Вечерняя прогулка по зимнему Симферополю / #14 / DELETED

Каждому жителю города свойственно в той или иной мере любить свой город, и находить в нём прекрасное. Людям свойственно делиться любовью с ближними. Я тоже человек, поэтому хочу рассказать вам, как прекрасен Симферополь ночью в суровую зимнюю пору. Итак, вечерняя прогулка по зимнему Симферополю начинается.

Я иду по тротуару и благоговейно смотрю по сторонам — проезжающие мимо шедевры автоваза, прекрасные маршрутные автобусы отечественного производства, благородные и одухотворённые лица прохожих — всё это услаждает мой взор. Нежная музыка голосов под ритмичный рокот моторов, лёгкий хруст под ногами — всё это услаждает мой слух.

Но, стоп. Откуда бы, казалось, взяться хрусту? Я внимательно смотрю на асфальт — мокрый битум сияет, отражая огни витрин и фонарей, расщепляет их свет на мириады маленьких звёзд, рассыпанных по дороге. Невдалеке, подобно амальгаме старинного зеркала, раскинулась призывно мерцающая в свете ночных огней гладь лужи.

Да, хрустеть здесь нечему. Разве что я наступил на сухой сучок, в лучших традициях романов Фенимора Купера. Но откуда взяться сучку в идеально убранном, чистом, словно гостиная аристократа, центре города? Снега тоже нет — в этих благословенных широтах сейчас, в конце января, можно наслаждаться комфортной для тела и полезной для духа температурой в +1 Цельсия.

При таких условиях с неба, подобно манне небесной, падают капли освежающего дождя, вперемешку со снегом. Снег, впрочем, тут же тает. А я, не скрывая своего восхищения происходящим, ступаю к краю дороги и облокачиваюсь на небольшой, прелестной формы заборчик, отгораживающий проезжую часть от тротуара. Затуманенным взором смотрю вдаль. Где бы ещё я обрёл такое счастье и безмятежность?

Даль, в которую я с таким блаженством вглядываюсь, заканчивается примерно в двадцати метрах от меня, на витрине круглосуточного гастронома. Я нежно всматриваюсь в слегка замутнённую прозрачность стекла с изящной надписью «Водка, сигареты, 24 часа». Моё внимание привлекает открывающаяся дверь гастронома и я устремляю туда полный ожидания взор.

Из открывшейся двери, плавной походкой кинозвезды, выходит ОНА. Бабушка-божий одуванчик, под пару центнеров весом и ростом около полутора метров. На её всё ещё прекрасном лице можно различить печать мудрости и отпечаток недельного запоя. Устремив на доли секунды в мою сторону ангельский взор, она направляется прочь. Мимолётная грусть по этому поводу сменяется новыми ожиданиями.

И они оправдываются, не заставляя меня долго ждать. Я вижу редкую картину, как прекрасных форм японская машина поднимает сонм брызг, заехав колесом в ту самую лужу, которая была подобна амальгаме старинного зеркала. Это действо длится считанные секунды, но я успеваю заметить, как из брызг в свете фар автомобилей рождается радуга.

Радуга оседает на мне и ещё нескольких прохожих. Прохожие, в благодарность за прекрасное зрелище и освежающий душ, громко произносят вслед японской машине слова, исполненные благодарности и надежды на новую встречу. А я, умиротворённый прогулкой и освежённый прохладной водой, исполненный прекрасных мыслей, отправляюсь домой.