Трубочка со сгущенкой / #153 / tanya1179

Я минут пять ерзал на школьном стуле, заусенец на спинке стула больно впивался в спину, но сидеть без движения уже было невыносимо. Весь урок я следил как падающие за окном хлопья снега разрезают мир вокруг на полоски, они тихо покрывали родной школьный двор, делая его совсем незнакомым. Сейчас там дворник Василий Нестерович деревянной лопатой утрамбовывал сугробы снега вдоль узкой дорожки, которую пушистый снег уже успел припорошить. И сидя в теплом, классе под уютным желтым светом я чувствовал себя абсолютно счастливым. Я знал, что уже через час пойду домой с моим другом Димкой, мы будем гонять рюкзаками снежинки и толкать друг друга в сугробы.

А дома прямо со сковородки я зацеплю вилкой мамин тонкий блинчик и буду довольный есть его, запивая кислым сливовым компотом. А сейчас так хочется встать, подбежать к Катьке и брызнуть долькой мандарина в ее большие карие глаза.

Наконец, прозвенел звонок, мы с Димкой сдвинули шесть парт возле доски, девчонки принесли чашки с чайником и все сели пить чай с угощениями. Вкусного было много: главное - Федорцова принесла трубочки с вареной сгущенкой, мои любимые, Димке бабушка напекла пирожков с вареньем, кто-то принес сырники. Учительница всем раздала по апельсину.

В школе закончились уроки и стало непривычно тихо, только слышно, как Василий Нестерович сгребает лопатой нескончаемое белое полотно во дворе. Свет класса падал на его худое, щетинистое лицо, и мне вспомнилась картина, как за стеклом вахты этот усталый пожилой мужчина пил кипяток, в котором плавало от силы с десяток чаинок, и кусал черствую сушку, стараясь не повредить свои и без того редкие зубы. Неприятно так защемило в груди, и почему-то стало стыдно…

Я так и не допил чай из невыносимо горячего пластикового стаканчика и думал, как незаметно спрятать трубочку со сгущенкой и положить ее на стол вахты. Василий Нестерович придет с улицы, а там такая вкуснотища!

Все стали собирать посуду, а я смотрел на свою трубочку, лежащую на салфетке и мысли разлетались в разные стороны. Я взял рюкзак, покидал в него книги со стола, положил их поперек, а сверху на учебник по геометрии быстро положил трубочку в салфетке. Фух, вроде, никто не видел! Я раскраснелся, а сердце, казалось, билось прямо у меня в ушах.

Димка меня ждал в коридоре, я схватил пуховик и побежал за ним. Мы вместе шли по длинному, гулкому коридору к выходу. Вот, мы уже проходим вахту, где тускло горит настольная лампа, освещая журнал регистрации. Димка навалился на дверь и морозный воздух неприятно резанул по лицу и шее. Рюкзак будто тянул меня назад, а я не понимал, как остановиться, что придумать...

А Димка уже кричал и махал мне варежками у ворот школы. Я растерянно стоял на крыльце… ″Ты почему без шарфа? ″ – как будто с неба спросила Марина Викторовна, поравнявшись со мной на ступеньках. ″Блин, я забыл в классе″, - подпрыгнул я, и не веря своей удаче, кинулся назад в школу. А мне в вдогонку летело: ″Головин, чтобы я больше не слышала таких слов! ″.

Я бежал на тонкую полоску света под дверью. Оказалось, мой полосатый кусачий шарф лежал под партой. Схватил его и побежал назад. Вот я уже у вахты, немного замешкался с замком на рюкзаке и осторожно достал пирожное. Расправил на выцветшем журнале скомканную салфетку, трясущимися руками положил на нее трубочку. И так и не застегнув рюкзак, я выбежал во двор. Хотелось кричать. Снежинки несли меня по морозному воздуху домой - надо успеть на мамины блинчики.