Палитра / #243 / DELETED

Комкая обрывок бумаги с адресом, Зоя открыла калитку. Ветхий деревянный дом на окраине города выглядел неприветливо. Покосившиеся наличники, темные занавески на окнах и стены, вросшие в землю, своим видом внушали страх.

Рука Зои скользнула в карман. Здесь лежал увесистый конверт с сотней новых купюр. Да, в школе, где она служила директором, станет больше на одного медалиста. И что? Все так делают. И теперь хватит денег, чтобы купить должность в Управлении. Но получится ли?

С этим вопросом женщина резко толкнула входную дверь.

Темным коридором Зоя на ощупь добралась до комнаты. Пространство было захламлено холстами.

У окна в кресле-качалке сидел старик и дымил противным табаком. Про этого господина по городу ходили леденящие кровь сплетни. Его называли ведьмаком, колдуном, пророком. От мыслей о сверхъестественных способностях художника Зоя столбенела, но отступать было поздно.

- Я…
- Знаю, - оборвал ее колдун. – Вы все приходите за одним и тем же – хотите знать судьбу. Эх…

Опираясь на клюку, старик подошел к огромному шкафу, распахнул его и зажег свечу.

- Иди сюда, - приказал он.

Женщина повиновалась. Еле сдерживая дрожь, Зоя взглянула на полки. Они были сплошь уставлены жуткими глиняными фигурами. Вот толстяк сидит на куче золотых монет. В его груди зияет дыра, а в руках он держит свое сердце, которое вот-вот бросит под ноги. А это изверг. Он стоит на костях, его одежда в крови, а вокруг маленькие люди, молящие о пощаде. А это алкоголик. Он плещется в пивной кружке, на дне которой безжизненно лежат его жена и ребенок.

Множество судеб были хаотично расставлены на полках заросшего пылью шкафа.

- Что это? – выдавила Зоя.
- Как что? – усмехнулся старик. - Счастье! У каждого человека оно свое. Это самые заветные человеческие желания. Ты тоже знаешь, чего хочешь. Лепи!

Колдун протянул шмат мягкой глины Зое и достал палитру.

- Ты все увидишь, когда я раскрашу то, что ты сама создашь. Придай любую форму этому куску, но думай только о своем желании.

Зоя запустила пальцы в глину. Потеребив какое-то время податливый ком, женщина положила фигуру на поднос. Художник мельком взглянул на «творение» и буркнул:

- Приди вечером.

Прогулка по скверу казалась бесконечно долгой. Чем ближе был назначенный час, тем сильнее колотилось сердце Зои.

На пороге жуткого дома стоял сверток. Дверь была заперта. Дрожащими руками Зоя потянула за бумажный край и отпрянула в ужасе. Глиняная фигура зыркнула на нее глазами обезумевшей старухи, замотанной в смирительную рубашку. Под ногами валялись рваные купюры.

И никого вокруг!