Утопия / #31 / MartinLuther

- Слышите меня? - над смуглым мужчиной наклонилось вытянутое лицо с кошачьими зрачками. – О, совсем забыл!

Его длинные пальцы, надавив на оправу, включили очки с одной линзой. Пискнувший аппарат незнакомец закрепил на голове, вставив в ухо наушник, и линза-экранчик показала надпись “Bonsoir!”.

- Теперь языковой барьер устранён. Подтверждение?

- Слышу, - с трудом выговорил мужчина.

- Бахт Левински, мои данные точны? – спросил человек, когда наушник в его ухе сигнализировал о завершении перевода. – 2003 год рождения, дата погружения в криосон – 14.11.2041.

- Да, - мужчина попытался встать, но внезапное головокружение остановило его.

- Поспешный шаг, - улыбнулся человек в халате и достал из кармана белых брюк со светло-зелёными лампасами цилиндр с таблетками внутри. – Две под язык – нейтрализуют последствия ваших архаичных технологий.

- Где я? – Бахт принял лекарство и начал рассматривать идеальный порядок дисплеев, роботизированных манипуляторов и шкафов с медикаментами.

- Терра, Лион, Четвёртый Центр стационарного содержания войск, - ещё шире улыбнулся собеседник. – Вы, впрочем, должны быть озабочены временем – 525 год новой эры. В вашем летоисчислении это 2480… четвёртый. Позвольте назвать себя – Сервий Кассий Корв, можно Сервий. В досье указана тяжёлая стадия обструкции лёгких – операция уже проведена, но пока рекомендую быть под наблюдением, - человек принял у механического манипулятора потёртый ящик и протянул его Бахту. – Здесь личные вещи и письма родственников. Предугадывая возможные реакции психики, рекомендую ознакомиться с последними позднее, когда нервное напряжение не помешает нашей беседе.

- Спасибо… - Бахт тут же с трепетом откинул крышку.

- Я понимаю, что этот момент важен для вас, но позвольте перейти к делу. Итак, мы находимся на Терре – так теперь именуется Земля. После некоторых обязательных процедур вам будет выдан паспорт, - задрав рукав на правой руке, Сервий показал ровный треугольный бугорок на запястье, а затем отодвинул тугой воротник, за которым скрывался почти такой же, только чуть больше и с ярко-красным клапаном. – Амплификата – чудесное устройство, регулирующее концентрацию специальных препаратов, снижающих эмоциональный фон и увеличивающих интенсивность мыслительных процессов. Пока же – вот временный пропуск и одновременно платёжное средство – на нём третья степень фотонов, нашей валюты. - Сервий помахал серебристой карточкой.

- Третья степень?

- Десять в третьей степени – тысяча. А теперь предлагаю прогуляться по городу – дела требуют моего присутствия в Департаменте на другом его конце через тридцать минут. Составите компанию?

- Мы успеем?

- Три сигма, - уловив недоумение Бахта, Сервий нарисовал пальцем колокол в воздухе. – Три сигма, вероятность. Успеем, не переживайте.

Человек подошёл к вешалке у двери и снял халат, под которым оказался белый мундир со светло-зелёными элементами. Лёгкая бежевая обувь сменилась чёрными матовыми сапогами, а на голове появилась белая фуражка с золотистой кокардой в форме меча на фоне спирали ДНК.

Бахт проследовал за куратором в коридор и, пройдя мимо нескольких с трудом скрывавших любопытство людей, оказался в скоростном зеркальном лифте.

- Прошу простить бестактность моих коллег – это из-за внешности: вы ниже стандартных одного и восьми метра, а цвет кожи непривычен, но, спешу заверить, расизм совершенно искоренён.

Лифт прибыл на первый этаж, и Бахт вышел в просторный холл, чуть не споткнувшись о дискообразного робота-уборщика. Поздоровавшись с двумя мужчинами в такой же форме, Сервий приложил руку к столбику около прозрачной двери.

- Вы можете рассказать, что происходило, пока я спал? Вкратце, - Бахт принялся восторженно крутить головой, разглядывая уходящие вверх здания, обтекаемые автомобили и зависшую над ними монорельсовую линию.

- Вкратце – растяжимое понятие, - усмехнулся Сервий, направившись к угловатому двухэтажному сооружению. – В сорок третьем началась Третья Мировая война, продлившаяся почти десять лет и уничтожившая треть человечества. Встав под знамёна идеи единства и прогресса, люди постепенно достигли нынешнего величия: технологии, космические путешествия, процветающий Марс, почти две сотни других колоний.

- И только сейчас вы вспомнили обо мне?

- Началась новая война – миллионы специально выращенных боевых единиц срочно отключаются от симуляций и активируются в хранилищах, в одном из которых вы оказались. Мой же интерес заключается в изучении культуры и психологии последнего рождённого естественным путём человека.

- А я-то думал, что сбежал от этого безумия.

- И сражайтесь на пути Аллаха с теми, кто сражается с вами, но не преступайте пределов, – поистине, Аллах не любит преступающих! Не подумайте, здесь нет религиозного контекста, осталось в памяти с уроков религиоведения. Приложите пропуск, - спохватился человек, поднеся правое запястье к считывателю. – В пределах города транспорт бесплатен.

Створки раскрылись, показав наполненный людьми и информационными экранами зал. На втором этаже их уже ждал красно-белый аэродинамичный поезд, с тихим щелчком растворивший двери.

- Снова крутят этот фильм о лягушках, - палец в ставшей только сейчас заметной прозрачной перчатке указал на экран, с которого мужчина лет двадцати пяти рассказывал о задействованных при трансформации головастика гормонах.

Наведя на него линзу, Бахт тут же получил перевод надписи внизу.

- Доктор наук? Ему же…

- Около сорока. Технологии творит чудеса – мне, например, пятьдесят шесть.

- Ни за что не дал бы больше тридцати…

- До 95 старение идёт медленно, а потом организм стремительно разрушается, обеспечивая среднюю продолжительность жизни в 102 года – пока достижения генетики не позволят новым поколениям конкурировать с опытом стариков. О, кстати о науке! Сегодня вечером я планировал посетить открытую лекцию по архитектуре процессоров – желаете присоединиться?

- Посмотрим, - без особенного энтузиазма ответил Бахт, заметив за открывшимися дверями голограмму Макиавелли с мерцающей цитатой из “Государя”.

На старом плакате солдат в пикельхельме насаживает на штык странного осьминога с круглым шлемом-скафандром. Монорельсовый вагон едет дальше, открывая вид на чёрно-белые прусские знамёна. Поворот. На соседней улице - флаги Японской Империи и план атаки на Пёрл Харбор.

Вагон уходит влево. Теперь со всех сторон взирают проницательные глаза Чингисхана и Батыя. Улица за улицей – всюду правители прошлого требуют разрушения Хиросимы, бомбардировок Лондона и захвата Аккры. Смесь культур и эпох с каждого угла вещает о славном прошлом и необходимости решительного рывка в настоящем.

- Колония Аттила-4 подверглась внезапному нападению превосходящих сил Коалиции… - возвестил женский голос с одного из новостных дисплеев. – Потери составляют около двух тысяч колонистов…

В какой-то момент на одном из домов мелькнул неказистый чёрный пацифик, а следом – рисунок девушки, протягивающей цветок наставившему на неё винтовку солдату.

Суровый взор Катона призывает сравнять с землёй Карфаген.

“Война - это мир” – гласит надпись, стилизованная под обгоревшую страницу книги.

Транспарант приглашает в тир на занятия по стрельбе из тяжёлого вооружения.

- Ах да, цель поездки. По моим расчётам, дополнительный час при пробуждении войск позволит экономить до 10% того препарата, что я вам дал. Поэтому я еду в Департамент, где лично предъявлю выкладки и докажу это. Не правда ли замечательное усовершенствование?

- Знаете, я уже видел… - осадил его стеклянным взглядом Бахт. - Агитация, очернение врага. И вы мне сами рассказали, чем всё закончилось. Что и двух лет не прошло, как началась война. Что треть человечества погибла. Поэтому я смотрю на это, и меня начинает тошнить. И да, я горой буду стоять за тех, кто процитировал там “1984”, кто честно говорит о потерях. В таком мире оппозиционеры, должно быть, обладают сильнейшей волей.

- Оппозиционеры? – в недоумении повернулся к нему Сервий. - Вы о тех антивоенных лозунгах? Это же постановка. Необходимость войны просчитана: скорость освоения колоний, их пригодность для использования, данные о противнике, предполагаемые темпы роста производства – сложное уравнение со множеством допущений, тем не менее, имеющее одно решение, проверенное на компьютерных симуляциях. Население понимает экономическую потребность – этого достаточно для солидарности.

- Но почему…

- Увлечение историей - особенность нашей культуры. Каждый из нас - в одинаковой мере житель древней Ассирии и гражданин современной вам Франции. Отсюда смешение эпох – всем приятно окунуться в атмосферу милитаризма прошлого. И точно так же приятно увидеть пацифик – ведь он обязательно встретился бы на аутентичной улице того времени. Реконструкция с некими вольностями – вот и всё. Не существует оппозиции и одновременно каждый имеет право на своё мнение, подтверждённое фактами или логическими изысканиями. Не нужно лжи - граждане осознают необходимость и думают только об оптимизации. Это и есть подлинная свобода. Взгляните - возможно ли такое в обществе менее совершенном, чем наше? – Сервий указал на другой экран.

- То есть, система Кюри потеряна? – обратилась женщина-ведущий к мужчине в чёрной военной форме.

- Скорее всего. Согласно расчётам, возвращение этих колоний нецелесообразно. Будет организована партизанская деятельность, но все колонисты входят в допустимые потери. Кроме того, примерно сигма, что придётся оставить также системы Дантон и Мехлис. Эвакуация более 60% личного состава невозможна, но в случае удачного контрнаступления на других фронтах, нанесённый противнику урон пяти-шестикратно перекроет стоимость живой силы и коммуникаций.

- Но ведь системе Дантон находится наиболее передовой комплекс по добыче ресурсов из газовых гигантов.

- Верно. Поэтому ради спасения аппаратуры и специалистов часть экипажей спасательных транспортов будет выгружена…

Загипнотизированного Бахата вывел из оцепенения щелчок раскрытия дверей.

- А вот и нужная станция, – вид на высокое здание с стиле ампир преградила хищная улыбка Сервия, широким жестом показавшего в сторону выхода. – Не волнуйтесь, вам у нас обязательно понравится!