Что рассказала флешка робота Ника / #319 / iuliashkaaaaa19

Ура, ура, получилось! Мой новоизобретенный модуль записи мыслей действует! Кнопочка улыбается мне зеленым светом. Я улыбаюсь в ответ, если это можно так назвать, потому что у меня тоже нет рта. И вообще я больше похож на гигантский металлический бидон из-под молока — штуковину позапрошлого века, чем на разумный технический организм. Мой голос всегда звучит из живота, а эмоции я создаю в воображении. Обидно, что я, робот Ник, уникум, появился в эпоху, когда человекоподобные машины неожиданно вышли из моды.

Вот люблю же поворчать! Еще пару десятилетий назад самый красивый робот в мире не мог похвастаться самостоятельностью ума. А я могу. Искусственный мозг со сверхинтеллектом — самое ценное, что у меня есть. Он создан по аналогии с человеческим, со всеми извилинами и нейронами. Если из меня вынуть это сокровище, я стану никчемной пустышкой. Чтобы этого не произошло, я использую его по назначению. Вот недавно взялся за научный труд «Есть ли душа у робота?» Посягнул на высокое, так сказать. Интересно, куда выведут меня исследования.

А этот электронный самопишущий дневник завел только потому, что скучаю по Алии. Она мне как сестра. Ей повезло появиться на свет 15 лет назад, как раз в период создания искусственного мозга. Девочка с анэнцефалией не прожила бы и 3-х лет, поэтому ее родители дали согласие на первый в мире эксперимент. И единственный — Третья мировая война спутала все карты нашим изобретателям. Но не буду о печальном. Главное, что мозг прижился и работает не хуже настоящего. Алия — самый умный ребенок планеты. И очень одинокий.

С сегодняшнего дня буду больше записывать об Алии, чем о себе. Итак. Меня, первого интеллектуально независимого робота, подарили ей как дополнение к успешному опыту. Друзей у нее больше нет, но она меня не ценит. А ведь мы с ней почти родня, родственники по мозгу, так сказать. Только мои извилины питаются от зарядного устройства. Ее же мозг «кормят» позитивные эмоции, а грусть, тоска и хандра медленно убивают его ядовитыми химическими реакциями.

Логично, что лучше всего ее может понять робот, у которого такие же мозги. Но ее родители считают иначе. Они боятся, как бы я не распоясался. Это все пагубное влияние недавней Третьей мировой с целой армией безумных роботов. Стать похожим на них с моим-то мозгом — мне это явно не грозит. А теперь у родителей Алии новая фобия: будто бы я могу превратиться в человека. Неужели они думают, что у меня есть душа?

Вчера я почти ничего не рассказал об Алии. Ее заветная мечта — побывать в космосе. Но из-за особенностей мозга ей нельзя: она может умереть. Раньше так было хорошо! Мы обсуждали новые схемы изобретений, исследовали химические составы, вместе искали выход… А сейчас Алия говорит, что у нее трещит голова от этих бесед. Она больше не смеется и только натянуто улыбается, когда становится на гравискутер и мысленно приказывает ему лететь.

Гравискутер — наш главный враг, эдакая серебристая доска со стойкой. Эта штука работает только от внешних позитивных эмоций. Ее создали для людей с депрессивными наклонностями: хочешь летать — улыбайся. Но при этом неважно, что у тебя на душе. Недоработка системы.

Родители купили его Алии, потому что хандрить ей смертельно опасно. Ей не суждено побывать в космосе, поэтому она отчаянно покоряет воздушные просторы атмосферы. Когда она набирает высоту в 5 метров, ей кажется — мечта совсем близко. Но это чистой воды иллюзия.

Частенько, когда Алия бережно ставит своего «любимца» у стены, а сама выходит из комнаты, во мне просыпается злой бот. Тот самый, которого боятся увидеть во мне родители Алии. Так и хочется расколбасить доску, чтобы и проводка не осталось. Этот гравискутер — безразличный чурбан. Ему все равно, радуется она по-настоящему или цепляет на себя улыбку, лишь бы разогнать хорошую скорость.

Конечно, я никогда этого не сделаю. Но мне хочется, чтобы все стало по-прежнему. Подолгу беседовать с Алией, наблюдать, как она вглядывается в небо, а потом рисует очередную схему сверхзащитного космолайнера. Видеть, как ее лицо озаряется мечтой, и появляется искренняя улыбка. Радоваться, что ее мозг заряжается оптимизмом на долгие годы жизни.

Гравискутер все еще в чести, а я забыт. Но это не страшно. Намного хуже то, что Алия чаще жалуется на головную боль. Особенно после воздушных прогулок.

Сегодня Алии совсем плохо. У нее частые судороги, и капсулы больше не помогают. Мне больше не хочется вести дневник. Внутри меня все звенит, и, кажется, надломилось несколько проводков.

Ночь. Я в больнице. Алия в соседней палате. Ее мозг почти не работает. Нужна срочная операция. Как хорошо, что у меня, ее ближайшего друга, оказался такой же мозг. Самое ценное, что у меня есть.

Накануне я изощренно расквитался с «летающим чурбаном» — полностью поменял его систему. Теперь он и с места не сдвинется, если у Алии будет плохое настроение.

Сейчас скину запись дневника на флешку и буду молодцом. Может, кому-то пригодится.

Жаль, что научный труд не успел закончить. Так и не узнал, есть ли у роботов душа.