Ключ от страха / #44 / 7 место / Klivia18

Каждый вечер Агата обходила нижний этаж аббатства Сент-Гвени и запирала входные двери. Она делала так уже целую неделю, ритуал ей нравился непривычной торжественной серьезностью, и она подумала, что, пожалуй, надо ввести его себе за правило.

Было поздно и тихо. Немногочисленные монахини уже спали. Что-то заставило Агату остановиться возле низенькой дверки в сад. Сквозь три слоя мореного дуба до ушей доносился просящий детский голосок.

Что ж, под стенами аббатства это не редкость. Ключница приоткрыла тяжелую створку и поежилась от ночной свежести.

На крыльце стояла девочка. Агата взглянула в ее испуганные глаза, приметила дрожащие губы и босые ноги. И все поняла.

Накинув на голову куколь, она спустилась вслед за скулящей девочкой в темный сырой сад, за которым начиналась тропа через дебри Вилонского леса. Осторожные люди ходят по нему только в случае крайней нужды. Сейчас нужда была самой крайней — ее, наконец, позвали.

На одном из поворотов девочка будто споткнулась, Агата вслед за ней приостановилась. И тут же почувствовала, как в ребра ткнулась рукоятка ножа.

- Ни слова. Тихонечко идем за нами, - прошипели сбоку.

Девочка растворилась в ночи, теперь вокруг ключницы слышалось только сопение десятка мужчин. Да филин в тишине ухал, будто приговор читал.

Безмолвные невидимые стражи заставили Агату проследовать к оврагу, в обрывистой стене которого пряталась пещерка. Пяток ступеней вниз, спиральный коридор, и вот оно – логово.

Несколько свечей позволили Агате рассмотреть обитателя подземного кабинета. Невысокий широкоплечий монах. По одеянию – глава Ордена. По физиономии – отпетый мошенник. Он не сразу поднял глаза от раскрытой на столе книги, неприятно улыбнулся и проскрипел:

- Сделала?
- Конечно, Джон, - не сразу ответила Агата.

Головоломка ей и самой нравилась. Дней десять назад Джон подошел к ней на рыночной площади и предложил сумасшедшие деньги за небезопасную работу — устроиться ключницей в Сент-Гвени и подобрать ключи ко всем его дверям. Зачем — не ее ума дело.

Аббатиса неохотно брала на работу. Про нее в городе говорили, что она нелюдима и редко выходит из своей кельи, но при этом ловко управляет хозяйством. А еще о том, что ей нужна ключница, но придирчивее старой карги еще поискать. Агата стала восьмой из тех, кого Джон подбивал на авантюру. И единственной удачливой.

Задача усложнялась тем, что некоторые замки были так устроены, что замыкались навсегда, стоило повернуть в них не тот ключ. Но Агата нашла отгадку: если расположить на плане все комнаты, кельи и коридоры нежилой части аббатства, то с юга на север ключи меняли оттенок от снежно-белого до почти черного.

Теперь все сто шестнадцать ключей висели у нее на поясе в строгом порядке. Они изрядно оттягивали пояс, но Агата сказала себе: «Это вериги за грех мой».

Джон вынул из-за ворота черный обсидиановый ключ с орнаментом из тонких змей на стержне и, не снимая с цепочки, приложил к губам. Агата опустила голову — не следует ему видеть огонь злой радости в ее глазах.

- Теперь все готово. Пойдешь вперед, - бросил Джон. - Я намерен войти с первыми петухами.

Через час Агата с латунным фонарем, внутри которого мерцала свеча, шла по цокольному этажу аббатства, отпирая один замок за другим. Переходы, галереи, портики постепенно, на две-три ступени каждый, спускались вниз. За несколько веков аббатство вросло в землю, растеклось извилистыми лабиринтами на десятки миль вокруг. Превратилось не то в крепость, не то в пустой подземный город. Немудрено и заблудиться.

Агата считала шаги и припоминала метки на карте, которую велел ей выучить Джон. У источника, бьющего из разбитой статуи, она остановилась, намочила носовой платок и с усмешкой сунула в потайной кармашек. «Все, как ты скажешь, Джон, все, как ты скажешь».

Она все время думала о Джоне, пока шла по искрошенным плитам анфилады казематов. Позади остались оружейные, кузницы, колодцы, капеллы, винные погреба и длинный пороховой склад. Слева остро пахнуло мышами и холодным сквозняком — видимо, есть лаз наружу. За обитой железом дверью в стене одного из внутренних двориков открылась узкая лестница, а под ней — низкое помещение с рядами клеток.

«Допросная», - отметила про себя Агата. Где-то в углу, ага, вот за этой дыбой прячется совсем крохотная калитка на кладбище. Если парни Джона сумеют перелезть ограду и пройти между могилами — ночами мало кто на это отваживается, — то через эту калитку они войдут внутрь.

Даже если бы не могли — Джон бы заставил. Агата отперла замок и распахнула калитку. Под хриплые крики первых петухов три десятка разбойников, позвякивая под рясами оружием, заполнили камеру пыток. Джон вошел последним.

«Развесить бы вас тут», - злобно подумала Агата, подняла фонарь повыше и зашагала вперед. У нее осталось три ключа.

Джон заметно нервничал, прямо трясся от нетерпения под своим капюшоном. Агата отметила это, когда вставляла в скважину темно-бордовый ключ. Под скрип ржавых петель телохранители Джона ринулись вперед. Раздался треск, крики, залязгали вынимаемые из ножен мечи. Криво улыбаясь, Джон сделал рукой приглашающий жест.

Агата усмехнулась и вошла. В воздухе крутилась пыль, остатки растерянной гвардии стояли вокруг пролома в полу и смотрели вниз. Туда, где, ступив на тонкие обманные доски, сгинула половина их товарищей.

- Что столпились? - прикрикнул на них предводитель. - Под ноги смотреть надо было! Вы им ничем не поможете — здесь глубина ярдов сорок! Вперед!

Осторожно пробираясь под стенами, отряд неохотно двинулся дальше. Вся компания находилась в большой зале, где в былые времена, возможно, проходили пиршества или приемы. Из-под потолка кое-где свисали обрывки гнилых штандартов, косульи рога и обломанные клинки. Агата снимала с пояса пепельно-фиолетовый ключ.

Бородка этого ключа напоминала печать. Ее нужно было вставить не в скважину, а в углубление камня в двух шагах от огромных распашных ворот. Джон скользнул за спину Агаты, его люди сгрудились по другую сторону. Никто не хотел заходить первым.

Когда пепельно-фиолетовый ключ поцеловал камень, ворота резко распахнулись. Тишину сменил истошный крик: в залу ворвалось несколько гигантских псов северной породы. Мохнатые тела молча, без лая, бросились на мужчин. И они явно знали, где на теле воина нет брони.

Ворота захлопнулись, а плита, на которой стояли Джон и Агата, провернулась вместе с куском стены. Оказавшись в безопасности по другую сторону этой стены, Джон вытер пот со лба.

- А ты ведь знала о ловушках, да? - спросил он, безуспешно пытаясь скрыть свою дрожь.
- Я не так глупа, как ты думаешь, - фыркнула Агата.

Где-то хлопнула дверь — смотритель пошел водворять собак на место. Агата уже держала в руке последний ключ цвета пушечного металла и через пять или шесть поворотов бесконечного коридора остановилась возле неприметной железной двери.

- Быстрее, - прошептал Джон, теряя остатки терпения.

Агата гладила ключ, а сама в упор смотрела на спутника.

-Ты уверен, что стоит поторопиться?
- Еще слово, и я придушу тебя.

За последней преградой взору открылась пустая пыльная комната, в которой стоял единственный предмет мебели — небольшая подставка о трех высоких витых ножках. На подставке покоилась шкатулка черного дерева с блестящим золотым замочком. Джон грубо оттолкнул Агату в угол, бросился к шкатулке, трясущейся рукой провернул в скважине свой обсидиановый ключ и откинул крышку.

Из глубины шкатулки вырвалось легкое серое облачко. Джон не успел отпрянуть, вдохнул это облачко и схватился за горло. Его внезапно охватила слабость, и он рухнул на колени. Уже поняв, что обречен, незадачливый кладоискатель с немым вопросом уставился на ключницу.

Агата прижимала к носу мокрый носовой платок.

- Это споры бледной поганки, - любезно пояснила она. - Противоядия нет. И пока эти штучки будут разъедать тебе печень, у тебя есть несколько минут для разговора. Например, я хочу знать, как ты достал ключ и карту.

Голос ее изменился, из угодливого стал требовательным. Джон заметил это. Ему очень хотелось спросить, кто она такая, но вместо этого он прохрипел:

- Ты помолишься за меня?
- Я жду ответа.

Джон осел на пол. Он дышал так, словно его только что вынули из воды.

- Много лет назад... я… подрался на дуэли… с одним человеком…
- Капитаном «Селесты»? Робертом Бакером?
- Да… Я увидел у него этот ключ и забрал его… Я слышал разговор, что это ключ от шкатулки… с необыкновенным изумрудом… А он сказал… что это ключ от страха… Я убил его…
- Зря ты так, - раздумчиво произнесла Агата сквозь платок. - Это был мой жених.
- Да, зря, - простонал Джон. Он сидел, прислонившись к стене, по его синеющему лицу стекал пот. Отек развивался медленно, и это давало Агате возможность услышать правду, которую она ждала пятнадцать лет. – Спустя время у одного… бродяги я увидел книгу… в ней карту… и сбоку был нарисован этот ключ… Все сошлось… Он мне много рассказал… об этом месте… Только про ловушки не сказал… Он не хотел… отдавать книгу…

- Бродягу звали Генри?

Джон прикрыл глаза. Агата невесело улыбнулась.

- Это был мой брат. Он хорошо сыграл свою роль. Его ты тоже зря убил.

В горле у Джона заклокотало, он бессильно свесил голову. Но вдруг последним усилием воли встрепенулся.

- А камень? Камень-то где?

Агата приблизилась к нему на пару шагов, держа перед собой копию обсидианового ключа.

- Мы доверяли друг другу и оба имели ключи от шкатулки. Роберт привез изумруд из дальнего плавания и подарил мне в день помолвки. Я знала, что рано или поздно ты придешь за ним. Как видишь, я подготовилась.

Она вынула из-под мантии распятие и указала на сияющий камень в центре.

- Вот он. Когда моего бедного Роберта не стало, я заказала этот крест и ушла в монастырь. Я буду молиться за нас обоих.

И настоятельница аббатства Сент-Гвени торжественно вышла из комнаты.