И через сотни лет / #100 / Kukus_Mukus

Пока кто-то загорает на одном из золотых пляжей Малибу, я сижу на деревянной скамье в тени старой размашистой груши, которая видела не одно поколение моих родственников. А вокруг кипит жизнь. Слышно, как чирикает наш украинский воробей, а не какая-нибудь французская синичка. Видно, как высоко в небе парят ласточки в поисках насекомых для своих птенцов, которые сидят в уютном гнёздышке под крышей дома и набираются сил перед тем, как совершить свой первый полет над землей.

Вдыхая полной грудью родной воздух, я размышляю о том, что было, если бы я жил не в украинском городе Запорожье, а где-нибудь в Италии. Тогда, наверное, жильцы ближайших частных домов звали меня не соседским мальчиком Алёшкой, а Алехандро. Если бы я был англичанином, то вместо тридцати трёх букв русского алфавита, которые так сложно произносились мною в детстве, разучивал всего двадцать шесть, и даже не имел понятия о том, что такое мягкий знак. В школу добирался на школьном автобусе, а не пешком коротким путем мимо балки, где всегда можно отыскать парочку отменных майских жуков, которых так боятся наши милые украинские девочки. Если бы я жил где-то в Африке, то в детстве мои родители не искали знакомства, чтобы раздобыть для своего ребенка немного шоколада или купить хозяйственное мыло, а целыми днями охотились в густых джунглях, дабы обеспечить меня едой. Страусы и обезьяны тогда вовсе не вызывали у меня интерес, а в зоопарке я мечтал увидеть пятнистую корову Бурёнку и пушистых овечек, которые выглядят будто белые кучевые облака, спустившиеся с небес на землю. Если бы я жил в Америке, то, возможно, в спортзал ходил в юношестве с Арнольдом Шварценеггером, а не со своим лучшим другом Петькой Щербаковым. Как, Вы не знаете Петьку Щербакова? На нашей улице все его знают!

Как бы там ни было, а родина у меня одна, да и я у неё такой один. Возможно, через какое-то время мне придется сменить место жительства, но край, где я вырос, навсегда останется в моей памяти. Быть может, по дороге, что ведёт к моему дому, когда-то вальяжно ступали большие казацкие сапоги или же отбивали четкий ритм лошадиные подковы. Сегодня здесь с трудом могут проехать соседские Жигули, ведь дорога к моему дому всё ещё живет прошлым временем, и, наверное, даже не знает о существовании асфальта. Интересно, простила ли меня жительница соседнего дома бабушка Авдотья за то, что сломал ветку на её яблоне? Вряд ли я когда-нибудь смогу это узнать, ведь песочные часы жизни старенькой соседки опустели, а яблоня засохла и её уже давно спилили. Воспоминания о том, как бранили за сломанную ветку босоногого малыша, канут в лета в тот миг, когда мое сердце осуществит последний заключительный удар. Со временем покинут этот мир все те, кто знал меня, а может память обо мне испарится и значительно раньше. Но одно я могу знать наверняка. Не забудет первых неуверенных детских шагов грунтовая бугристая дорога у дома, а для родных мест я всегда буду оставаться все тем же мальчиком Алёшей, чьи маленькие розовые пятки ступали по этой земле.