Незваные гости / #76 / Le66

Живёт Семёновна одна. Сын в город зовёт, а ей в деревне милее: здесь и дом родной, и хозяйство нехитрое - охотничий пёс Алатай да ленивые утки.

Здоровье у старушки крепкое, ум ясный. А ведь Семеновне вчера семьдесят исполнилось! Сын с семьёй в гости приезжал. Поздравили, пошумели весело и умчались обратно в суетливую жизнь города, оставив хозяйку разбирать подарки.

Разноцветные коробки, аккуратно сложенные на диване, придавали дому праздничный вид. Под потолком, мерцая лазурью, затихли нарядные гелиевые шары, подаренные ей внуком.

К вечеру Семёновна управилась по хозяйству, приоткрыла на ночь форточку. Свежий ветер ворвался в комнату, потеребил штору и скрылся где-то в глубине дома. А когда луна осторожно заглянула в окно, хозяйка уже спала.

Разбудили Семёновну странные звуки: шорх, шорх... Прислушалась. Будто кто листьями осенними шебуршит? Старушка была не из тех людей, о которых говорят: трусливому зайке и пенёк - волк!

Открыла глаза и слегка опешила. Посередине комнаты, слабо освещённой лунным светом, стояли три неясные фигуры. Заприметив их несоразмерно большие головы и маленький, около метра, рост, она перекрестилась:

- Спаси меня, Господи! Что за невидаль-то?

Невидаль синхронно покачнулась и, казалось, с любопытством уставилась на хозяйку.

Совершенно обескураженный мозг Семёновны услужливо подкинул ей пару идей:

- Привидения?

Идея была так себе - не к шубе рукав!

- Грабители?

Федот, да не тот!

В итоге растерявшийся мозг выдав и вовсе невероятное - гномы, стыдливо умолк.

Где-то далеко пропел петух. Семёновна задумалась: ждать развития событий, лёжа тихо в постели, или пробираться к выходу? Здравый смысл одержал победу и старушка стала медленно сползать с постели. Гномы оживились, зашелестели сердито, но остались на месте.

Наконец, ощутив под ногами мягкий ворс ковра, Семёновна бросилась к входной двери. На крыльце отдышалась, подпёрла дверь лопатой, стоявшей у стены дома, и заторопилась в сторону сарая.

Первые лучи солнца застали босую, в одной ночной рубашке Семёновну, стоящей в дверном проёме открытого сарая. В руках она держала старое охотничье ружьё покойного мужа. Рядом суетился сонный Алатай, засобиравшийся по ошибке на охоту. Отодвинув ногой лопату и вскинув ружьё, хозяйка прогремела в открывшуюся темноту своего жилища:

- Руки вверх! Выходи, окаянные!

Окаянные не выходили. Старушка, расхрабрившись, вошла на цыпочках в коридор. Постояла, прислушиваясь. Тишина. Во дворе залаял Алатай, словно подбадривая хозяйку. Прочитав "Отче наш", Семёновна осторожно заглянула в комнату. Ахнула и опустила ружьё.

- Вот дурёха-то старая!

Опустившись вниз, сдувшиеся на четверть шары, висели в воздухе, примерно, в метре от пола. Даже при солнечном свете, наконец-то озарившем комнату, они поразительно напоминали мифических гномов. Их мягко покачивал из стороны в сторону ласковый ветер, залетающий через открытую на ночь форточку. Тесёмки, привязанные к шарикам, касались пушистого ковра и негромко шуршали: шорх, шорх...

- А ну, гномы, на выход!

Семёновна подхватила шарики за тесёмки, вышла на крыльцо. Разжала ладонь и шары, ощутив свободу, не спеша потянулись ввысь. Тёплый сентябрьский ветер подхватил их весело и увлёк в синеву осеннего неба.