Похищение / #34 / Zavra

— Когда ты уже прихлопнешь его, Чарли? — визгливым шепотом спрашивает женщина за дверью.
Я понял, она говорит обо мне. Каждый мускул на моем теле напрягся.
— Тише, Вероника. Ты мешаешь. Мне нужно все как следует обдумать!

Я стараюсь быть храбрым, лежа на полу в темном чулане все эти часы. Все мои конечности превратились в свинцовые гири. Я не могу двинуться. Храбрым… Я должен быть храбрым. Я сжимаю челюсти так сильно, как только могу. В чулане пахнет сыростью. Я заглатываю щедрую порцию сладкого липковатого воздуха, надеясь, что это поможет мне успокоиться. Гаденький страх все подступает и подступает к моему горлу. Я дрожу, презирая себя за трусость и ничтожность.

Я не знаю этих людей. Я не знаю, как оказался здесь. Зачем я им? Во мне нет ничего особенного. Я привык быть невидимкой. Я одинок. Никто не заплатит за меня выкуп.

А ведь еще утром все шло как обычно: завтрак, вереница дел, которые я все время откладывал… Потом я пошел перекусить в свое любимое местечко. И вот темнота и чулан. Должно быть, меня оглушили, чем-то накачали и потом притащили сюда. Я кричал. Долгие часы я кричал, звал на помощь. Но они игнорировали мои вопли и очень быстро все надежды на то, что все может кончиться хорошо, растаяли. Я понял, они хотят меня убить. Возможно, их наняли мои враги, которые не пожелали пачкать руки самостоятельно? Возможно, это те серийники, которые орудовали в этих местах последние несколько месяцев? Они убивают ради удовольствия, упиваясь страданиями жертв? Мучает ли их непреодолимая жажда крови? Они избавятся от меня целиком или по частям?

— Давай же, Чарли! Просто сделай это. Ты же не хочешь, чтобы я расстроилась?
Я судорожно сглатываю. Дверь, которая до этого отделяла меня от безжалостной реальности, кряхтя распахивается. Я отправляюсь навстречу с безудержным ужасом. На миг чулан заливает яркий свет. Я вижу, как здоровяк в спецодежде замахивается на меня битой. А потом все прекращается. Я опять проваливаюсь в вязкую темноту.

Попробовать пошевелиться. Сосредоточиться. Шевелиться. Тщетно. Они запихнули меня в мешок и засунули в багажник, пока я был в отключке. От мешка несет навозом. Затылок нещадно саднит. Я весь как огромный синяк. Гул трассы. Теперь машина лихо подпрыгивает на кочках, пробираясь по бездорожью. Мы едем подальше от свидетелей. Туда, где они смогут утолить свою жажду. В слепой панике я снова и снова пытаюсь выбраться. Все звуки исчезают. Кто-то открывает багажник. Меня грубо тащат наверх. Я кричу, я зачем-то зову на помощь понимая, что меня никто не услышит. Я буквально вгрызаюсь в мешок. И тут… Шум, непохожий на трассу. Неужели… Это вода?

Да. Они швыряют меня, и я с размаху шлепаюсь в воду. Вот так просто. Избавляются, словно от мусора. Сфокусироваться. Вгрызаться в мешок. Быть может, я еще смогу выбраться? Вгрызаться. Шевелиться. О да! Хорошо, что эти дилетанты не додумались меня связать. Мне, наконец, удается прогрызть дыру и порвать мешок. И я начинаю судорожно проталкиваться к поверхности. Все кончено. Я спасен. Жадно вдыхая воздух, я падаю на берег. Лишь бы они не вернулись.

Домой. Теперь домой. Несколько часов я иду, повинуясь первобытным инстинктам. И вот он. Мой дом. Эти стены из красного кирпича и сладковатый запах садовых цветов. Я прошмыгиваю внутрь и замечаю, что на кухне горит свет.

На кухне женщина. Блондинка. Она разбирает гору коробок с вещами. Кто она? Почему она в моем доме?

— Чарли, помоги же мне с коробками! Не хочу провозиться с ними всю ночь.
Боже. Этот голос… Я узнаю его. Я подхожу ближе, все еще не веря своим глазам. Она замечает меня.

Ее лицо покидают всякие краски. Она кричит. Она визжит. Она дрожит.
— Боже, Чарли! Здесь еще одна мерзкая крыса! — и женщина в ужасе бросается наутек.