Кажется, все против нас. По пути на этот адский астероид мы попали в полосу космического мусора, хотя локаторы даже в самой гуще заверяли, что все чисто. Игры пространства? Или времени? Или разума локаторов?
При посадке нас тряхнуло о скалу так, что покоцанный метеоритами корпус разорвало. Половина команды сразу же отправилась к праотцам.
С огромным трудом мы сняли с обшивки «героя», установили, запустили, но ровно через 4 минуты сломался бур. Заменили — почти сразу полетела коронка. «Героя» отшвырнуло назад и он придавил еще двоих наших.
Потом налетела буря. Откуда буря на астероиде? Вот оно — необъяснимое, помешавшее выполнить миссию тем, кто шел здесь до нас.
Буря оттащила «героя» на 2 км от заданного квадрата, а я остался один.
Не вспомню, не могу вспомнить, как я пригнал «героя» обратно, как бурил.
Я не знаю, что будет со мной. Хотя... я знаю, что будет со мной. Корабля нет. Радиостанция вышла из строя, и мало надежд на ее починку. Так же мало, как оставшегося кислорода. Но миссия должна быть выполнена. Кто, если не я?
Мы прибыли сюда по приказу верховного главнокомандующего. При раскопках на Земле были обнаружены важные данные. Цивилизация погибла, но мы нашли документы, содержащие указания по спасению галактики. Решение о снаряжении экспедиции было принято сразу же, как удалось расшифровать послание. Нас было 15 человек. Но теперь я остался один, и именно мне предстоит сейчас выполнить предначертанное. Я пишу эти строки в назидание потомкам. Может быть, кто-то когда-то найдет мое послание. Нашли же мы указания...

Раз, два, три, четыре, пять... теперь закопать... хватит ли грунта? Здесь все разметало... Уфф. Всё — на месте. Все пять сольдо! Они зарыты точно в квадрате «Поле чудес» астероида «Страна дураков», как и было завещано.

Народ, я так не играю!
Что вам, жалко написать что-нибудь?

Начавшйся с вечера снегопад продолжался всю ночь и закончился только перед утром. С рассветом небо очистилось от туч и придавил легкий морозец. Снега насыпало немало - выше колена. Он сверкал мириадами крошечных радуг и слепил глаза какой-то невероятной, словно бы голубеющей белизной. Легкий, как пух, он стекал с лопаты, пока я чистил дорожки и раскапывал ворота гаража, расчищая выезд. Закончив, я вернулся в дом.
Отец пил чай.
- Ну что, не поедем? - спросил я его.
- Да поедем, наверное, - ответил он, - собирайся...
- Так снег свежий, следов же не будет - не ходило зверьё ночью.
- Не будет... - отец неопределённо покрутил головой. - Собаку всё-равно прогулять нужно. Поедем. Собирайся, побродим часика три, может зайца какого вытопчем...
- Не застрянем? Снега много...
- Не должны... Но ты лопату, не всякий случай, положи в машину.
Пока я напяливал на себя походно-рыбацко-охотничью "муницию", отец тоже оделся, достал из сейфа ружья и набивал патронташ патронами. Я рассмеялся:
- Куда тебе их столько? Там и стрелять-то не по кому будет!..
- Пусть будут! А вдруг?.. Мы же на охоту едем.
- Так ты же сказал - собаку прогулять?..
- Собаку прогулять! - согласился он.- Но с ружьями же!.. Но ты, если не хочешь, можешь ружьё не брать...
- Да нет уж, - возьму! - не согласился я, беря чехол со старенькой "тулкой". Но патронов много набирать не стал - сунул в карман с полдесятка фабричных красных капроновых цилиндриков, и пару штук, отливавших потускневшей латунью, своих, домашней снарядки... Пустой патронташ отложил в сторону.
Пёс, - годовалый костромской гончак по кличке "Пёс", - услышав, что отец завёл УАЗика, радостно взлаял, стал подпрыгивать и носиться кругами и едва не сбил меня с ног, когда я открыл дверцу вольера. К машине он помчался стрелой (меня всегда удивляло, как четко он различает - какая машина заводится: на Волгу, "девятку" и Рено он не реагировал вообще, но слыша УАЗик, - сходил с ума от счастья). Когда я, с лопатой в руках, подошел к машине, Пёс, нетерпеливо повизгивая, подпрыгивал возле дверцы и пытался через стекло лизнуть в лицо смеющегося отца.
Я открыл дверцу. Пёс пулей метнулся в салон, лизнул-таки отца в щеку, выскочил из машины, прыгнул мне на грудь, лизнул в нос меня, снова запрыгнул в машину, уселся на своё "законное" место (переднее пассажирское) и коротко скомандовал: " Я готов! Трогаем!" Прозвучало это как: "Г-вав - вав! Вау!", но не понять императива было никак невозможно!
Я закинул снеговую лопату в багажник, уселся на заднее сиденье и мы поехали.

Свежевыпавший, не слежавшийся снег держал плохо - ноги, даже в лыжах, тонули до середины голени. Так что идти было тяжеловато. Пёс, взрывая пухлый снег, носился вокруг меня рыжей кометой, оставлявшей позади сверкающий, радужно переливающийся на солнце,"хвост" из поднятой в воздух снежной пыли...
Мы с отцом, разойдясь метров на сто тридцать, "вытаптывали" зайца, т.е. месили снежную целину, на гладкой простыне которой не было ни единой стёжки, ни следочка.
Дело в том, что после снегопада зверь "не ходит", отлеживается по укромным местам, чтобы не оставлять следов. "Поднимается" зверьё примерно через сутки, когда голод выгоняет его на кормежку. Потому шанс по свежему снегу найти, затаившегося где-то под кочкой или кустиком прошлогоднего бурьяна, зайца - невелик, нужно буквально наткнуться на его лёжку или, как минимум, подойти к ней на несколько метров. Причём, вовсе не факт, что зайца удастся заметить, пока он не выскочит. А старые, умудрённые опытом, "мурые" зайцы вообще откалывают такой номер: пропускают охотника мимо себя и выскакивают уже у него за спиной, вне поля зрения. Услышать зайца, когда морозный снег шуршит и скрипит под лыжами, тоже невозможно. Тут и должна помочь охотнику собака. Охотник может поднять с лёжки зайца в очень узкой полосе - метров двенадцать-пятнадцать. Собака же учует заячью лежку за несколько десятков метров. К тому же, собака, "работая", снуёт челноком туда-сюда на восемьдесят-сто шагов от охотника в обе стороны, проверяя, таким образом, полосу в сто пятьдесят и более метров шириной. Подняв зайца, собака подает голос и гонит его. Стремясь сбить собаку со следа, заяц хитрит. Он описывает круг и возвращается на свой след, сдваивая и страивая его. Где-то на этом гонном кругу зайца и должен подстеречь охотник, угадав путь зверька. На то, где проляжет путь гонного зверя влияют десятки факторов. Как правильно угадать этот путь - описывать не стану, это умение приходит только с опытом.
Но Пёс был ещё молод. Год для охотничьей собаки - мало! Это ещё щенок! По человеческим меркам его можно было бы сравнить с двенадцатилетним мальчишкой. "Работать" охотничий гончак начинает лет с полутора. Потому Пёс, утопая по шею в рыхлом снегу, просто бесился, описывал вокруг петли, взметывая лопухами ушей сверкающие снежные радуги, и заливисто взлаивал, как бы вскрикивая восторженно: "Здорово-то ка-ак, братцы! Й-йии-их, лепота-а-а!.."
Но хватило его ненадолго. Устав носиться по глубокому снегу,через час Пёс поскучнел, повесил уши и "прут

Пёс поскучнел, повесил уши и "прут" (так хвост называется у охотничьих собак), стал в протоптанную мной лыжню и печально поплёлся по моему следу, приотстав метров на двадцать.
Часа через два с половиной, когда мы отмахали километров десять, я и набрёл на "мурого" зайца.
Зайца я не увидел - он выскочил у меня за спиной. Но позади плёлся Пёс! Он-то и поднял панику:
"У-увв-ав, вяувг, вяй, аяй-яй-яй-яй..." (что-то типа: "Держи-держи-держи..."), - заливался Пёс, несясь за удирающим русаком.
Я обернулся, вскидывая ружьё... и тут же опустил его, - Пёс и заяц находились на одной линии. Стреляя, можно было задеть собаку... Я посмотрел на отца - он, отрицательно мотая головой, тоже опускал ружьё - далеко!
"Побежали!" - махнул рукою отец в сторону лесополосы в полукилометре впереди.
И мы, закинув ружья за плечи, помчались в разные стороны, к видневшимся в лесополосе прогалинам.
Улепетывающий во всю прыть заяц-русак несётся со скоростью около сорока пяти-пятидесяти километров. На такой скорости лесополоса для него - непреодолимое препятствие. Он может попросту разбиться о дерево или ветку. Поэтому я знал, что он должен выйти на прогалину, чтобы пересечь лесополосу.
Подбегая, я прикинул, с какой стороны заяц должен выскочить, сбросил лыжи и с разгону забурился в куст шиповника. Весь засыпанный сбитым с веток снегом, в белом маскхалате, затаился, направив ружьё на заснеженную дорогу.
Минуты через четыре раздался гулкий выстрел отцовской "ижевки".
"Готов" - подумал я. Но тут же выстрел повторился... "Э-э, нет!.. Промазал!"
"А-а а-а-а... О-о о-о-о..." - подтверждая мою догадку прокричал отец вдалеке...
"На тебя пошёл!" - сообразил я что он кричит и приготовился.
Ещё через пару минут заяц и вышел на меня.
Он вовсе не мчался! Очень даже неторопливо, размеренно скакал себе потихонечку! Если бы он не передвигался скачками, вполне можно было бы сказать - "шествовал"!..
Я прицелился, задержал дыхание, и плавно нажал спусковой крючёк.
"Блямцц"! - щёлкнул боёк.
"Осечка"!!!
"Чёрт бы побрал эти фабричные патроны"!!!
Заяц тоже услышал щелчок бойка и... сел! Сел, дурачок, прямо где был.
Во втором стволе у меня домашний патрон, сам вчера снаряжал. Этот уж точно не осечётся!..
До зайца - метров восемь! Из рогатки убить можно!
А он сидит себе на заднице, как суслик! Лапки передние на груди сложил, уши, как параболлические антенны - на все триста шестьдесят крутятся. Сидит, в мою сторону смотрит, но меня, снегом присыпанного, да ещё и в маскхалате - не видит. Усы растопорщил, носиком розовым дёргает - принюхивается...
И я на него смотрю... Мушка - как раз между лапок передних, на груди сложенных, наведена...
Посмотрел я на него с полминуты, а потом взял и ... свистнул.
Эх! Кто бы видел! Как он взвился! Чуть ли не на два метра вверх!.. И тут же метнулся пятиметровыми скачками в прогалину... Миг - и нет его!
Выбрался я из куста, отряхнулся от снега, нашёл лыжи, присел на ствол поваленного ясеня, закурил... Сижу, отца жду...
Первым Пёс приплёлся. Ткнулся носом в след заячий, пробурчал невнятно "гр-р-вр-рыу-у", типа - "шустрый, собака"! Потом лёг, положил морду на лапы и горестно вздохнул.
Ещё минут пять спустя пришёл отец.
- Что не стрелял?.. Не видел его, что ли? - спросил он.
- Видел, - ответил я. - Пока он бежал - стрелял...

... - Как стрелял? Я не слышал...
Я переломил ружьё и показал донце патрона с вмятым капсюлем.
- Осёкся, что ли?..
- Осёкся!
- А из второго ствола чего не стрелял? - никак не успокаивался отец.
- Так он сел!..
- Как это - сел?
- Вот так! На задницу сел! Как суслик! Сел, и смотрит на меня...
- И ты не стрельнул?
- Не смог...
- Эх, ты!.. Тюха-матюха!.. Стрелять надо было! - отец смотрел недовольно.
Я взял его за рукав, подвёл к отпечатку на снегу - лапки, зад... Даже хвостик отпечатался...
- Вот здесь он сидел, - показываю, - а вон там - я. Ты бы стрелял вот так вот, на восьми метрах?.. Когда он смотрит на тебя, и усами шевелит?.. - спросил я.
- Хь-их! - усмехнулся отец. Вынул из кармана маскхалата смятую пачку папирос, прикурил, затянулся...
Я вынул патроны, закрыл ружьё и повесил его за спину. Отец выпустил клуб дыма...
- Хь-их! - снова ухмыльнулся он, покачал головой, улыбнулся и наконец сказал:
- Не-а!.. Я бы тоже не стрелял!..
- Вот то ж! - ответил я.
И мы пошли к машине

Мне кажется, в рассказах о животных будет интересен новый формат - синтез интернет маркетинговых фишечек типа короткие яркие фразы и максимальная информативность, и действие, экшен свойственный рассказам типа о лосе. Можно ли такое совместить? Уложить текст в рассказ Джека Лондона на 30-40 страниц в текст в 3 страницы, вызывающий мурашки по коже в единое целое? Запоминающийся навсегда и всего в 3-7 к текста, как требует интернет и реальность?

Доброй ночи )))

Луна молочным светом заливала небольшую поляну, стесненную хороводом старых сосен. Костер почти догорел, треск углей затих, а гитара, еще час назад ревевшая в неумелых руках Сережи, мирно опиралась на широкий пень. Из палатки изредка доносился шорох: спящие обитатели временного жилья лениво ворочались с боку на бок, тщетно прогоняя прожорливых комаров. Сережа курил возле угасающего костра, вертел ветку в руках и думал о том, что не было в его жизни дня счастливее, чем этот. Все сплелось в один сплошной узор радости и умиротворения: тихий лес, озерная гладь, теплый воздух уходящего лета, задорный смех близких друзей, песни, рыбалка и восторженный взгляд Ани…
«Надо бы искупаться»,- подумалось Сергею, и он заулыбался, предвкушая, как мокрым придет в палатку, уткнется в Анино плечо, а она, немного поворчав, станет греть его в своих объятьях…
Озеро с его рваным венком из камыша было видно даже у костра: узкая тропинка вилась между сосен, растворяясь в песчаном берегу. Метров пять пройти, и ты уже возле большого водного зеркала, ловившего причудливые отражения созвездий, редких облаков и большой полной луны, повисшей над самой головой. Тишина чарующая, никакого ветра и полная свобода от всякой суеты и проблем.
Сережа остановился возле самой воды, шумно вдыхая свежий ночной воздух. За камышами, метрах в трех от берега, что-то хлопнуло по воде: плеск звоном ударился об озерную гладь и сразу стих, больше не нарушая благодатной тишины. «Окунь балуется»,- довольно ухмыльнулся парень, вспоминая удачную рыбную ловлю уходящего дня.
Уложив ветровку на песок, Сережа уселся на нее, неторопливо расшнуровывая кроссовки. Стянув обувь с правой ноги, он начал борьбу со шнурками на левой, периодически переводя взгляд на прибрежный камыш. Там, где минуту назад плескалась рыба, зашевелилась странная тень. Сережа замер, когда нечто медленно двинулось в его сторону. Это была не рыба. Это было что-то другое. И оно приближалось к нему.
Тень степенно вырастала из воды, подплывая к берегу. В свете луны уже можно было рассмотреть копну черных волос, неестественно белую кожу и глубокие черные глаза: нечеловеческие и бездонные, как само озеро.
Сереже казалось, что тело вросло в берег, страх свел мышцы: не уйти, не закричать, не отвернуться. Что-то страшное, пугающее, похожее на девушку, выглядывало из воды уже по грудь, сверкая белой рубахой на хрупких покатых плечах. Глаза ночной гостьи впились в Сергея, тонкие руки потянулись в его сторону. Холодный пот ручьем скользнул по его спине, но сил убежать так и не было. Нечто уже было в метре от него, раскачивало мокрым подолом сорочки, указывало когтистыми пальцами на его испуганное лицо. Наконец страх начал отпускать, и Сережа отчаянно зашарил руками вокруг себя. Ни камня, ни ветки, один песок. Ничего, что могло бы защитить от ужасного существа.
Озерная девица остановилась на расстоянии вытянутой руки, перебирая пальцами в воздухе перед Сережиным лицом. Кривая усмешка слегка приоткрывала ее мелкие острые зубки, а черные глаза завораживали и с головой окунали в ужас. Холод, ледяное дыхание исходили от странного существа. От его присутствия хотелось кричать, разрывая легкие, и бежать, бежать, бежать…
- Кто ты? – Сергей еле слышно прошептал всего два слова, понимая, что ответа он не услышит.
Существо продолжало улыбаться, колыхаясь на прибрежных волнах, и поманило парня пальцем. Сережа почувствовал, что судороги отпустили ноги и он сможет пойти за незнакомкой. Чтобы избавиться от навязчивого желания войти в воду, парень стал щипать себя за запястье. Он нащупал дурацкий браслет из резинок, сплетенный Аней. Стащив с себя подарок, Сережа медленно протянул его девушке, выросшей из тихого озерного омута.
- Это тебе… - Сережа с трудом выдавливал слова из пересохшего горла.
Существо заулыбалось еще сильнее. Из-под тонких губ стали лучше проглядываться клыки, не такие уж и маленькие, как показалось на первый взгляд. Оно зацепило браслет кончиками когтей и медленно попятилось назад, в сторону темного густого камыша. Сереже казалось, что оно никогда не уйдет, что пустые глаза так и будут смотреть на него из воды, выворачивая душу наизнанку. Целую вечность оно ползло обратно, бесшумно погружаясь в черную гладь, расплескивая лунное отражение. Наконец вода сомкнулась над головой озерного чудища. Сережа почувствовал в себе силы и рванул на поляну к палатке. Царапая лицо о ветки, не разбирая дороги, он примчался к погасшему костру и быстро юркнул к друзьям, так и не сняв кроссовок с левой ноги. Дрожа, Сергей прилег возле Ани, щипая себя до синяков.
- Блин, ты весь мокрый. Ты что, купался? – Аня недовольно закрутилась и потянула одеяло. – Ладно, иди сюда, буду тебя греть… Заболеешь еще.

Русалка?:)
Ай, все женщины одинаковы: дай безделушку какую, и она довольна уже, не съедает молодца:)

Она самая )))
Навеяно поверьем о том, что от них можно откупиться, сняв что-то из одежды или украшений )

Парню повезло с браслетом:)
Скажу вам честно: если бы были описания персонажей, я не стала бы читать. Это веб. Здесь нужна динамика, действия. Длинные описания для бумажных книг. Мне нисколько не помешало незнание, блондин парень или брюнет:) сопереживать могу вне зависимости от внешности персонажа.
Ну это имхо:) Я не спец:) Но считаю, если нагородить целый огород, в нем русалка потеряется... как одна морковка на гектаре:)

Один знакомый как-то сказал, что в художественной литературе ценит возможность додумывать образы. До литературы мне ого-го-го, но вот эта фраза почему-то врезалась в память. Так что пусть Сережка запомнится одним лишь браслетом и кроссовком на левой ноге )))

А с чего вы решили, что я не понимаю, о чем речь?

«Снежинку» — это вас надо читать?:) Я уже пыталась, правда, не «Снежинку». Честно. Читать получилось плохо:( Ну то есть совсем не получилось.
Можно я кого другого почитаю?

Да кто же вас просил его читать?:)
Он, кстати, не в разделе Литература. И я не рекомендую по моему мнению неразумным читать его и просвещаться (до такого еще додуматься надо). Понимаете, о чем я?;)

Будете и за мной теперь по всему форуму бегать?:D
Попрошу из уважения к ТС не устраивать шоу в этой теме.

Присоединяюсь к просьбе!

:)

Гыыыы :))

Боль резанула по глазам. Боль наполняла все. Голова раскалывалась. Под сердцем кто-то крутил раскаленными шомполами. ...откуда эти шомпола? Что это? Такой боли не бывает! Это новый ад? Новый круг?
Хотелось сжать виски, но руки не слушались. Почему? Придется открыть глаза. Превозмочь. Превозмочь и открыть...
Руки крепко привязаны. Разведены и привязаны. И ноги. И дышать невозможно. Спасаться!
Но путы крепки.
Думай! Думай! Не сможешь придумать — умрешь. Умрешь через пару десятков секунд. Нет вдоха, нет выдоха... темнота и круги. Думай!
Сколько человек может протянуть без воздуха? Да не об этом думай!
И пришла мысль — неповоротливая, смутная, но такая нужная: надо собрать все силы в одну руку, все силы двух рук и двух ног — в одну руку. Все, что еще осталось в несчастном истерзанном существе, — в руку. Главное успеть. Успеть вырвать кляп...
Чудовищное напряжение, странные потоки мигрирующей силы, физически ощущаемые потоки, — и победа! Треск рвущейся ткани, грохот падения, чей-то визг, крики, все завертелось...

Выдрать «кляп» так и не удалось. Врачи оказались быстрее и перехватили руку. Кетамин по жилам, бездна... итог: смещение позвонков поясничного отдела и... мальчик:)

А чего-то мне захотелось написать, просто так, это про моего сына:

- ничего не ела?
- нет)
- я же тебе ничего об этом не говорил, почему не стала?
- не хочу чтобы вам было неприятно, а вдруг стошнит?
-прижми ноги к животу, знаю, сложно, и потерпи, будет больно...

Укол в спину. Холод в ноги...

- Чувствуешь что ты буратина?
- Ага)
- Это нормально. Потерпеть осталось максимум 10 минут, скоро его увидишь....

Белая простыня, жесткий жим на левом плече, острая боль иглы в вене. И ничего, никаких ощущений — ниже грудной клетки. Идут минуты.

- ой какой он большой — наверное 5 кг

Слова за белой простыней, но я их, врачей, не вижу. Там что-то делают, бесчувственно, как не с моим телом. А я чувствую резкую слабость, словно жизнь меня покидает. На мгновение тошнит — но нечем, и я радуюсь что вопреки словам анестезиолога не стала завтракать.

Тик-тик... Я вижу часики на стене с белым кафелем. Потом слова, ой, какой большой. Потрогай его, это важно. Он спит и не плачет, розовый, его дежат под грудку, а голова и ручки свисают вниз. Я касаюсь его — теплый, мокрый... Мне было так трудно поднять руку тогда, а сейчас то первое ощущение связь наша на всю жизнь...

Его уносят. Я слышу его первый крик, наконец он заплакал. Позволяю себе потерять сознание и провалиться в темноту....

Всем привет!

RealSahara , обещал Вам вещичку..
Вот она:

ВСТРЕЧА

Жарко. Тяжело. Вверх. Вверх и вверх. Ноют плечи. Пятый час вверх. Воздух жидкий – не надышишься. Гудят ноги. Вверх. Стучит в висках и колет в боку. Вверх! Вверх!
- Что это?
- Не зню!
- С палками… На трэкинг не похоже…
- Походка какая-то странная…
- Может разбился?..
- Может помощь нужна?..
- Быстрее!!!
- Что у него за спиной?!.
- Кошмар какой-то…
- Он САМОДЕЛЬНЫЙ!?.
- Да он БРЕЗЕНТОВЫЙ!?.
- Это не трэкинг! Это ТРОСТИ!?.

- Здравсвуйте!
- Здравствуйте, сынки, здравствуйте!..
- Дедушка, а Вы один?
- Один, ребятки, один…
- Дедушка, а Вы откуда идете?
- С моря, с Дагомыса.
- Вы идете из Дагомыса??? Один???
- Да, сынок. Кости старые ходил погреть..
- А куда идете?
- А в Шедок, сынок. Живу я там.
- Вы??? В одиночку??? Из Дагомыса??? В Шедок???
- А чего ж?.. Из Шедока на Дагомыс сходил… Ну и обратно дойду!
- А Вы не боитесь?..
- Сынки, мне уже восемьдесят три года… Я уже ничего не боюсь! Помирать все одно когда-то и где-то придется… Так я лучше тут, на воле…У костерка, под звездами… Чем в стардоме, на зассаном матраце…

Дед ушел. Неуклюжей, шаркающей, старческой походкой… С тросточками, вместо трэкинговых палок… С кошмарным самодельным рюкзаком из прорезиненого брезента… С эмалированным молочным бидончиком вместо котелка… Он давно уже скрылся в зарослях рододендрона…
А мы с товарищем сидели и смотрели друг на друга ошалевшими глазами глушеного окуня…
И именно тогда я понял: пока меня будут носить ноги – я буду ходить в горы! Буду! Даже если мне для этого потребуются подпорки!

ПЫ. СЫ.
На следующий год мы прошли этим путём. Кратчайший маршрут, не требовавший альпснаряжения, составил порядка 160 км, и 8 перевалов!!!

Ух ты:) Классно:)

+)
Почему-то ассоциация со "Сто лет и чемодан денег в придачу"