Про свидания по Интернету и чем они заканчиваются - приволочь?

да)

Да!:)))

РУССКИЕ КРАСАВИЦЫ ДЛЯ АМЕРИКАНСКОГО ЖЕНИХА

С недавних пор жизнь Олега Васильевича Черношеина, редактора небольшого выборгского журнала, превратилась в праздник, загадку, детектив с чертовщиной. Его день в редакции начинался с великолепной статьи от неизвестного автора, а заканчивался волнующим свиданием с потрясающей красавицей на сайте знакомств. У красавицы имелся вызывающе большой айкью и не менее большой и вызывающий вырез декольте. Поиски анонимного журналиста были безуспешными; по всему выходило, что письма отправлялись с его же, Олега Васильевича Черношеина, компьютера и с его же ящика – что выдавало особо изощренного хакера и лишало надежды найти неизвестного благодетеля.

С сайтом знакомств дело обстояло тоже не просто; завтра он собирался, наконец, встретиться с девушкой своей мечты в реале и разрешить все вопросы раз и навсегда: дело в том, что он… прикидывался американцем. Увы, хочешь найти красивую и умную – ищи на этих проклятых сайтах. Русские красавицы повально переключились на иностранцев, разуверившись в потенциале мужчин-соотечественников. Черношеин написал возлюбленной, что он уже в пути, прилетает по делам фирмы в Питер завтра, назначил время и место встречи: кондитерская на Невском, недалеко от Екатерининского Сквера.

Романтическое настроение было прихлопнуто явлением уборщицы Машки. Она сопела, размахивала перед носом шваброй: давала понять, что торчать в редакции до утра не собирается, и что ему пора сваливать домой. Пуговицы синего халата уборщицы еле сдерживали мощный напор телес пятьдесят какого-то размера, веснушки на носу горели адским пламенем, швабра в руках больше была похожа на копье Конана-варвара, чем на орудие уборки, и Черношеин благоразумно покинул редакцию.

***
Полночная звезда выплеснулась из лужи с искрами брызг: Марго вылила ведро грязной воды на улицу, прямо с крыльца и прямо в лужу, в которой отражалось ночное небо. Уборка была закончена, теперь можно было засесть за редакционный компьютер — Марго была уборщицей в редакции выборгского журнала «Правильный ответ».
«…Американские женихи, на самом деле, те же самые русские, только избалованные благами цивилизации, пособием по безработице и несбыточной мечтой о терпеливой покладистости русских невест». Уборщица поставила точку в последнем предложении и отправила статью под названием «Американские женихи. С чем их едят» главному редактору. С его же ящика и на его. Потому, как главред ПК не отключал, будучи уверенным: двухметровые уборщицы весом под центнер, делающие ударение на первом слоге в любом слове, даже выговорить «компьютер» не смогут, не то, что пользоваться им. И, наивный, оставлял ПК включенным. Да хотя бы и выключил, и пароль поставил – Марго все равно бы в два счета взломала.

То, что она была родом из забытой Богом поморской деревушки, не отменяло факта наличия мозгов. А еще у нее была золотая медаль, красный университетский диплом и стажировка в Англии. Да, английское произношение у Марго было великолепным; но ее русский, как бы это сказать… слегка хромал. По-русски она скорее пела, чем говорила, на потолО;к говорила пО;толок, вместо «верх» — «верьхь», «обманул» — «омманул». Ее поморская «говО;ря» была главной причиной отказа во всех питерских редакциях. Ну, не верил ни один редактор, что в толстощекой, белокурой голове могут водиться мысли, а уж когда Марго открывала рот… но вот вбила Марго себе в голову, что должна сделать карьеру журналиста, и точка!

Она, конечно, могла бы поговорить с редакторами на отличном английском или испанском. Да, увы, этими языками редакторы отчизны не владели в такой степени, чтобы оценить произношение Марго. Так, непонятая и неоцененная, она решила уехать в Выборг и атаковать очередную редакцию не «в лоб», а обходным маневром: устроиться, кем возьмут, коварно разведать, в чем нуждается журнал и анонимно подсовывать статьи на нужные темы. Ну, и когда тираж взлетит на невиданные высоты благодаря ее, Маргоши, стараниям, признаться во всем. Оркестр играет, редактор рыдает на ее пышной груди и говорит что-то вроде: «Уважаемая Маргарит Санна! Мы благодарны вам по гроб жизни, но понимаем, что большому таланту не место в маленьком городке…». Дальше Марго еще не придумала, именно в этом месте, сладко всхлипнув и пустив слезу, она всегда засыпала.

Оставалось минут тридцать времени, чтобы проверить почту на сайтах знакомств. Марго в сотый раз оценивающе посмотрела на свои фото: прическа из длинных белокурых волос, молочно-белая кожа, золотистые веснушки, ярко красные губы, огромные черные ресницы (не накладные, просто на ее длиннющие и густющие бронзовые подруга Бетси извела два тюбика черной туши). Чистая Леди Гага! Маргарита прочитала письма от двух новых извращенцев, ответила нытику Сэму (да грех не пожалеть убогого неудачника, шофера из Канзаса, живущего в вагончике), вздохнула, зарумянилась и открыла последнее сообщение от Кристофера. Кристофер, как всегда, писал, что очень скучает и мечтает о встрече. Что в скором времени, прямо завтра, по делам фирмы будет в Питере и об

Есть у меня серия рассказов про Водовоза (писалось на заказ для питерского сайта, продающего бутилированную воду). Ну полный анти-Петрович!
Про анти-Петровича можно таскать?

Ой, нужно! Спасибо огромное за такие улыбчивые рассказы! )))

Водовоз - не улыбчивый :) Полная противоположность Петровичу. Ну, с Богом :) Первый рассказ "Жалостливый" (ремарка заказчика).

КОМБИНЕЗОН ДЛЯ КОРОТКОЛАПОГО

Кратчайший путь от места, где я могу остановить свою машину, до первого адреса, пролегает через проходной двор, куда выходит черный ход окраинного Макдональдса. Три раза в неделю мое утро начинается двумя пирожками и одним молочным коктейлем в здешней забегаловке – мне так удобно: все по пути.

На самом деле, утро начинается гораздо раньше. Но подъем в 6:00, дорога до завода (он на окраине, практически, за городом), утренняя погрузка – проходят на автопилоте. Окончательно я начинаю просыпаться, когда Альберт Викторыч, наш диспетчер, вручает мне лист развозки воды. Обычно – пятнадцать адресов, восемьдесят пойнтов. И от того, как я распланирую маршрут, зависит, когда закончится мой рабочий день.

Я – водовоз в городе Питере. Просто водовоз.

У меня есть постоянные клиенты, как это турбюро. Три раза в неделю я вожу им по три пойнта. И всегда завтракаю в Макдональдсе по соседству. Мальчики и девочки с невидящим взглядом скороговоркой произносят заветное «Спасибо, приходите к нам еще». Ну что же, местные невеликие заработки зависят только от скорости и сноровки. Им некогда УВИДЕТЬ клиента. У них вечное переутомление и вечные прыщи от перепада температур.

Я недолюбливаю Макдональдс. Ребятки носятся как угорелые от жаровен к прилавку, быстро-быстро запихивают соусы в пакеты, громко кричат - поторапливают кухонных работников. Как у них не кружится голова от калейдоскопа лиц, колы, чизбургеров и фри? Мне Макдональдс иногда кажется филиалом преисподней на земле.

…А где же еще улыбаются так - не глядя людям в глаза?

Доставка воды в Санкт-Петербурге Сегодня утром настроение было испорченно окончательно: на подступах к офису, в том самом проходном дворе, с отгороженного фурой угла на меня напряженно смотрел пес, щенок месяцев семи-восьми.
Тем сосредоточенным, понимающим взглядом, каким смотрят только таксы. Его карие, внимательные глаза уж точно видели меня.

Щенок был, наверное, помесью: несколько крупноват, короткие лапки толще, чем должны быть и слишком круглая голова. Он сидел на обрывке упаковочной пленки. Наверное, услышав мои шаги, поднялся и начал всматриваться в утренний сумрак с надеждой и ожиданием.

Я не оправдал его чаяния: оказался не тем. Это так отчетливо читалось на морде! Но Коротконожик был безупречно вежлив: слабо вильнул хвостом – поздоровался.

Мне всегда казалось, что такса – очень питерская собака. Адский микс ума, своенравия, умения жить по собственным правилам и, при всем при том, безупречные манеры.

В привычном тепле зала парень с бейджиком «Денис» одарил меня мимолетно-удивленной улыбкой уголком губ: я попросил не два пирожка, а биг тести. Котлета предназначалась не мне. Коротколапый вежливо понюхал и отказался; его сотрясала крупная дрожь.

Что может быть хуже бездействия? – Только полумеры. Котлета на картонке псу была не нужна. Она была нужна мне: чтобы усыпить совесть, чтобы сказать себе: ты же сделал что мог.

Сегодня весь мой маршрут летел к чертям. Я перекроил его, чтобы заехать в обед к таксенышу. У Коротколапого появилась картонная будка из коробки и подстилка из бумажных полотенец.

- Я заберу тебя вечером, ОК? – я знал, что не могу его взять. Он тоже знал. Он вообще был очень мудр, этот Коротколапый! Пес отвернулся и спрятал холодный нос в лапах, занавесился от меня ушами. Я не смогу обмануть. Иначе – как это пишут в дамских романах? – «Эти карие глаза будут преследовать меня в ночных кошмарах всю оставшуюся жизнь».

- Черт, ну должны же быть приюты для таких, брошенных! Или кому-нибудь из друзей окажется нужен этот мудрый щен?

К вечеру температура упала: странные весны нынче, странные зимы в Питере… март, а ночью обещали минус двадцать. Мне оставалось два адреса. Я очень торопился.

Моими клиентами бывают организации и частные лица. Клиенты или очень похожи друг на друга, или вообще не поддаются идентификации с ни одной разновидностью Homo sapiens. Есть веселые, есть вечно забывающие, что вода заказана, а дома никого нет (обычно это бывает по тем адресам, где пятый этаж без лифта). Есть богатые: «У меня только пятитысячные купюры…». Есть сложные, это мои любимые. Есть обычные инопланетяне…
На сегодня остались Люся и Аэлита, из категории постоянных. Люся – завхоз в офисе крупной компании. Ей я привожу по двадцать поинтов. Пока мы стоим с ней во дворе и смотрим, как белые воротнички пыхтят (это единственные клиенты, которые носят воду сами – так поставила дело Люся), она успевает торопливо выкурить две сигареты и рассказать мне про свою кошку Светку. Люся, тощая, как цыпленок, с жилистой худой шеей пятидесятилетней алкоголички, виртуозно материться вполголоса:

- Хипстеры, мать их… пингвины болотные… - она ненавидит офисный планктон (впрочем, как и весь мир), и перетаскивание воды – это ее маленькая месть.

На прощание она мне крепко жмет руку и спрашивает:

- Ну ты чо, водовоз, еще не женился? Ну-ну…

Оста

КОМБИНЕЗОН ДЛЯ КОРОТКОЛАПОГО (ОКОНЧАНИЕ)

Остается Аэлита. Это отдельная история… я расскажу в другой раз. Кажется, Аэлита вообще не выходит из дому. Никогда. Между нажатием кнопки домофона и ее «Я слушаю…..» обычно проходит вечность. И еще одна вечность – пока она откроет дверь. Мне эта длинная пауза кажется жутко загадочной и невероятно странной – как и ее волосы цвета горячего шоколада, и персиковый, летний румянец в любое время года.
Но сегодня затянувшееся ожидание не вызывает ничего, кроме раздражения. Минуты, помноженные на мороз, ледышками падали мне за шиворот, я помнил, все время помнил, как содрогался от холода всем тельцем пес в своей картонной будке. Черт бы тебя побрал, Аэлита, вместе с твоею загадочностью!

…Я опоздал.

В проходном дворе под фонарем стояла огромная, неуклюжая фигура. Вдруг она распалась на две поменьше, они делали что-то непонятное.

- Маруська, да суй, суй лапы! Комбез здоровый.

- Ну, я не разбираюсь в этих одежках. Ты ж по телефону толком не объяснил, купила, что купила. Для такс. Динь, а ботинки я ему сама свяжу. Денег не хватило.

- Ладно, на руках понесу.

- Динь, а нас в метро пустят без намордника?

- Зато в комбинезоне, да, Пит?

Парень повернулся ко мне лицом; это был тот самый, с бейджиком «Денис», из Макдональдса. Он прижимал пса к груди, Маруся смеялась и застегивала молнию на куртке, поверх Коротколапого. Впрочем – он уже не Коротколапый. Он Пит.

Я ехал домой и слушал страшноватую и прекрасную песню Стинга про то, как «он играет, чтобы разгадать геометрию случайности, тайный закон вероятности исхода». Редкие сухие снежинки ударяли в лобовое стекло, температура продолжала падать.

Но мне было хорошо. Очень хорошо.

Еще один день водовоза закончился.

О, да! Это вовсе не Петрович. ))
Спасибо, что он таки не успел...