«Ссылка» в Много Комарово / #175

- Иван Арсентьевич?

Голос медсестры Анны заставил меня вздрогнуть.

- С вами всё хорошо? - девушка смотрела на меня несколько озадаченно.
- Да, конечно, я просто задумался. Смотрю вот на календарь. Поле, ромашки облака… Как же хочется всё вернуть...

Мой взгляд остановился на огромных ромашках, напечатанных на глянцевой бумаге. Глядя на них, я вспоминал события, которые навсегда врезались в мою память...

- Веди себя хорошо! В огород не ходи, пока баба Соня не позовёт. А то, не дай Бог, снова всю редиску затопчешь!

Мне, одиннадцатилетнему мальчишке, в который раз ссылаемому в глухую, по моим меркам, деревню, хотелось реветь в голос при одном упоминании о деревне Много Комарово. Побывав в гостях у бабушки несколько раз, я понял, насколько правы были те, кто дал этому населенному пункту такое название. Хотя правильнее было бы назвать её деревней огромных комаров.

- Мам, а может, лучше я с бабой Машей побуду? Я уже и не маленький. Могу один быть, пока ты не придёшь с работы.

Но ссылка - значит ссылка. Все мои увещевания, что я уже вполне самостоятельный и ничего не боюсь, были отклонены. Ровно как и моя идея оставаться под присмотром старенькой соседки, живущей в доме напротив.

Итак, после недолгих сборов я сажусь в пыльное брюхо старого ПАЗика. И он, урча, везёт меня в деревню, где, как мне представлялось, ждут оводы, комары и другая живность, чтобы испить моей сладкой детской кровушки.

Автобус, зарычав, как лев на смертном одре, вздрогнул и застыл возле деревенской остановки, табличка на которой гласила: Много Комарово.

- Ванечка, внучок мой ненаглядный! Приехал к бабуле! Соскучился? Вот уж порадовал бабушку!

Под причитания своей родственницы я спрыгнул на раскалённую от солнца дорогу и поплёлся следом в места вынужденного времяпрепровождения.
Впрочем, комары, о которых я вспоминал с неподдельным ужасом, на этот раз, видимо, доедали какого-нибудь отбившегося от стада быка (ох уж эта детская фантазия!) и встречать меня не спешили.

- Хорошо тут у вас! - я смотрел по сторонам, и красивые деревенские пейзажи наполняли моё сердце радостью.
- А то! Травка зеленее, солнышко ярче. А ягода-то какая в поле! Ммм! Вон намедни Санька да Варя набрали пятилитровый бидон.
- Да? А можно мне с ними?

Перспектива набрать с соседскими детьми полное ведёрко ягод почему-то моментально лишила меня покоя.

- Ну а почему нельзя? Можно, конечно. Они вон с раннего утра завтра собираются. Скажу тёте Клаве, что и ты с ними пойдешь, да и все дела.

Не проснулся ещё петух, мирно дремавший на щербатом насесте, а я, Варя и Саня уже с нетерпением ждали, когда тётя Клава закончит свой инструктаж типа: далеко не уходить, в берлогу не орать. Насчёт последнего я, конечно, смеялся про себя, но тётя Клава уверяла, что в прошлом году один недалекий грибник решил пошутить и крикнул в берлогу. Что стало потом, я так и не узнал. Тётя Клава наотрез отказывалась рассказывать мне и своим детям о судьбе незадачливого мужика. Ну и ладно.

Наконец инструктаж закончен. Перекус, заботливо приготовленный бабой Соней и тётей Клавой, сложен в одну общую сумку. И мы отправились добывать нашу сладкую ароматную мечту.

Ближе к полудню я понял, что комары, съевшие быка, снова проголодались и решили подкрепиться. И этой жертвой, видимо, должны были стать мы трое.
И если я и Санек ещё кое-как держались, то на Варюшку страшно было смотреть. Искусанная, вся в расчёсах, она почти со слезами просила бросить сбор ягод и пойти домой.

- Ещё полведра нет, - авторитетно заявил Санька, глядя на результат труда своей младшей сестры.
- А если я заболею? А если я умру прямо тут? Вот высосут из меня комары всю кровь, и пропаду я! - по румяным щекам девчушки полились крупные слёзы.
- Санька, а что, если она на самом деле умрёт?

Это сейчас, уже будучи врачом, я понимаю, что комары в большинстве своём не несут опасности. Но когда тебе одиннадцать лет, то мироощущение, знаете ли, совсем не то, что у взрослых.

- Ладно, уговорили, - махнул рукой Санька. - Идёмте. Да я и сам что-то устал от жары.

Взяв ведра, мы выдвинулись в обратный путь. Солнце припекало не на шутку. Варя то и дело отставала и ныла. Ну что можно взять с девятилетней девочки?

- Всё. Наверно, я умираю, - Варя присела на траву и, сняв косынку, жалобно смотрела то на брата, то на меня.
- Что у тебя болит? - во мне неожиданно проснулся ранее никогда не проявлявшийся доктор.
- Голова, лицо, руки, шея, животик.
- Ну, раз животик болит, то точно нужно лечение, - зачем-то сказал я.
- Слушай, а чем мы её лечить будем? - Санька, похоже, не сильно верил проснувшемуся во мне доктору.
- Ну, не знаю… Кстати, я где-то читал, что раньше дамам часто прикладывали этих… Как их там? Червей что-ли. Или ужей.
- Ежей? Не? Это совсем не то! - Санька напряженно искал варианты того, что можно было бы приложить к сестре.
- Каких ежей? Ты в своем уме? О! Вспомнил! Нам нужны пиявки.
- Это что такое? - тоненький голосок Вари выражал испуг.
- Типа червяков, только жирные и черные. Живут в воде.
- А что они делают? - не могла успокоиться Варя, которой, как мне показалось, на глазах становилось лучше.

И тут я понял, что врач, проснувшийся во мне, совсем не умеет врать.

- Прокусывают зубами кожу и высасывают из человека всю кровь.

О том, что высасывают они только «дурную» кровь, я не успел договорить. Зарёванная от испуга Варя минут через пять уже колотила кулачками в дверь своего дома.
Проснувшийся доктор, конечно, пожалел о том, что он не умеет врать, и о том, что так плохо умеет объяснять про гирудотерапию. Чтобы этот доктор больше не давал советов, баба Соня и тётя Клава решили загнать его в меня очень далеко и надолго. И самым сильным их аргументом была крапива.

Я до сих пор с улыбкой вспоминаю такие детские истории. В своей врачебной практике я никогда не применял пиявок. Нет, я не боялся наказания крапивой, просто мне по духу ближе более современная медицина.

Отправить донат автору