Дхаулагири / #77

Первым на ледник поднялся Нансен. Убрав с очков снег, он торжественно вскинул руки: «Приветствуем тебя, Белая гора».
— Уймись, — толкнул его Ройс, — до вершины три тысячи метров — самое сложное впереди.
Замыкали шествие Монди и Боякин.
Сумерки к тому времени накрыли долину, а снежные хребты Гималаев мерцали арбузными оттенками заката.

Нансен ушел изучать состояние перил за моренами, остальная команда занялась лагерем.

— Говорят, здесь водится йети, — сострил Ройс.
— Хорошо, что не Шива, — кивнул Боякин.
— Шива на Кайласе, но барса поискать можно.
— Или горного козла, — встрял Монди.
— Вам заняться нечем? — насупился Боякин. — Это священное место народа гурунг — проявите уважение и учитывайте шанс камнепада.

Темнота действительно спускалась быстро, а с ней усиливался ветер. Группа закрепила палатки и разложила продукты. Нансен всё ещё не вернулся.
— Нансен, как слышишь? — прохрипел Боякин в рацию. — Срочно на базу, прием! — шипение и щелчки, — Нансен!
Нет ответа.
— Пойду искать, — вызвался Ройс.

Все участники считались опытными, но в таких местах опасна самоуверенность. Боякин как руководитель прошел множество испытаний и старался быть начеку.
— Не нравится мне это, — вздохнул Монди. — Дурной знак.

Фразу оборвал истошный крик:
— Спасайтесь! — голос явно принадлежал Ройсу.
Боякин и Монди замерли. Галлюцинация?
Сам Ройс выбежал через мгновение. Его лицо исказила гримаса ужаса, а губы были кроваво красными:
— Оно там! Оно сожрало Нансена! Оно его сожрало!

Монди от неожиданности упал в снег и начал искать ледоруб.
Боякин замер. Казалось, разум потерял контроль над телом и оно нырнуло в палатку, ища защиты.

Веревки, лебедка, ботинки. Не то.
Нож? Возможно.
Ракетница?
Но что происходит? Приступ горной болезни, животное, у кого-то поехала крыша?
Руки выудили светошумовой патрон. Щелк. Лишь бы не массовый психоз.

В полумраке, у скалы висело нечто странное. Оно сливалось с антуражем, изгибалось, скручивалось и снова расширялось.
— Ройс, Нансен, Монди! — крикнул Боякин, прицелившись из ракетницы. Никто не ответил.

Фигура в покрывале с этническими узорами, сквозь которые проходило тусклое, голубое свечение, шла на него. Место головы занимал капюшон с ритуальной маской откуда доносилось шипение.

Когда фигура оказалась рядом, маска дернулась и упала. На ошалевшего Боякина смотрело довольное лицо Нансена.
— Совсем долбанулся! Я едва не выстрелил! — заорал Боякин.
— Где твое почтение, смертный? — Нансен снова зашипел.
— Вы сговорились? — Боякин перевел взгляд на Ройса.
Ройс смеялся: — Ну и лица, ни дать ни взять.

Монди зло швырнул ледоруб: — Пошли к черту, ешьте фасоль сырой.
— Ладно, не горячитесь, — попытался успокоить всех Нансен. — Суровый Боякин верит в мистику, а ничего серьезнее волка не встречал. Решили мы взять балахон, ритуальный фонарик и маску. Явить духа горы, так сказать. Еще Ройс набил рот бетелем, изображая раненого. Признавайтесь — это лучший контакт с потусторонним за все годы!
— Спать будете вне палатки, умники — раздраженно махнул рукой Боякин.

Вскоре эмоции поутихли, а голод объединил группу за мясным рагу и пряным супом.
Дружеская атмосфера быстро сгладила эксцесс, пока очередной порыв ветра не принес странный лязг.
— Теперь кто дурачится? — возмутился Боякин.
— Все на месте, — зевнул Ройс.
— Это буря шалит, — Монди приоткрыл палатку, тщетно рассекая лучом тьму.
— Шалит сам дух горы, что к нам спустился, — кивнул Нансен.
— Хватит шалостей, давайте спать, — подытожил Боякин, — на следующем участке объединимся с коллегами и пойдем в штурмовой лагерь. Подъем будет сложным — лучше духов не тревожить.

Когда Монди отключил фонарь, что-то спрыгнуло с восточного утеса и направилось в их сторону.

*Дхаулагири — белая гора (на санскрите)

Отправить донат автору