17 / #39 / ali_baba

Восемьдесят три процента всех дней в году начинаются одинаково: вещие сны, прячась в ресницах, ищут себя в окнах реала. И только бессонница иногда нарушает этот порядок. Шкрябая пластиковой метлой по мокрому асфальту, Тар считал падения, а вдали летел мир.

Людям нравилось нумеровать звезды, чтобы оставить свое имя на небе. Баранов, когда не хватало сил вырваться из реальности. Рассредоточенные и неприкаянные перебирали ворон. Любители итогов радовались выжившим цыплятам. Он не хотел быть лучше, ему хотелось просто быть. И считать то, что напоминало его. Осень поймаю, сделав страницами старой, еще не прочитанной здесь книги ни разу, мнилось ему.

Пока он считал, как падают листья, все менялось: море отступало от берегов, старые стены монастыря рассыпались в песок, колокол костра опалял время. Джин, уставшая от чудес, хотела обычного тихого утра, как у всех: со звездами, баранами и воронами. И зиму, с ее белым уютным теплом за окном. Тар любил в ее лодочках рук необычные ветви деревьев и короткую линию жизни. Осень терпел за листья. О красоте снега лучше спрашивать у дворников, казалось ему.

Большая тетрадь оставалась пустой. На первой странице холодела строка: "Туман рассеивается, соломинкой ты..." Где-то через месяц морозное окно позвало туда, где сто не делится на семнадцать и восемьдесят три. Постаревшая белая королева из детской сказки взглядом показала на дверь. Обдавая Тара холодом, та нехотя заскрипела, но подчинилась. И он с наслаждением повиновался ее приказу.