Паутина / #32 / AnnaOstroumova

Джош вздрогнул и открыл глаза. Он замер и слепо уставился в кромешную ночную тьму, скованный липким парализующим страхом.

«Брось, Джо, – сказал он себе. – Ты здесь совершенно один», – и не поверил.

Правая ладонь, против воли, дернулась к другой половине кровати в привычном движении, приобретённым за долгие годы брака, но тут же замерла. И без прикосновения он знал, что простынь ледяная.

Воспоминания нахлынули волной, грозясь смыть, унести, растворить его в себе. Минуло уже два месяца, но произошедшее до сих пор казалось страшным сном, кошмаром, из которого никак не выбраться.

Ещё в колледже Лив выделялась – копной золотистых волос, ярко-голубыми глазами и взрывным характером. Он отбил ее у Грэга-чёртова-футболиста-МакКе йна и был готов до конца бороться за свое сокровище. До свадьбы он любил ее за взбалмошность и ветреность, после – за упертость и независимость. Её неистребимая привычка стрелять глазками направо и налево порой сводил его с ума, но это были мелочи по сравнению с гордостью от обладания женщиной мечты.

Ослепленный своей любовью, он заметил неладное, только когда стало слишком поздно.

За дверью что-то скрипнуло. Джош с кристальной ясностью осознал, что подобный звук и стал причиной его пробуждения. В этот момент он почти скучал по временам, когда такие шумы можно было списать на Эппл и Би. «Почти скучал» потому что он не раз и не два проклинал себя за решение подарить жене двух сук – золотистых ретриверов из одного помета, похожих как две капли воды.

Именно с них и начался весь этот кошмар.

Джош чувствовал, что на лбу выступил холодный пот, но не мог заставить себя поднять руку и отереть его. Вместо этого он так и лежал на спине, руки по швам, ноги вытянуты, словно упавший на пол оловянный солдатик.

В голове как заезженная пластинка крутились слова диктора из вечерней программы новостей, повторяясь снова и снова, снова и снова: «Из Госпиталя Святого Франциска совершён побег… Очень опасна… Если Вам знакома эта женщина...»

Джошу была хорошо знакома эта женщина. Он прожил с ней 11 лет.

Его замутило, когда за дверью послышалось едва различимое бормотание.

«Тише», – прошелестело оттуда.

Джош почувствовал, что задыхается.

В последнее время она постоянно бормотала, его Лив: «Тише, мыши, кот на крыше… – это была её любимая присказка. – Тише, мыши, кот на крыше, а котята ещё выше».

Да, Джош не сразу понял, что Лив нужна помощь. Уже ставшее привычным раскаяние острыми зубами вгрызлось в живот.

Во всем были виноваты собаки. Джош не мог этого объяснить, но знал, что прав. Они всегда смотрели на него так, что он чувствовал себя пустым местом. Слишком умный взгляд, слишком уж насмешливый. Что они сделали с его женой?

Лив начала меняться. В какой-то момент, далеко не сразу, Джош заметил, что она стала неуклюжей – вечно оскальзывалась на игрушках и падала, набивая синяки. Из-за этих уродливых фиолетовых отметин он больше не мог приглашать домой общих друзей. Но теперь Лив и сама не стремилась к любой, даже его, компании: вздрагивала, когда он подходил, сбегала от всех попыток пробиться сквозь возведенную ею броню. Собаки – единственное, что ее интересовало. И все же она часто срывалась на них. Очень часто. Её крик до сих стоит у него в ушах, и его ничем не заглушить.

Тем не менее эти воспоминания хотя бы дарили удовлетворение. Ведь в те моменты проклятые псы скулили так же, как когда получали тяжелым ботинком в животы.

Джош прислушался. Тишина прислушалась в ответ. Джоша пробил холодный пот.

Всё случилось в пятницу. Джош до сих пор в мельчайших подробностях помнил каждое мгновение того вечера. Он вернулся домой раньше, потому что у Мэтта накрылась тачка, и, словно почувствовав что-то, почти бегом поднялся на второй этаж.

Джош обнаружил Лив в комнате. Она стояла в теплом пальто, но без ботинок. Кипенно-белые носки не скрывали, что она нелепо поджимала пальцы, как будто старалась зацепиться за пол. На собаках были шлейки для прогулки.

Бледное безумное лицо Лив отражалось в широком лезвии ножа; Эппл и Би были мертвы, а Лив наконец свободна.

Тихий протяжный стон заставил сердце Джоша бешено зайтись. Он крепко зажмурился. Именно такой звук издавали несмазанные дверные петли.

Он знал, что это Лив пришла за ним. Лив, убивающая тех, кого любит.

Джош не мог заставить себя открыть глаза. Голова взорвалась болью, а под плотно сжатыми веками запульсировало красным. Оттенок был ему знаком. И пульсация тоже. В таком же ритме кровь покидает горло, он знал это точно, но не знал откуда.

Ледяной голос вспорол тишину. Голос, совсем не похожий на его Лив. Тот хрипел и булькал, когда он слышал его в последний раз.

– Вы вспомнили, как убили жену и дочерей, мистер Эпплби?

Красная пелена вдруг спала и обнаружила под собой двух голубоглазых золотоволосых девочек, испуганно глядящих ему прямо в душу.

«Нет, папочка, не надо», – тоненько, по-собачьи, заскулили они.

Джош забился в сковывающих его ремнях и закричал.