Дневник погибших душ / #123

Так-так! Неужто гости? Здесь кто-то есть… Бегут глаза по этим строкам. Хе-хе! Я чую взгляд твой на себе! Твой разум погружается в содержание… Ну здравствуй, любопытный! Добро пожаловать в писание! Сейчас настрой своё внимание. В этом предложении двенадцать гласных. А здесь сосчитай ровно тридцать пять букв. Спаткнись об одну ошибку… Ну всё! Вот я уже в твоём сознании. Теперь начнём наш ритуал.

Собрался шабаш мёртвых душ
Найти законные могилы.
Бежит мистическая тушь –
Кроит сценарий тёмной силы.
Одна душа уже в пути –
Мне слышен запах разложенья.
Пора бы ей сюда войти!
Зовут её обычно…

Женя читала этот самый «Дневник погибших душ» с настоящим интересом. Напечатанная где-то вполовину листов книга демонстрировала какую-то оптическую иллюзию, поскольку текст в ней буквально проявлялся на пустых страницах, улавливая фокус зрения читающего. Это обёрнутое в кожу изваяние, вероятно, давно пылилась на полке книжного шкафа, и девушка ухватила его просто, чтобы скоротать время. Но уже минут через пять она распласталась на диване вниз животом, покачивая вертикально поставленными голенями, и вовсю предавалась чтению. Рядом с ней, на спинке стула, висели модные джинсы, прикрывая собой сиреневую блузку. В принципе, здесь же, на сидении, валялись и более любопытные предметы женского туалета.

– Тук-тук! Как дела? – Из-за косяка двери вдруг показалось лицо мужчины тридцати пяти лет. Его короткая стрижка и мощная челюсть составляли портрет настоящего терминатора.

– Я готова, Макс!

– Ну тогда приступим!.. – В комнате нарисовался высокий коренастый персонаж в джинсовых брюках, разноцветной рубашке и с видеокамерой на плече. Он осмотрелся вокруг и жестом руки позвал кого-то, стоящего за дверями. Помещение «три на четыре» не требовало особого изучения, тем более, если оно было оборудовано лишь только диваном, стулом и шкафом из фанеры. Далее комната пополнилась молодым парнем, который остановился возле длинной стены напротив любительницы чтения. Одетый в спортивный костюм, он немного улыбался, слегка посматривал на Женю и, в целом, молчал. Девушка по выработанной привычке не обратила особого внимания на внешность незнакомца, а просто мельком зафиксировала черты его лица. Ну вроде – так, ничего…

– Женя, это – Павел! Павел, это – Женя! – протараторил Макс и добавил: – Взаимно… Очень приятно… В общем, ты, Женя, лежишь вот так и читаешь книгу. Лучше читай по-настоящему, поскольку ты не актриса.

– Ясно!

– Ты, Павел, идёшь в соседнюю комнату. Затем, по моей команде, заходишь сюда как ни в чём не бывало. Через секунду поворачиваешь голову влево и вдруг замечаешь Женю. Но выражение твоего лица должно быть таким, будто бы видишь сие впервые.

– Понял!

– Ну а дальше разрешаю импровизировать…

– А можно сегодня ограничиться просто классикой?

– Нет, Павлик. Нельзя, мой мальчик. Нет смысла тащить из склепа то, чему реанимация уже не поможет. Знаешь, ещё в конце семидесятых годов у нового поколения в тренде была такая футболка с надписью: «Я ненавижу Пинк Флойд». С этим и началась новая эра! И все эти твои «классики», Павлик, канули в Лету вместе с Элвисами Пресли, Львами Толстыми, Бельмондо и, в общем, Пикассо – туда же. Такие вещи понимать надо!

– Понял!

– Ну всё – вперёд!

И завелась дьявольская рутина. Юноша исчез за дверями, а режиссёр стал возиться с камерой, готовясь отдать последнюю команду. Жене же не пришлось делать излишних движений. Она попросту перелистнула страницу книги, и взгляд её упал на «рождающуюся» чёрно-белую картинку. Иллюстрация показывала большую воронку, покрытую сетчатым узором. Оно очень походило на схему той самой чёрной дыры, которую умная (как это не странно) Женя когда-то наблюдала в научном журнале. «Memento mori», – гласила надпись внизу. Соседняя страница всё ещё пустовала…

Но вдруг в это самое мгновение комната лишилась освещения. Воцарившаяся темнота сопровождалась глухой тишиной, будто бы вместе со светом кто-то выключил также и звук…

Женя не сразу поняла, что происходит. Обычно такое случается тогда, когда бодрствующий засыпает, не замечая момента отхода ко сну. Но девушка сейчас не спит. И даже особо не удивляется тому, что пребывает в полном одиночестве. Правда, причина для беспокойства у неё всё же имеется. Во-первых, она не чувствует привычного тела и, в общем-то, обладает только сознанием. Во-вторых, она находится в каком-то закрытом резервуаре, словно в тесном коконе. Женя пытается выбраться из него ритмичными усилиями и в то же время чувствует похожую пульсацию, бьющую изнутри неё. Кто-то так же стремится выбраться из своего кокона и повторяет это синхронно с каждым её действием. Интересно, кто же это такой? Вот теперь-то она смекает, что является всего-навсего мыслью, которая содержит… Содержит ровно ту же самую мысль? То есть в данный момент она, Женя, представляет собой мысль, которая мыслит самоё себя? И как это может быть? Должен же быть кто-то, который соорудил такую странную конструкцию изначально? Этот изверг сотворил её замкнутый мир, а сам же удалился восвояси! Дескать оставил на вечные мучения. Так полагала она и потому уходила далеко от истины. Ведь если бы девушка жила умом автора своего, то вряд ли б творила бытие самостоятельно. Может быть, для этого ты не слишком покорна, Женя?..

Абсолютно везде, глубоко внутри и далеко вовне, одна и та же душа открывает недра своего естества, как праздничную коробку, в которой раз за разом обнаруживается такая же «коробка» вместо приятного подарка. Девушка падает внутрь собственного лона, будто на дно бесконечно глубокой бездны. Она буквально наполняется своей натурой, являясь и сосудом, и содержимым одновременно. Её нутро распухает и распухает, но Жене становится всё более тесно в этом мире как под прессом родных стен. Она могла бы ещё внушить себе, что перебрала с наркотиками, которые обычно принимает для вдохновенной работы. Но в таком случае может произойти всё что угодно, но только не подобное наказание... Да и наказание-то за что? За бесплодную деятельность?

Теперь же звезда одноразового кино ясно осознаёт, что переживает ничто иное как акт своего рождения, но в каком-то обратном его исполнении: «в себя»! Оно-то и понятно: было б «от себя» – был бы расцветающий рай! Двигаясь поперёк надлежащему, она вырастает в нескончаемый эмбрион, не способный стать плодом. И каждый отложенный ею слой только преувеличивает в ней мёртвое окаменение. Окоченение вечного трупа. Шаг за шагом она становится стареющей женщиной, поглощающей собственное чадо, которым она же и является…

Читающий настоящие строки с трудом может осмыслить сию абстрактную действительность, но Жене она уже хорошо ясна. И если бы обречённая знала при жизни, как выглядит ад изнутри, то вряд ли была б такой небрежной при выборе своего применения… И, видимо, ты пришёл познать то же самое?.. Я чую взгляд твой на себе!.. Последуй за этой фразой… Добро пожаловать в писание!..

– Павел, Павел… Иди-ка быстрее сюда! – раздался голос Макса. – Мне кажется, мы Женю уже не откачаем от её «наркоты»… Лучше загляни в эту книгу… Видишь, как на пустой странице проявляется текст?..

Отправить донат автору