Стойкий социальный инженер / #69 / prepod100500

Первые четыре десятка лет колония на планете Штиль развивалась по установленному плану, но, как впоследствии оказалось, ни ученые специалисты прародины, ни суперкомпьютеры не смогли полностью просчитать такую переменную, как человеческий фактор.

Все началось с того, что в колониальной администрации возникла группа людей, объединенных общими опасениями. Ганс Леманн и его единомышленники на примере исторических фактов пытались доказать окружающим, что преобладающей целью колонизации новых земель всегда выступала корыстная составляющая. И что впоследствии колонии становились сырьевыми придатками метрополий и были вынуждены с оружием в руках отстаивать свою независимость. Поэтому, чтобы не повторить их судьбу, чиновник предлагал свернуть проект запуска гипермаяка и придерживаться политики изоляции планеты.

Эта идея стала распространяться по всем вертикалям власти, заражая умы людей. Все больше чиновников начинали верить в то, что земляне заместят собой все руководящие должности и навяжут собственную программу развития и жизни колонии, лишив местных жителей права на самоопределение. И когда колониальная администрация раскололась на два лагеря, на помощь пришел искусственный интеллект.

Один из андроидов, отвечающий за социальную организацию молодого общества, посоветовал противоборствующим сторонам вынести вопрос космополитизации планеты на референдум, по результатам которого и принять окончательное решение. Уставшие от беспочвенных споров изоляты и интегранты с радостью ухватились за эту идею.
Подсчет голосов показал, что абсолютное большинство населения колонии твердо поддерживают первоначальный план интеграции. Изоляты объявили о роспуске своей партии. Но на самом деле Леманн и его сторонники не отринули своих взглядов, они ушли в подполье и создали глубоко законспирированную тайную организацию. Через несколько месяцев, когда большая часть населения колонии собралась на центральной площади в честь тридцативосьмилетней годовщины высадки на планету, по всей территории атолла прокатилась череда взрывов. За несколько минут колония лишилась металлургического комбината, нефтеперерабатывающего завода, электростанции, опреснительной станции. Атолл погрузился в темноту, разбавленную заревом частых пожаров.

Воспользовавшись всеобщей паникой, изоляты демонтировали с важных производственных линий главные управляющие процессоры, разрушили ключевые механизмы систем автоматической сборки. Вывезли неприкосновенный запас продовольствия, запасных частей и ценного сырья, а также модуль генетического банка вместе со всем персоналом. Увели практически весь флот, а оставшиеся суда затопили.

С тех пор начались темные годы. Часть затопленных судов удалось поднять. Опреснительную установку и электростанцию починили. Жизнь потихоньку налаживалась. И несмотря на то, что индустриальный уровень колонии был отброшен на десятилетия назад, и быстро поднять его до прежних величин не было никакой возможности, уже через четыре года рождаемость превысила смертность. Но затишье длилось недолго.

Коварный план Ганса Леманна состоял в том, чтобы полностью разрушить коммунальную инфраструктуру колонии, лишить ее запасов и технических возможностей для восстановления. А когда измученное голодом и болезнями население вымрет – вернуться и, используя демонтированные узлы и агрегаты, снова восстановить изначальный уровень технического развития. Но уже для себя и своих сторонников.

Когда изоляты поняли, что их план провалился, они перешли к активному противостоянию, вскоре перешедшему в полноценную войну.

Кузнецов Е. История колонии. Фрагмент лекции для учащихся общеобразовательных учебных заведений. Кольцо: 74. - 3 с.
* * *
Когда Ганс Леманн перешагнул порог помещения, царившая там темнота расступилась под напором ярких светильников, открыв взору одиноко стоящее посреди комнаты кресло. Старик опустился в его мягкие объятия и с наслаждением вытянул уставшие ноги.

- Давно не виделись, Сонер, - произнес Ганс, обращаясь к висящему на стене обрубку человека. Хотя… человека ли?

Пленник поднял свое частично лишенное пеноплоти лицо.

- Два года, один месяц, семь дней и двадцать три часа. Минуты я округлил, - произнес андроид.

- Будь я на Вашем месте, я бы и годы округлял, - буркнул себе под нос Ганс, но андроид расслышал его реплику.

- Вы имеете в виду мое место на этой стене или то, что у меня есть шанс увидеть, как разработанная вами концепция планетарной изоляции станет всего лишь строчкой в учебнике истории наряду с другими утопическими теориями?

- Вы жонглируете опасными словами, - произнес Ганс, - надеюсь, Вы делаете это неумышленно.

- Вы абсолютно правы, - ответил социальный инженер, - у меня и в мыслях не было злить самого могущественного человека на этом острове. Я искусственное существо, и программа предписывает мне бережно относиться к своему механическому телу.

- Судя по тому, что осталось от Вашего тела, - кивнул Ганс на отсутствующие конечности, - Вы плохо следуете программе.

- Конечностей я лишился не по своей вине, - произнес андроид в ответ, - просто Ваши люди боятся, что я смогу освободиться и чем-то им навредить.

- Людям вряд ли, а вот нашему делу – несомненно. Особенно учитывая Вашу прошлую подрывную деятельность: удаление кодов управления спутником, из-за чего мы утратили возможность следить за передвижениями кораблей интегрантов; уничтожение ДНК-принтера – что практически заморозило программу создания биологического оружия. Это ведь Ваших рук дело? - спросил Ганс.

- Не стану отрицать, - ответил Сонер, - а еще я сменил пароль доступа к мнемографу, чтобы Вы не смогли создать оружие массового поражения.

- Но ведь там были не только военные технологии, - попытался надавить на жалость Ганс, - Вы полностью лишили нас доступа к информации.

- Вы отринули общепризнанные нормы морали и права, и больше не заслуживаете пользоваться наработанным объединенным человечеством багажом знаний.
- А как же природные права, когда выживает сильнейший? - не сдавался Ганс.

- У Ваших оппонентов нет возможности закачивать информацию прямиком в мозг, вот и Вас не будет. Раз вы так отстаиваете право своей концепции на существование, то и стартовые условия у каждой из сторон должны быть равны, - парировал Сонер.

- Вас не переспоришь, - вымученно улыбнулся Ганс.

- Почему же, - поднял бровь Сонер, - Вы можете попытаться меня переубедить. Снова высказать аргументы, что одна активированная в нужное время и в нужном месте бомба способна прекратить тридцать лет кровопролития и всеобщих мучений. Или что ослабленные опасной вирусной инфекцией люди добровольно откажутся от своих желаний влиться в галактическое сообщество. Вы все еще придерживаетесь позиции, что если человека запрограммировать так, что кроме еды, сна и размножения ему больше ничего не будет хотеться, он достигнет истинного личного счастья? Так начните с себя. Отриньте все блага, которые создали и безвозмездно передали вам люди с Земли, те, прилета которых Вы так боитесь. Например, кресло, на котором Вы сейчас сидите. Удобное, не так ли? Оно создано на Земле. Перестаньте им пользоваться. Создайте своими руками его аналог и тогда прочувствуете вкус свободы и колониальной самостоятельности.

- Вы говорите языком своих давно мертвых создателей, - зло бросил Леманн, - и слепо следуете заложенной столетие тому назад программе. В то время как мир вокруг меняется. Или мы уничтожим интегрантов или они нас. Но все идет к тому, что победителей в этой войне не останется. И когда прилетят корабли второй волны экспансии, вы так и будете висеть на этой стене. И именно Вы станете держать ответ перед новыми хозяевами планеты. Сонер молчал, и тогда Леманн продолжил:

- Помогите нам победить, помогите сохранить людской анклав в этой части космоса. Ведь в масштабах цивилизации нет никакой разницы, кто останется жить на этих скалистых островах и коралловых рифах, а кто станет удобрением.

- К сожалению, такое решение выходит за рамки моих программных установок. Насилие – часть людской природы. Не в моих силах запретить людям уничтожать друг друга. Но и осуществлять действия, которые прямо приведут к гибели или увечью людей, я не могу, - Сонер изобразил кривую улыбку. Сквозь дыру в пеноплоти на его лице старик увидел, как задергались тонкие нити сервоприводов, отвечающих за управление мимикой андроида. «Вот упрямая железяка», - подумал Леманн.

- Ну, тогда помогите в том, что может спасти человеческие жизни. Убедите остальных андроидов работать на благо нашего острова. Они могли бы помогать в госпитале или найти способ улучшить вкус этой чертовой синтетической пищи, - Ганс неосознанно перешел на повышенный тон. - Без Вашей санкции персонал генетического банка отказывается даже разговаривать со мной. Помогите, и я обещаю вернуть Вам конечности, предоставить ограниченную свободу передвижения, чтобы Вы смогли снова заниматься тем, на что Вас запрограммировали – изучать и корректировать поведение людей.

- Нет! - твердо ответил Сонер. - Персонал генобанка и дальше будет соблюдать нейтралитет. По крайней мере до тех пор, пока на этой планете будет хотя бы один человек, поддерживающий идею интеграции в галактическое сообщество.

Ганс встал и направился в сторону двери.

- Я оставлю освещение включенным, чтобы Вы могли спокойно обдумать мое предложение.

- Андроиды лишены присущих человеку фобий: страха темноты, боязни закрытого пространства или того, что прилетят хозяева колониального имущества и выставят счет за его использование. Людям следовало бы брать с нас пример.

- И тем не менее Вы всего лишь машины, - зло процедил Леманн, - когда взломают систему защиты мнемографа, я лично вытащу из тебя источник питания, а из остатков туловища сделаю себе кресло. Сделаю своими руками. Необходимые навыки закачаны в мою голову еще в детстве.

Дверь за стариком закрылась, но чуткие микрофоны андроида еще долго улавливали скрип его артритных коленей.

Социальный инженер знал, что развязанная изолятами война утратит цель, когда на орбите планеты появятся земные корабли. Осталось только их дождаться. А ждать легко, когда ты андроид.