О непростой доле Деда Мороза / #121 / DELETED

Пыхтя, потея и сильно, но цензурно ругаясь (да нельзя просто), Дед Мороз направлялся в самый большой в мире супермаркет игрушек. «Э-эх, спал бы еще, так нет...» Дело в том, что криокамера Деда, а в миру Степанова Ивана Ильича, отключилась 4 декабря, на 2 недели раньше срока. Вина Ильича была налицо — зажилил в прошлом году на таймер.

«Снегурка и олени — спят, а я теперь сам, да старым автомобилем - и подарки новогодние таскай, и Апокалипсис переживай...»,- ничего так Иван Ильич не боялся, как 21 декабря,- «мало ли чего: всякие шумеры-ацтеки там, нубиры опять же...»

«Тю, бомжи чи на играшки перешли, чи шо...»,- охранник Вася-хохол решительно направился к Деду Морозу.- «Ану бери свий дырявый мешок — и на выхид». Но Дед Мороз не спешил. Он внимательно всматривался в лицо охранника. «Василий Ухов, точно — 1980-й, магазин «Детский мир». « Ану, расскажи дедушке, кто маму не слушался?..» И внезапно Василий Николаевич Ухов (30-ти летний здоровый мужик) понял... что сидит, как в детстве, на коленях у Деда Мороза, и смачно рыдает в полный голос, жалуясь на тяготы жизни. «Ну-ну-ну, все хорошо»,- приговаривал Иван Ильич, поглаживая Васю по лысой головке.- «Ну вот, теперь валенки купить не успею».

Пару часов спустя, уже изрядно «тепленький» Вася допытывал Деда, почему тот не пришел в 1980. А Ильич что-то виновато бормотал о периоде застоя и дефиците игрушек в магазинах.

А ночью, с тоской притулившись к камере со Снегурочкой, все вспоминал маленького Васю, колбаску по 2.20, клюкву в сахаре на 1 мая, черные сатиновые трусы и сисястую комсомолку Таньку, вяжущую на шею пионерский галстук. «Не забыть бы заготовить фасоль на зиму — очень уж ее Снегурка любит. Опять, бойся потом утром печку разжигать — газ как-никак, а с другой стороны — под одеялом тепленько...»,- подумал Дед Мороз и уснул...