Одно утро в Государстве Абсолютной Демократии / #113 / DELETED

Зазвенел будильник, Мария тут же проснулась, на мгновение испытав облегчение, что ужасный кошмар, наконец, прервался. Но лишь на мгновение: так как в следующий же момент ей вспомнилось всё то, что ей пришлось пережить за последнее время, всё то, из-за чего по ночам её мучили кошмары, и всё, что сделало последнюю ночь особенно невыносимой. Бешеным вихрем пронеслись в голове все самые тяжёлые воспоминания. Вот тот день, когда она в последний раз видела свою дочку Надю: стояла холодная, промозглая погода, Мария с дочкой вышли из подъезда, и маме пришлось строго прикрикнуть, приказав Наде, периодически пытавшейся сорвать с себя шапку, не снимать головного убора. Благонамеренный сосед, наблюдавший эту ситуацию, просто не мог допустить, чтобы так ущемляли права ребенка, чтобы в самой демократической стране на свете так пренебрегали свободой выбора. Он немедленно обратился в соответствующие органы власти и уже вечером рыдающую Надю увезли от так же сильно рыдающих родителей в детский дом.

Надо заметить, что в Государстве мало кто жил с детьми, у некоторых их отбирали, а многие предпочитали добровольно отдавать своих детей на попечение справедливому государству. Почти все дети росли вдали от родителей, в огромных пансионатах, там они ходили в кружки, могли выбрать предметы для обучения. Но всеобщей образовательной системы как таковой, с оценками и экзаменами, не существовало, т.к. это предполагает некое принуждение, что противоречило идеологии государства. Кроме того, некоторые предметы просто перестали существовать, например, история. С какого-то момента стало столько интерпретаций известных событий, столько учебников, каждый из которых был одобрен правительством, что стало просто невозможным преподавание общей мировой истории. Помимо этого, история содержала в себе столько примеров угнетения наций, верующих, меньшинств и т.д., что лишнее упоминание об этом могло задеть чувства перечисленных групп. Поэтому теперь, хотя официально история и не была запрещена, но она не преподавалась и, более того, о ней не принято было говорить.

И вот, Мария подумала о дочке и о том, какая же, на самом деле, несправедливость и жестокость была в существующих порядках. И тогда перед ней возник образ ещё одного горячо любимого человека, которого она потеряла навсегда, её мужа Георгия. Ещё вчера он был жив, служил для Маши самой верной и крепкой опорой в любой момент. А теперь его не было в живых, девушка осталась совсем одна, последний лучик света угас в её жизни. Георгий посмел высказаться вслух на улице против недавно узаконенного поедания людей, он сказал кому-то, что людоедство – это совершенно аморально и, кроме того, опасно для окружающих людей. Его немедленно арестовали, назвав радикальным ненавистником. В местной газете тут же появилась заметка полная возмущения по поводу того, как мог этот радикал (Георгий) так оскорбительно назвать антропофилов людоедами. Здесь же был приведен очередной пример прекрасного, творческого человека (некой попзвезды), который всю жизнь являлся антропофилом. Были описаны его заслуги и достижения, и было рассказано, как он страдал из-за гонений на антропофилов.

В этот же вечер, вчера, Георгий был казнён. Государство очень жестко боролось со всеми "радикалами", которые подрывали образ самой свободной и демократической страны, в которой принимались все вероисповедания и мировосприятия. С каждым годом легализовывались всё более немыслимые, конечно немыслимые для предыдущих веков, течения. Не допускались запреты на то, что раньше "непросвещённые" считали запретным. Теперь все меньшинства ощущали себя свободными полноправными гражданами самого демократического общества, чувствовали поддержку государства.

Мария лежала неподвижно на кровати, будто бы окаменев. Лишь подергивающиеся немного брови и блестящие от влаги глаза выдавали в ней живого человека. Наконец она собралась с силами и встала. Сегодня ей не хотелось тратить время на терзающие мысли, всё было уже решено. Она взглянула на часы, они показывали, что в Государстве Абсолютной Демократии 8 утра. Быстро собравшись, она вышла на улицу.

Рядом с многоэтажкой, в которой жила Мария, и вдоль всей улицы красовались плакаты с очередными четырьмя президентами и их воодушевляющими обращениями. Мария шла и пыталась вспомнить, сколько недель прошло со дня избрания нынешних президентов, и сколько осталось до новых выборов, учитывая, что выборы проходят каждые 6 недель. Девушка взглянула на плакаты: в этот раз президентами стали: какой-то рыжеволосый мужик, представлявший гей-сообщество; блондинка, похожая на аутистку (может и являвшееся ею); худощавый темнокожий мужчина и четвертый – непонятный бледный старик, смотревший с плаката пугающим, как показалось Марие, взглядом. За несколько недель своего пребывания в должности эта четверка успела принять уже пару десятков новых законов, которые возможно будут отменены уже следующими правителями. Они, конечно, ещё не успели разобраться в положении дел в стране, но спешили до конца срока внести вклад в процветание Государства. Считалось, что частая смена правителей хоть, может, и уменьшает эффективность управления, но зато, несомненно, дает возможность всем проявить свободу выбора и слова. Каждый правитель, понимая временность своего правления, пытался приобрести за это время максимально много для себя и для определенной группы в обществе. Из-за постоянной чехарды президентов невозможно было определить, кто что разрушил, а кто что создал.

Девушка решительно шла в центр города, а в голове её постоянно прокручивалась мысль о том, что сегодня произойдет на главной площади. В какой-то момент она подзабыла, как выйти на Троицкий бульвар, который вел к центру, и подумала было спросить дорогу, но тут же опомнилась. Она поняла, что спрашивать не у кого, или, по крайней мере, опасно. Улицы были полны разнородными -филами и -манами, а при приближении к центру города всё чаще встречались совсем странные и, как считала Мария, мало похожие на "обычных" людей устрашающие фигуры. Все эти "меньшинства" свободно и радостно разгуливали по городу, чувствуя поддержку государства. "Обычных" же людей, таких как Маша, последнее время можно было встретить на улице довольно редко, а если они тебе встречались, то, как правило, были предельно молчаливы и осторожны, они боялись быть обвинёнными в нетерпимости и радикализме. Тем не менее, они не исчезли, каждый день они спешили на работу, чтобы потом потратить деньги в погоне за модой, меняющейся ежедневно, чтобы купить очередную техническую новинку или ультрамодный наряд. Вертясь в бесконечном водовороте мелких житейских проблем, нехватки времени, денег, они были вполне счастливы, и ощущали себя свободными гражданами современного, развитого, демократического общества. Они были вольны выбирать продукты потребления, руководителей фирм, руководителей страны, в конце концов. Правда иногда, по какой-то причине, те или иные выборы признавались нелегитимными, но очень быстро на руководящую должность назначались другие люди, и СМИ быстро успокаивали народ.

В конце концов, девушка достигла Троицкого бульвара и направлялась по нему к главной городской площади. Дорога шла немного в гору. Мария снова погрузилась в мысли. Она не могла жить в этом Государстве, а уехать отсюда было невозможно. Выезд из страны, конечно, был разрешён, никто не вправе запрещать это свободным гражданам, но требования для выезда были практически не выполнимые. Да и если ты выехал из страны, направиться было практически некуда. Государство Абсолютной Демократии включило в себя ряд государств, добровольно согласившихся на объединение в условиях демократии. Некоторые государства с диктаторской властью пришлось уничтожить, позже часть их территорий также были включены в ГАД. На другом краю земли осталось несколько стран, но они были почти недосягаемы.

Девушка взошла на помост в центре площади...