинкт подстилает под ноги мягкий снег, инстинкт ведет легкими дорогами всю его долгую жизнь.
Ельник кончился.
Стая
Он знал, что настигает: старый лось всё ближе. Ельник кончился — под лапами жесткий наст. Февральский снег — стекло: ровная и прочная дорога для него и погибель для старого. Каждый его прыжок — провал. Наст режет бабки. Боль и кровь. Вот она, кровь: соленая, сладкая, терпкая… головокружительная.
Расстояние между ним и старым уже победное. Запахи азарта, страха, голода, жажды сплелись в тугой клубок — тяжелый, мутный, дикий… Осталось чуть-чуть.
Схватка
Сопка — сглаженная ледником гора. Обычно их склоны пологи, но не всегда. Внизу река, к ней ведет крутой склон с россыпью черных валунов. Попытка спуститься — смерть.
Смерть внизу. Смерть несется к нему волчьей стаей. Такое уже было, и он побеждал. Острые мощные копыта — страшное оружие. Смерть приближается. Серые тени скользят вокруг, прижимаясь к земле, готовые прыгнуть, едва отвлечешься. Нападение неизбежно.
Как болят изрезанные настом ноги. Кровь стекает, пропитывает снег вокруг. Пытаться спуститься к реке — умереть сразу. На таком склоне не удержаться: нет почвы, лишь покрытые льдом валуны — скользкие, круглые. По ним — только в черную холодную воду, откуда уже не выбраться никогда. Да и что делать у реки? Остается надеяться, что у него будет минута. Ему нужна эта минута. Старый остановился.
Волки. Они знают, что победили, и уже не торопятся. Зачем лишние раны? Старый пятится к краю обрыва, чтобы защитить спину. Волки медленно обходят с боков. Они дарят ему минуту.
Лось наклоняет комолую голову… Первый прыжок… Выстрел. Пуля срезает серую тень налету. Еще выстрел, еще, — стая в ужасе обращается в бегство.
Нога не находит опоры, и старик чуть не падает в пропасть, едва удержав равновесие в последний момент. Окровавленные ноги болят дико, дико дрожат руки, сжимающие ружье. Старый. Он действительно стар. Слишком все затянулось. Он едва не опоздал к обрыву, где оставил одежду и ружье. Он едва не свалился с этого обрыва. Старый посмотрел на убитого волка. Рыжие кудри смешались с кровью в причудливый орнамент. О боже…
Ты пашто, милок, пришел? Што, опять отросточек безвольно повис? Да ты не дуйся, садись… Я ж говорила тебе, ну не нужон ты ей, если время на твоих часиках не тикает. Полшестого – ништо для нормального мужика… Щас, щас… новое слово я тут выучила, ага, внучок приезжал, шурму всякую привозил, гадость, конечно редкая, куда лучше мухаморчиков на ночь пожевать. Ээээ, оп чем это я? А! Пока твоя сосиска и ее булочка не станут единым, как там? Ага, верно – хот-догом, не будет у тебя мужицкого щастя и любви в семье не будет…
Што я там тебе крайний раз говорила? Бил? Не понравилось? Странная женщина… В молоке купал? Поздно пришла, понятно, прокисло… Шампанского просила? Што-што? Жакузя? Ну ни знаю… Меня дед, покойный, как в молоко окунал, так я молодицей ему на шею бросалась! А тут… надо же… шампанское. Ну дура-дурой!
Да ладно, все одно с твоим подвядшим цветочком не оп чем и говорить. Дело делать пора. Записуй, милок.
Обряды для повышения мужской силы
А хде ж бамага? На чем писать буш? Што? Дихтофон... в штанах носишь? Мож то от него у тя все там подмерзло? Опять дуешься… Ладно уж, пиши дихтафоном…
Способ первый – замороченный
Берешь крапиву… тю, дурной! Зачем стегать-то?! Пиши уж, окаянный… три стебля крапивы замочить в луже четвергового дождя. Да следи, штоб червей там не было и прочей нечести. Ровно сутки должна крапива мокнуть, а потом - три цельных дня под палящим солнцем сохнуть. Дальше, голыми руками перетираешь в порошок… нет, не посыпать, не торопи меня, записуй! В порошочек добавляешь конопляных семян - половину ладошки. Туда же сыпешь горсть перетертого дуста и, для запаху - мяты три щепотки и, вконец, не на конец, а так, как говорю – вконец, стакан водки. Хорошо мешаешь, перетираешь, варишь на открытом огне в ночь, когда нет луны. Дальше – в бутыль и в холод. Теперь, каждое утро мазюкаешь энтой чудодейственной мазью свой подсохший хвостик, ага… вот теперь на конец, и, штоб труханы не перепачкать, мотаешь поверх стерильным бинтом, да, только стерильным, это важно! Вечером, твой благоухающий мятой друг, дай Бог, поднимется до без пятнадцати семь, а мож, и до двенадцати дотянет…
Способ второй – долгий
Три капли йоду, пять капель бриллиантового зеленого… понавыдумуют же ж, фиг выговоришь…, потом семь капель масла календулы. Перемешуешь, выливаешь в гранчак, добавляешь козьего молока, и одиннадцать дней настоюешь под супружеским ложем. Или что там у вас? Диван-книжка? Ага, под ним самым… На двенадцатый день выпиваешь перед тем, как залезть на жену. Этого запалу тебе должно до утра хватить. Тут, канешна, без побочных эффектов никак, но потерпишь, чего уж там, утречком на горшок сходишь, да смотри, не осрамись вночи.
Способ третий – самый легкий
Этот способ мне подсказал дохтор. Хороший такой дохтор, наш, сельский - людей лечит, у телочек роды берет, жеребцам помогает в энтом самом деле, што и у тебя… Так вот, рассказал он мне секрет про… щас, я даже записала: «про стимуляцию полового акта посредством массажа простаты». Ничо не понятно, но уразумела я одно, што если сильно хочется, но не можется, суешь себе помеж буханочек чей-то округлое, в меру длинноватое. Так сразу ж эрекция… да, много новых слов из-за вас, окаянных, пришлось выучить, ну што ж, прогресс… итить его за ногу!
Записал? Ну а если опять оказия приключится, бигом ко мне, будем дальше шаманить, книжки читать, мож ишо в интернете гляну. Так говорю ж, внук приезжал, вайфай теперь у меня. Так што, милок, ты это… по скайпу мож трезвонить во все колокола, больное место там к монитору приложить, а я заговор, по предварительной оплате, конешно ж, обязательно скажу. Да, и на жену уж больно охота глянуть, ты мне это… на мыло фотку скинь, или… как там ее фамилиё? Вконтакте пороюсь, надыбаю – лайкну, мож так вернем дуру твою? Ну што ты как дитя малое зыришь, не смотри, что бабка в глуши живет, сигнал тут нормальный, так што, я тапареча всегда на связи, надо мной значок он-лайн, аки нимб.
Вечереет, собираться табе пора в дорогу дальнюю. Не забувай главного, хочешь, штоб жена любила да кормила? То ж когда ей ласки хочется – погладь, в праздник – букетик, в будень – цвяточек, там ущипни, тут щекотни – глядишь, и растанет… Но, коли заслужила – стукни, шлепни, трошки прихлопни, женщина место знать должна. Там глядишь и зауважает, а от энтого самого уважения и отросточек твой улыбаться начнет, потянется-то к солнышку стебелек…
Ну, иди милок, с Богом! Ага, во всемирной паутине не бабку Агафью ищи, а Изабеллу целительницу-искусительницу, на аватарке я в купальнике среди осенней листвы губки уточкой сложила… ну бувай… скатертью дорога…
felis_serval, простите что не выполнила ваш заказ. Честное слово, было много работы. А то, что требовалось вам, - развлекуха чистой воды. Я все-таки надеюсь, что вы знакомы с моим стилем (мы с вами работали в рамках ПЗ) и не думаю, что вы бы нашли в моей работе что-то новое). Все тексты мне понравились. Что-то больше, что-то меньше, но однозначно, у авторов, которых вы здесь представили, есть копирайтерские способности) ИМХО!)
)) ну, а как иначе) для тех, кому интересен мой стиль, могу выложить свои стихи и прозу) да и позиция по поводу "удержания" парня всякими заговорами мне чужда) я бы развернулась в теме, как забыть того, кто тебя не достоин, как простить, как жить дальше... как быть счастливой, даже если у тебя нет рядом любимого человека.. что-то типа я тебя не держу ни словом, ни взглядом, ты свободен, как ветер, лети в облака, я тебя не поила ни медом, ни ядом, ты иди, если надо, ведь, правда, надо? "ну ладно, пока..."
улетай, уходи, убегай, если хочешь, я тебя не держала и не держу... зачеркни и забудь наши дни и ночи, помоги ему, Отче, а я ... провожу...
я тебя не держу, ты - свободен, как птица, словно ветер, свободен, не мой и ничей... только если вдруг крыльям твоим не раскрыться без меня и сердцу биться больней я желаю тебе ко мне возвратиться
до тебя не жила... цвела - пустоцветом и пустозвуком под подолом прятала руки и искала свои слова...
до тебя не жила... ждала - ворожила по книгам Вуду - кто придет за мной и откуда? и жила только верой в чудо...
до тебя не жила брала... то, что жизнь предложить мне могла, без тебя не жила...выживала... я тебе не искала...ждала...
*** ошибалась и снова ждала... жизнь давала мне все, что могла, только мне было этого мало... я молилась, и даже гадала... и ждала тебя...очень ждала... И когда все на место встало, Я тебя наконец обрела... ***
Что, опять он сел? Не психуй, милок, помогу тебе. Да, бывает так, что приходится заряжать прибор очень часто нам. А энергия как сквозь пальцы вся. Только способ есть сохранить ее, чтоб мобильный твой был всегда живым. Ну как кое-кто... Слышал ты о нём.
На рассвете ты выйди в полюшко. Если поля нет – то на крышу лезь. Но на ровную, не покатую, да с бортами чтоб. А то мало ли, ведь спросонья ты. Иль на холм взойди. В общем, чтоб восход стоя мог встречать.
Телефон возьми в руку левую. Чтобы к сердцу был чуть поближе он. Чтоб энергия вся, ну как речечка, протекла, милок, прямо сквозь тебя. Чтобы сделала она полный круг да усилилась бы мечтой твоей.
Подними теперь эту руку-то, где девайс зажат, выше к небушку. Да промолви ты слова нужные. И вложи в ту речь ты огонь весь свой. А слова тебе подскажу сейчас, ты записывай да на ус мотай.
«Ох, Светило, ты... силой яркое, подари ты мне самый сильный луч. И направь его на мобильный мой. Заряди его ты энергией. Да такою, чтоб не кончалась в жисть. Пусть фотоны все, как одна волна, оживят прибор, обновят его. Микросхемы там – чтоб как часики. Ну а глюки все - провалились чтоб. Солнце яркое, только добрым будь! Чтоб энергия и тепло твое – только в меру бы. Не поплавились там контакты чтоб, ну а пластик весь хранил форму бы. Пусть заряд этот сохраняется. Вечным будет он, как Вселенная. Телефон меня пускай радует, словно, Солнышко, в небе ты само».
Как слова эти скажешь ты, не спеши бежать, а еще постой. Дай энергии долететь с небес. Повторять слова те не надобно. Коль желание велико твое, то услышали все, кто должен был.
А потом, милок, уж домой ступай. И включай скорей ты мобильный в сеть – на зарядку ставь, да на долгую. Подходить к нему сутки ты не смей, а потом болтай – сколько хочется. Как разрядится, только полностью, повтори опять процедуру ту. Коль три раза ты это сделаешь, то мобильный твой будет вечно «вкл».
А сомнения ты свои отбрось, словно лось – рога, а хвост – ящерка. Этот заговор – он работает. Но поможет лишь, если веришь ты.
Не фэнтези и не улыбательно, но тоже присоединюсь)
Парень резко упал на колени и опустил руки в туман. Холодно. Мутно. Страшно. И будто бы нет ничего в молочной пелене: ни колючих травинок, ни влажной земли… Рука скользнула вперед и поймала пустоту. Где-то глубоко внутри он знал, что так будет, но не ожидал, что сейчас. Пропасть. Как устал сопротивляться… Тени деревьев. Корявые ветки к лицу, как из детских кошмаров. Хлопанье крыльев и хлюпанье грязи. И маски – с пустыми глазницами, открытыми ртами и жаждой наживы. Он – жертва, и выход один: от них, через страх, в пустоту. Он бормочет молитвы (не знает ни одной – и ладно, там услышат), закрывает глаза и делает шаг. Опора! Шаткая, зыбкая, дрожащая на ветру. Веревка? Откуда? Неважно. Не смотреть! Замереть, прислушаться – и полшага вперед. Замереть – и полшага. Замереть. Сердце скачет, торопит, мешает. Замереть. Успокоиться. Полшага. Замереть. Руки в стороны – крылья. Два взмаха – удержался. Замереть. Полшага. Бесконечно, беззвучно, бесстрашно. Сзади уже никого. Не рычат, не грозятся, не давят. Капли щекочут лицо. Дождь? Облака далеко внизу. Не смотреть! Замереть! Хлопья тумана летят в пустоту. Полшага – земля! Вцепиться в траву и заснуть. Дошел.
___Λ____ᴧ___Λ____ᴧ Мама!!! Сережка вышел из комы!!!
Мы были пионерами, вступали в комсомол, готовили политинформацию о «Продовольственной программе», понимая, что все это профанация. Делали уроки, когда в шестиметровых кухнях наших квартир родители с друзьями рассказывали анекдоты про дорогого Леонида Ильича, пели Окуджаву, Визбора, слушали Битлов и Роллингов по «вражеским голосам»…
Мы одевались у фарцовщиков и сами при случае подфарцовывали. Мы могли отвалить за джинсы 220 р. при средней зарплате 120 р. Мы помним «бочки» с молоком и квасом, знаем что такое бидончик…
Нас колбасило в 90-е, когда бюджетной зарплаты хватало на 200 гр. сыра и 300 гр. масла «по талонам». Мы мотались в Польшу: и туда, и обратно с тяжелыми баулами – бартер. Наши квартиры вечерами превращались в мини-фабрики: наступала «вторая смена» – учителя, врачи, инженеры что-то паяли, клепали, собирали, мотали, строчили… Выживали.
Выжили. Большинство верны выбранной профессии. Успешные, состоявшиеся в этой жизни люди. Мы отдыхаем за границей, летаем бизнес-классом, можем позволить себе выдержанный Розес и отель 5*. Но… ностальгируем по первой «Копейке», палаткам на диком крымском пляже и портвейну «Кавказ»…
Семидесятые. Я вас помню. Эпоха born twice открыла нам направление "ПП" - «Путь поколений», когда мы, дружно взявшись за руки, устремились строить коммунизм. Но то ли свернули не туда, то ли нашли более привлекательные горизонты, но почему-то оказались у корыта перестройки 90-х, которая дала Свободу, но не предоставила инструкцию пользования полученными благами.
Я помню моду на феминизм, когда женщины вдруг захотели получать зарплату наравне с мужчинами, усаживаясь за руль трактора или спускаясь в шахты. Моя бабушка была из таких, бросив вызов мужикам-обвальщикам на мясокомбинате. Видели бы вы, как она ворочала говяжьи и свиные туши, ловко орудуя тесаком и ножиком. Выполняла план. Социальная идеология гендерного равенства :))
Когда пришли 70-е, я была слишком мала, чтобы осознавать их значимость, слишком глупа, чтобы понимать - сейчас рождается поколение, чьими ресурсами выживания станут здоровье, умение приспосабливаться и полученные знания. Эпоха школ, холодной войны, расцвета культуры. Эпоха зарождения индивидуализма, любви к буржуазности. Я люблю вас, 70-е.
Донецк: повсюду розы-розы-розы на клумбах; стройплощадка больницы, где мы, пятилетки, могли прыгать в песок со второго этажа; поляна "Слава КПСС" для игр в казаков-разбойников; абонементы в кино, театр и консерваторию; радиошумы от ночного дедушки, пробуждающего меня под Севу Новгородцева и "Голос Америки".
Сочи: пляж Ривьера с поблёскивающей слюдой крупной галькой и фольговыми конусами маленького эскимо; просвет лучей сквозь слой изумрудной воды и умение не дышать под доносящееся, как сквозь вату, "...эти глаза напротив чайного цвееетаа...", пока мама добегает к перевернувшемуся от большой волны кругу; дендрарий с одноглазым чёрным лебедем, берущим куски булки из моей, боящейся щипка, руки; качающийся мостик над пропастью с глинистой рекой после ливня; неоновые красные огни рекламы в ночных лужах; ощущение праздника от выбора десертов на непривычных тогда полках в кафе с самообслуживанием.
Батуми: сбор цитрусовых и тёмный дом с отражениями лучей на орнаментах чёрного ковра; диета из кукурузных конфет и мандаринов..." ну, мы же просили для девочки макароны без соуса..."; а с обрыва тропинка ведёт на узкий пляж с камнями песочных оттенков, похожими на полосатые батоны.
Люблю это время за подробные впечатления. Они мне позволили быть спокойной в любых обстоятельствах лихих 90-х, которым я тоже благодарна за опыт.
70-е. Время, когда что ни делай – все вызов. Молодой специалисткой «по распределению» отчаянно отмазывалась от участия в комсомольской эстафете – для массовости. Предупреждала: бегать быстро не умею. Комсорг воспринял это, как несознательный саботаж. Не поверила: знала, что танцую, а разницы не улавливала. На финише меня пришлось прилично подождать. На следующий день в газете «Турбинки» приветствовалось наше третье место и сурово осуждались комсомольцы, не поддержавшие команду НИИ. «Вот Лена Б. – позже всех прибежала! Но пробежала ведь! И как красиво!» Смешно, но это подарило мне друзей – это была лучшая комсомольская ватага, которую только можно было себе представить. Спасибо, други, я по вам так скучаю. Танцевать тоже было вызовом. Бальные танцы – это для выскочек. Корчут из себя невесть что. Ах, если бы бальные! Мы танцевали джаз. В задрипаном ДК на самой окраине отжигали джайв, рок-н-ролл и почти замирали в блюзе. С 9 вечера и до 2 ночи. Потом, по темнющим улицам, вздрагивая от теней, бегом, на каблуках – в общагу. Не бежала – летела. Какие мы были сумасшедшие. Сейчас бы сказали – фанаты, тогда этого слова не было. Где вы, ребята, хоть кто-нибудь? Я вас обожаю. Восторженно мечтать об Индии, Китае и Франции было тоже как-то. Не по-советски. То есть, если едешь за джинсами – это понятно, а если из любви к Франции – подозрительно. Наконец мне намекнули, что надо съездить в Чехословакию для начала, а там, при хорошей характеристике, пустят дальше. Съездила. Бесплатно, между прочим, т.к. мы были «как бы советской молодежью в гостях Съезда КПЧ». Помимо обычной турпрограммы - много экскурсий «на предприятия». По приезду надо было выступить с отчетом перед комсомольцами. Я рассказала, о чем душа болела: о том, как ежегодно растет зарплата молодого специалиста, о 40%-й прибавке к зарплате отцу при рождении ребенка, о системе предоставления жилья... На следующий день мне с укоризной намекнули, что доклад был как-то не очень, и что можно больше не отсылать анкеты в «Спутник». На память от единственной загранпоездки у меня осталась пара левисов и пластинка Джеймса Брауна, которого в Новосибе тогда практически не знали, а если знали – то по перезаписям с этого альбома на катушечные ленты. Длинная череда тех, кто брал записать истошного и чувственного Брауна – спасибо вам. Каждый его вернул). Толоько шевельнись - уже вызов( Грело душу, что это не может длиться бесконечно. Было спокойное знание того, что все произойдет при нашей жизни. Произошло. Изменилось. Долгое время казалось, что безвозвратно. Ждали свободу. Ушла романтика, бескорыстие, открытость. Выросли дочки. Смотрю на их компанию – и узнаю себя. Романтика теперь называется вдохновением, мечты – целями, бескорыстие обрело формы благотворительности. Немного по-другому, но в сущности… Они живут, пожалуй, воздушнее и бесстрашнее. Хотя обстановка как бы и не всегда располагает. А когда она располагала? В 70-е? Но я их люблю.
А можно не про лося? Можно о наболевшем - рецептах из инета? Накипело.
Перспективы применения материалов из брынзы в строительстве, ремонте, ландшафтном дизайне
Уникальный материал еще не получил названия (для удобства предлагаем рабочее название «Хз»), его свойства и техническо-эксплуатационные характеристики исследуются в лабораторных условиях, но точные данные пока не получены.
Из истории изобретения инновационного материала «Хз»
Как и многие открытия, потрясшие мир, «Хз» стал побочным продуктом эксперимента в сфере кулинарии. Достоверно известно, что автор изобретения – ленивый фрилансер, работавший над очередным проектом в соответствии с философией «Я не хочу ничего писать. Я хочу предоплату, лежать на диване и чего-то пожрать».
В творческой лаборатории автора изобретения были созданы все условия для экспериментов с пищевыми продуктами, а именно: в холодильнике были брынза, сливочное масло, соевый соус. Как показал практический опыт, нагревание данных ингредиентов до температуры плавления приводит к изменению внешнего вида, физических и, предположительно, химических свойств.
В нагретом состоянии «Хз» представляет собой густую однородную массу. В остывшем – прочный и пластичный материал, устойчивый к механическим воздействиям.
Сферы применения «Хз»
Пока сложно судить о потенциале материала, но уже на этапе первичных исследований стало очевидно, что «Хз» с успехом может быть применен в качестве строительного материала. К его неоспоримым преимуществам следует отнести такие свойства: • прочность на разрыв; • пластичность; • гидрофобность; • экологичность.
Недостаток – низкая устойчивость к высоким температурам.
Предположительные сферы применения: • в строительстве – в качестве кладочного раствора; как обмазочная гидроизоляция для фундаментов, подвалов, бетонных сооружений; • в ремонте – как клеевой состав для укладки плитки; • в ландшафтном дизайне – в качестве растяжек для крепления вазонов с цветами; подпорок для плетущихся растений; гидроизоляции бассейнов.
Краткое резюме
Потенциал использования пищевых продуктов еще недостаточно исследован. Молочная продукция повышенной жирности может стать сырьем для уникальных строительных, отделочных, гидроизоляционных материалов, клеевых составов.
Личное мнение автора изобретения
Люди добрые, НИКОГДА не готовьте по рецептам из интернета! Единственная причина для этого – желание изобрести нечто новое и уникальное, применимое в строительстве. Не ешьте это! Влияние «Хз» на человеческий организм не исследовалось!
Публикация комментариев и создание новых тем на форуме Адвего для текущего аккаунта ограничено. Подробная информация и связь с администрацией: https://advego.com/v2/support/ban/forum/1186
