Звонок раздался, когда Андрей Петрович потерял уже всякую надежду. — Здравствуйте, я по объявлению. Вы даёте уроки литературы? Андрей Петрович вгляделся в экран видеофона. Мужчина под тридцать. Строго одет — костюм, галстук. Улыбается, но глаза серьёзные. У Андрея Петровича ёкнуло под сердцем, объявление он вывешивал в сеть лишь по привычке. За десять лет было шесть звонков. Трое ошиблись номером, ещё двое оказались работающими по старинке страховыми агентами, а один попутал литературу с лигатурой.
— Д-даю уроки, — запинаясь от волнения, сказал Андрей Петрович. — Н-на дому. Вас интересует литература? — Интересует, — кивнул собеседник. — Меня зовут Максим. Позвольте узнать, каковы условия. «Задаром!» — едва не вырвалось у Андрея Петровича. — Оплата почасовая, — заставил себя выговорить он. — По договорённости. Когда бы вы хотели начать? — Я, собственно… — собеседник замялся. — Первое занятие бесплатно, — поспешно добавил Андрей Петрович. — Если вам не понравится, то… — Давайте завтра, — решительно сказал Максим. — В десять утра вас устроит? К девяти я отвожу детей в школу, а потом свободен до двух. — Устроит, — обрадовался Андрей Петрович. — Записывайте адрес. — Говорите, я запомню.
В эту ночь Андрей Петрович не спал, ходил по крошечной комнате, почти келье, не зная, куда девать трясущиеся от переживаний руки. Вот уже двенадцать лет он жил на нищенское пособие. С того самого дня, как его уволили. — Вы слишком узкий специалист, — сказал тогда, пряча глаза, директор лицея для детей с гуманитарными наклонностями. — Мы ценим вас как опытного преподавателя, но вот ваш предмет, увы. Скажите, вы не хотите переучиться? Стоимость обучения лицей мог бы частично оплатить. Виртуальная этика, основы виртуального права, история робототехники — вы вполне бы могли преподавать это. Даже кинематограф всё ещё достаточно популярен. Ему, конечно, недолго осталось, но на ваш век… Как вы полагаете?
Андрей Петрович отказался, о чём немало потом сожалел. Новую работу найти не удалось, литература осталась в считанных учебных заведениях, последние библиотеки закрывались, филологи один за другим переквалифицировались кто во что горазд. Пару лет он обивал пороги гимназий, лицеев и спецшкол. Потом прекратил. Промаялся полгода на курсах переквалификации. Когда ушла жена, бросил и их.
Сбережения быстро закончились, и Андрею Петровичу пришлось затянуть ремень. Потом продать аэромобиль, старый, но надёжный. Антикварный сервиз, оставшийся от мамы, за ним вещи. А затем… Андрея Петровича мутило каждый раз, когда он вспоминал об этом — затем настала очередь книг. Древних, толстых, бумажных, тоже от мамы. За раритеты коллекционеры давали хорошие деньги, так что граф Толстой кормил целый месяц. Достоевский — две недели. Бунин — полторы.
В результате у Андрея Петровича осталось полсотни книг — самых любимых, перечитанных по десятку раз, тех, с которыми расстаться не мог. Ремарк, Хемингуэй, Маркес, Булгаков, Бродский, Пастернак… Книги стояли на этажерке, занимая четыре полки, Андрей Петрович ежедневно стирал с корешков пыль.
«Если этот парень, Максим, — беспорядочно думал Андрей Петрович, нервно расхаживая от стены к стене, — если он… Тогда, возможно, удастся откупить назад Бальмонта. Или Мураками. Или Амаду». Пустяки, понял Андрей Петрович внезапно. Неважно, удастся ли откупить. Он может передать, вот оно, вот что единственно важное. Передать! Передать другим то, что знает, то, что у него есть.
Максим позвонил в дверь ровно в десять, минута в минуту. — Проходите, — засуетился Андрей Петрович. — Присаживайтесь. Вот, собственно… С чего бы вы хотели начать? Максим помялся, осторожно уселся на край стула. — С чего вы посчитаете нужным. Понимаете, я профан. Полный. Меня ничему не учили. — Да-да, естественно, — закивал Андрей Петрович. — Как и всех прочих. В общеобразовательных школах литературу не преподают почти сотню лет. А сейчас уже не преподают и в специальных. — Нигде? — спросил Максим тихо. — Боюсь, что уже нигде. Понимаете, в конце двадцатого века начался кризис. Читать стало некогда. Сначала детям, затем дети повзрослели, и читать стало некогда их детям. Ещё более некогда, чем родителям. Появились другие удовольствия — в основном, виртуальные. Игры. Всякие тесты, квесты… — Андрей Петрович махнул рукой. — Ну, и конечно, техника. Технические дисциплины стали вытеснять гуманитарные. Кибернетика, квантовые механика и электродинамика, физика высоких энергий. А литература, история, география отошли на задний план. Особенно литература. Вы следите, Максим? — Да, продолжайте, пожалуйста.
— В двадцать первом веке перестали печатать книги, бумагу сменила электроника. Но и в электронном варианте спрос на литературу падал — стремительно, в несколько раз в каждом новом поколении по сравнению с предыдущим. Как следствие, уменьшилось количество литераторов, потом их не стало совсем — люди перестали писать. Филологи продержались на сотню лет дольше — за счёт написанного за двадцать предыдущих веков. Андрей Петрович замолчал, ут
Ну вот, опять слезы.Что то сентиментальная я стала, хоть беги бабушку ищи какую. А вообще, я люблю делать добрые дела, но заметила странность, может кто осудит, но отдавая что то - просто по порыву души, я начинаю терпеть определнные убытки. Как будто кто то сверху думает - отдает, значит самой много не надо, у нее есть лишнее. Это не единичный случай. Но если отказываю тому кто очень просит (бывает думаешь, что тебя хотя использовать), то обязательно неприятности случаются, типа ссоры в семье, нежданные кредиторы и тд. Какая то система в этом есть. В библии нечто подобное читала, что помогать надо только тому кто просит у тебя помощи - может дело в этом? Я даже однажды сестре, в ее трудную минуту, дала приличную сумму в тайне от домашних, буквально через короткий срок самой срочно потребовались деньги, взять которые уже было негде. Я часто задумываюсь над этим - где должна быть грань между добротой и навязчивой заботой?
Мнем начинает везти на рассказы ВК))) Конечно прикол с листом вряд ли осуществим, но все же - главная мысль хороша) З.Ы. Сразу вспомнились нытики с лозунгами "все плооооохо, все плохие, а я цвЯточек")
Однажды, когда был серый, дождливый день, мальчик по имени Пэт не мог найти себе места и крутился вокруг своего отца, мешая последнему готовиться к докладу.
Когда же терпение его отца подошло к концу, он вытащил из кучи один из старых журналов, вырвал из него большой красочный лист с картой мира, разорвал его на множество мелких кусочков и вручил их своему сыну со славами: «Пэт, собери из этих кусочков снова карту, а я за это дам тебе денег на мороженое».
Казалось, что даже для взрослого человека, это будет работа не на 5 минут, тем более для маленького Пэта.
Какого же было удивление отца, когда сын постучался в его комнату с выполненным заданием уже через 10 минут.
-Как тебе удалось так быстро справиться с заданием?-спросил отец.
-Это не было совсем сложно, -ответил Пэт.
«Просто на другой стороне карты, был большой рисунок человека. Я просто перевернул все кусочки с картой наоборот, собрал изображение человека и перевернув снова лист получил правильно собранную карту мира. Я подумал, что если человек правильный, то и мир будет правильный».
Отец улыбнулся и передал сыну деньги на мороженое.
«Если человек правильный, то и мир будет правильный»,- размышлял отец, понимая, что название доклада у него определённо есть.
В этой истории есть ценный урок.
Если вам не нравится ваш мир, то начните менять его, изменяя самого себя. Если вы будете в порядке, то и ваше окружение будет в порядке.
Все может быть, но у меня прям картинка в голове возникла, совсем другая. Самое смешное, что оно мне сейчас не надо, но само как-то... понаписываю все, что надо, план корявенький набросаю)))
эх, ну начертила криво-косо-боко, но вроде понятно. 1 - общий план, гипсокартонная перегородка та же делит комнату на две части, одна игровая-для уроков и т.д., вторая для сна (прикольно с такими нишами типа окошки повесить светильник полумесяц и поставить звездный прожектор)) 2- начертила эти ниши со стороны игровой комнаты примерно, в ней они выполняют функции разделения зон (у двоих детишек свои отдельные уголки для учебы и общая зона отдыха) , а вот на них самих (они же не до потолка, а ниже) еще можно полку для всякой прелести типа мягких игрушек влепить, в общем для чего-то легкого, чтоб не перегружать конструкцию в этом месте. Как-то так, хотела почетче нарисовать, но уж че вышло, главное принцип понятен вродь)
хм... а мне кажется, что там должно быть как раз очень небольшое и очень личное пространство. Любимые книжки и игрушки, место подумать-поплакать, посидеть в тишине :)
Если есть возможность вложиться в крепкую и надежную конструкцию, то вполне. Если же вопрос так не стоит (банальный гипсокартон), то лучше для легких вещей - две трети этой полки, по сути, над головами детей, потому что выступы в игровой - это и есть ниши в спальне)) так что мое уточнение основано за вопросе безопасности)
Впрочем, есть и другой вариант - телевизор нафиК в детсткую не ставить, на полку забросить мягкие и легкие вещи, а в этой нише, которая образовывается в игровой постелить тонкий мат и набросать подушек))
У моих двух детей есть приятное завершение дня - они беседуют при выключенном свете. Я хоть и слышу иногда час целый "бу-бу-бу" - не мешаю. Их сдруживает, мне кажется, это. А здесь не побеседуешь, или садиться придется;( Оригинально, да.
Скажите, люди, зачем вы пишете, ночами пишете столько слов? Арабской вязью в блокнотах вышиты, а сами – выжаты, Эй, кто поближе там, закройте, дует из их голов.
Слова – лекарство не от бессилия, они не могут ни в чём помочь. Хотите знать, так меня спросили бы, где ваше слово, когда насилие каёмку губ разрисует в синее и мать теряет родную дочь.
Где ваше слово, хотя бы пошлое? Мальчишку бьют по лицу ногами. А так – конечно. Мы все хорошие и мним себя втихаря богами. Как будто в парке смололи в крошево не кость, а небо под сапогами.
Как будто слово вернёт отчаянных со встречных полос из-под колёс. Да мне бы голос, как я кричала бы! Вначале – слово. Вернуть начало бы, тогда б не пролилось столько слёз.
Я промолчу. Без меня намелете, да так, что сутками не уснуть.
Прошу о малом. Идите, делайте. Прошу вас, делайте что-нибудь.
"Два щенка в г. Бангкок ( Тайланд) перебегали дорогу. Одного щенка сбила машина. Второй, не взирая на сумасшедший поток машин оставался со своим другом еще очень длительное время, пытался его вернуть к жизни, визжал и звал на помощь. Его друг так и умер. Собаки, порой бывает, острее чувствуют боль, чем люди..."
Публикация комментариев и создание новых тем на форуме Адвего для текущего аккаунта ограничено. Подробная информация и связь с администрацией: https://advego.com/v2/support/ban/forum/1186
