Восемьдесят три процента всех дней в году начинаются одинаково: в космическом крейсере – белым светом дежурных ламп на потолке. На триста третий день пути Зоя брела по пустому военному кораблю, упрекая себя за случившееся. Когда потрёпанное в бою судно приземлилось на эту окутанную ядовитым туманом и непригодную для жизни планету, военный врач и предположить не могла, что станет причиной карантина. Едва закончился ремонт, как солдаты, забыв про дисциплину стали упоённо кричать о любви. Потом один из парней пытался привлечь её внимание, и чуть было не вышел наружу без скафандра. Тогда всех заболевших заперли в боксах. А командир, обвиняя единственную женщину на борту, угрожал при случае выбросить её в открытый космос. Но после и сам проявил те же симптомы болезни, неистово бормоча самые пылкие слова, какие знал.
Зоя заметила его у выхода, открывающим замки люка. - Не надо! – закричала она. – Вы погибнете! Командир повернул рычаг. Зоя почти заплакала. - Я не понимаю, почему все здесь сходят из-за меня с ума… - Причем здесь ты? Разве не слышишь, как она зовёт? - Я слышу только оповещающую сирену открытого шлюза… - Как её голос прекрасен! Она ждёт, что мы выйдем из этой коробки. Обещает дать нам всё для жизни. - Кто?!
Люк распахнулся, и девушка вздрогнула от ужаса. Внутрь ворвался яркий свет. Мужчина улыбался, всем сердцем ощущая радостное пение планеты. Она звала и ласково уговаривала, обещала и настаивала. Она требовала любви. И он с наслаждением повиновался её приказу.
Так получатся, корабль не пустой: там в боксах заболевшие солдатики. Я сперва подумала, все умерли, но видимо нет: хэпи энд ещё возможен. Нужно только подать сигнал, чтобы прислали девушку-пилота и улететь подальше от грёбаной планеты.
Вроде, "Прыжок в ничто" у Беляева один, может, мы с вами как-то по разному читаем/слушаем?
В "Прыжке в ничто" нет никакой ядовитого тумана, наоборот: Пахнуло теплым, влажным воздухом. -- Дышать можно, -- сказал он, обращаясь к Цандеру и Винклеру. -- И серой меньше пахнет. Воздух очень плотный. А кислорода, пожалуй, даже слишком много И "радостного пения планеты" нет. Планета вообще молчит. Радостно поет обычный человек Ганс в самом конце, когда они с Венеры уже свалили. Никто из героев на психоэмоциональное воздействие не жалуется и сверхординарно никого не вожделеет. Наоборот, все жалуются как там плохо жить, ибо шестирукие могут сожрать)
"Страна багровых туч" Стругацких и то на рассказ больше похожа - там хотя бы атмосфера не пригодная для дыхания)
Дело в том, что Венера одна. и дышится на ней не так, как у Беляева. Если бы Беляев взялся исправлять своё творение, он бы как раз написал про ядовитый туман. А "радостное пение планеты" можно было бы списать на последние предсмертные глюки ЛГ.
Вот я и спрашиваю, какое отношение к этому рассказу имеют Венера, Беляев, отсутствие ядовитого тумана в "Прыжке в ничто" и само это произведение? К чему вы вообще его вспомнили под этим рассказом?
Не привык отвечать душнилам (извините за резкость). Но Вам отвечу: на Венере ядовитый туман. А речь в рассказе идёт про "окутанную ядовитым туманом и непригодную для жизни планету". Таковой и является Венера, куда отправлял своих героев фантаст Беляев. Андерстенд?
Помимо Венеры, теоретически могут существовать миллиарды "окутанных ядовитым туманом и непригодных для жизни планету". Да даже Марс под это определение можно подвести.
В этом рассказе явно не Венера, хотя бы потому, что иначе экипаж знал бы ее название. Да и вообще неважно, какая это планета и какая у нее атмосфера. Ведь суть сюжета - в ментальном воздействии на мужчин. У Беляева об этом никаких намеков, поэтому между этим рассказом и повестью "Прыжок в ничто" нет ничего общего, кроме жанра.
И нечего не мешает Вам, мне, автору этого рассказа и кому-либо еще написать еще одно произведение про Венеру, если у него будет уникальный сюжет. А здесь оригинален и сюжет и фантдоп.
Публикация комментариев и создание новых тем на форуме Адвего для текущего аккаунта ограничено. Подробная информация и связь с администрацией: https://advego.com/v2/support/ban/forum/1186
