Осторожно, злая собака! / #28

Гараж находился в частном секторе. Вроде бы город, но все вокруг выглядело, как деревня. На самом деле, Ирина имела представление о деревенском житье-бытье только из книжек и мультфильмов. За свою пятилетнюю жизнь она еще ни разу не выезжала из города, поэтому деревянные дома были для нее отличительной особенностью. Ее восхищала возможность запросто выйти из дома во двор, минуя ступени и этажи, раз – и уже гуляешь, наличие своего собственного кусочка улицы, позволяющего не переодеваться из домашнего в приличную одежду. На этом небольшом пространстве размещалось множество вещей, которые она привыкла видеть только в квартире: ведра, тазы, банки, инструменты, тряпки, старые игрушки. Они не были чистыми и откровенно валялись по всему двору. Ирину это удивляло, потому что мама всегда требовала от нее, чтобы игрушки были на месте, а чистые одежда и белье сложены в шкафу стопочками.

Они с папой шли в гараж забрать машину. Рядом с домом ее оставлять было нельзя, поэтому сначала ехали на троллейбусе, потом шли пешком через базар. Это было восхитительное место. В выходной день люди кишели здесь словно рыбы, огибая друг друга и прилавки. Ирина, держа папу за руку, шла за его спиной. Он раздвигал больших рыб-людей, давая ей-мальку возможность плыть за ним. Иногда живая стена рядом с ней размыкалась, становилось светло, и Ирина старалась успеть рассмотреть пестрящий разложенный товар.

На выходе продавали пирожки с мясом, соблазнительный запах которых оповещал об этом задолго до приближения. Ирина очень любила эти горячие треугольники, и поедая, приговаривала: «Просто объедение». Когда она вонзалась зубками в жаренный бочок, хрустела корочка, сминалось мягкое пышное тесто, а потом вновь принимало свою форму. Мясо внутри спекалось в комочек и истекало горячим ароматным бульоном. Подавались золотистые чудо-пирожки в грубой оберточной бумаге, на которой тут же расплывалось темное масляное пятно. Иногда, увлекшись поглощением, Ирина откусывала беляш вместе с оберткой, но это – ерунда, просто нужно выплюнуть бумагу.

Ирина редко просила что-нибудь купить ей - игрушку или пирожное. Обычно родители говорили, что денежек мало. Когда она решалась, но получала отказ-объяснение, испытывала досаду - знала же, что не купят, и не стоило просить. Неловко было слушать родителей, уговаривающих ее отказаться от желания, ведь желание никуда не пропадало.

Ирина промолчала про желанный пирожок. Они шли дальше. После базара начинались улицы с деревянными домами с двух сторон. Все было так интересно и необычно, что девочка легко рассталась с мыслью об обожаемом беляше.

Некоторые заборы были покрашены. Краска на них потрескалась и свернулась по краям. Казалось, что на заборе много-много мотыльков. Если провести пальцем, то они улетали. Под окнами за маленькими заборчиками буйно росли цветы, стараясь вырваться на свободу сквозь преграду. Вокруг окон – деревянное кружево. И пахло совсем по-другому.

Они подошли к калитке, на которой висела табличка «Осторожно, злая собака!» Калитка открывалась, если как-то особенно подергать железяки на ней. Папа легко справился, и они попали во двор. На высоком крыльце, ступенями обращенном к калитке, стояла тетя Галя.

- Кто пожаловал! Здравствуйте. Миша, заходи в дом. Виктор здесь.

В этот момент из-за крыльца вырвался огромный пес, оглушая грозным басистым лаем. Следом за ним громыхала цепь. Натянувшись, она перехватила горло собаке и дернула ее назад. В этот момент вместо лая получился хрип, но пес тут же разразился новой порцией угроз.

- Перестань, Рэкс, - недовольно крикнула тетя Галя.
- Не бойся, Ирина, - сказал папа и приобнял прижавшуюся дочь, - Я сейчас приду.

Папа выпустил маленькую ладошку из своей руки и пошел в дом. Поднялся на крыльцо, подмигнул ей сверху, и наклонившись в дверном проеме, скрылся внутри.
Ирина была послушной девочкой и, когда ей говорили не бояться, старалась именно так себя и вести – чтобы было не видно, что она боится. И сейчас девочка не заплакала, лишь чуть отошла назад. Она знала, что Рэкса держит цепь и, если близко не подходить, он ее не достанет. Обычно пес быстро успокаивался и уходил в конуру, находившуюся за крыльцом. Так случилось и в этот раз. Ирина в одиночестве стала рассматривать двор.

Он был залит июньским солнцем. От нагретых серых бревен дома пахло пылью. Они были шершавые, а в трещины можно было засунуть травинки. Девочка решила подняться на крыльцо. Взбираться на высокие ступени было трудно, но вид сверху это оправдывал. Правда, обзор открывался только в сторону ступеней, ограждение с других сторон было выше Ирины, даже если встать на цыпочки. Но в торце крыльца были прибиты пара досок, служившие скамьей, уютно застеленные половичком. Ирина закинула правую коленку, подтянулась за перила, подобрала левую ногу и неожиданно оказалась очень высоко. Доски приколотили так, что расстояние от скамьи до перил было незначительным – для стоящей на коленях Ирины ниже пояса. Она крепко ухватилась двумя руками за ограждение и, опустилась на ноги. Почувствовав безопасность, девочка с любопытством смотрела сверху вниз. Это было редкое удовольствие, только, когда папа садил ее себе на плечи. Внизу оказалось небольшое пространство, с трех сторон окруженное крыльцом, дровяником и забором. А еще там была будка Рэкса. Девочка никогда не заходила за крыльцо и сейчас первый раз увидела, где он живет.

Рэкс перемещался внизу, оставляя цепью полосы в пыли. У Ирины появилась возможность рассмотреть его. Это было так захватывающе, а пес даже не догадывался, что она наблюдает за ним. Шерсть у Рэкса густая и длинная, темная у корней и светлая по длине. На шее коричневый кожаный ошейник. Ирине стало жаль собаку, которой приходилось таскать за собой тяжелую металлическую цепь.

Рэкс подхватил валяющуюся крупную выбеленную временем и его клыками кость, улегся, придавил ее мощными передними лапами и начал обгладывать, склоняя голову в разные стороны. Он крутил кость, примеряясь пастью к разным ее выступам. Под давлением челюстей кость выскочила из-под лапы, но Рэкс не собирался отступать и передвинулся за ней к самому основанию крыльца. Чтобы лучше видеть, Ирина подалась вперед и наклонилась. Вдруг мир закрутился, стало страшно, и девочка зажмурилась.

Понимание, что случилось, пришло не сразу. Ирина лежала на спине. Долго? Папа, обогнув крыльцо, подбегал к ней. Рядом стоял Рэкс и тыкался мокрым носом в щеку. Почему он еще не разорвал ее на клочки? Она не помнила кричала при падении или нет. Может быть Рэкс залаял, чтобы папа услышал. Отец приподнял и усадил девочку, говорил что-то успокаивающее, ощупал руки, ноги, голову. Пес не проявлял никакой агрессии, сел рядом и легонько бодал Ирину в живот, руки, голову, как будто тоже проверяя, не сломалась ли она. Папа подхватил дочку на руки и понес в машину. Рекс, повиливая хвостом, потрусил рядом на сколько хватило длины цепи. Все-таки почему не съел? Может был сытый. Или он, на самом деле, добрый, просто притворяется?

Спустя неделю папа спросил:

- Ирина, пойдешь со мной в гараж?
- Да, - с готовностью отозвалась дочка.

Выходя с базара, Ирина набралась храбрости, и заглядывая в лицо отцу, спросила: «А можно мне пирожок?» Видимо денежки были, потому что папа купил треугольник и ей, и себе.

- Просто объедение, - и Ирина откусила маленький кусочек. Они шли по деревенской улице, в которую преобразился город.
- Ты почему так медленно ешь? Не вкусно? – спросил папа, когда они подходили к знакомой калитке.
- Вкусно! – искренне ответила дочь, глядя на оставшиеся полпирожка.

Лязганье засовов на калитке спровоцировало оглушительный лай. На встречу выбежал Рэкс, натянув цепь и продолжая лаять. На скамейке сидела тетя Галя и чистила только что выдернутый из грядки зеленый лук.

- Виктор в гараже, - отозвалась она и прикрикнула на пса.
- Не боишься Рэкса? – спросил папа.
- Нет. Он только делает вид, что злой.
- Ну и хорошо, что не боишься, - и папа вошел в гараж.

Тетя Галя ушла в огород, оставив на скамейке терпко пахнущий букет зеленого лука. Ирина подошла к крыльцу и тихо позвала Рэкса, прошла еще немного вперед и снова позвала. Стоя в нерешительности, услышала позвякивание цепи и ретировалась. Из-за угла появился пес. Он не лаял, а спокойно смотрел на Ирину. Девочка подошла поближе, чуть не доходя до места, являвшегося пределом свободы пса.

- На, ешь, - Ирина кинула собаке остатки пирожка.

Он упал между ними, обертку подхватил ветерок и прилепил к стене сарая. Рэкс проводил взглядом бумагу, подошел к беляшу, подхватил его, и чуть подкинув, точно расположил в пасти. Несколько движений челюстями, и взгляд внимательных глаз вновь устремился на Ирину, пес сел.

- Тебя не пускают к маме и папе, вот ты и злишься, и тебя никто не любит. Я буду тебя любить, Рэкс, – сказала девочка и побежала к папе в гараж.

Отправить донат автору