Вотчина Пана / #28 / lenchi3

Я открыл глаза и в предрассветной заре увидел своего предшественника – отца Сергия. Я хотел было перекреститься, но не смог пошевелить рукой. Я лежал и смотрел на человека, которого десять дней тому назад задрали волки, и молился Богу, чтобы он защитил меня, но вместо этого из моих уст раздавался лишь тихий стон. Отец Сергий же стоял в углу и, не отводя от меня взгляда, постукивал ногой по полу.

Не могу сказать, сколько мы разглядывали друг друга, но всё закончилось вместе со стуком в дверь. Моё обомлевшее тело подорвалось с постели, я закричал. В углу никого не было. За дверью послышалось обеспокоенное мычание. Не иначе Господь послал меня проведать дьякона, имя которого я за эти дни я так и не смог разобрать. Я заверил того, что все в порядке, и решил готовить заутреню.

***

– Марья, – обратился я к старушке, которая отнеслась ко мне лучше остальных селян. – Расскажи мне об отце Сергии.
– Ой, батюшка, хороший он был человек. Хоть и нелюдимый, но никому в помощи не отказывал. Матушка моя мне говорила, что он всё село спас, когда пришёл к нам. Я-то этого не помню – малой совсем была, но время, говорят, страшное было. Пан жизни людям не давал, пока батюшка Сергий не появился.
– И что же потом?
– Матушка говорила, что он с Паном смог срядиться. Благослови, батюшка, идти мне надо.

С этими словами она зашагала прочь. "Пан? – подумал я. – Долгую жизнь Господь дал Сергию, раз тот поляков застал".

***

После возвращения с болот мой настрой, и так неважный с самого утра, стал совсем паршивым. Но освятить место гибели Сергия было нужно, хотя после того кошмарного сна я несколько дней оттягивал это дело. Селяне говорили, что оно и раньше было дурным, а уж теперь и подавно. Сложно с этим спорить, когда видишь кровавые следы, которые не смыли два ночных ливня. Но даже не это меня так раздосадовало, а мысли, которые поселились в моей голове на обратном пути. Было во всём этом что-то неправильное.

"Последний раз Сергия видели на вечерне. Какой бес, прости, Господи, погнал его ночью через топи? И откуда там взяться волкам?"

Гоняя подобные думы по кругу, я невольно засмотрелся в угол, из которого во сне мой предшественник наблюдал за мной. Осознав это, я вздрогнул, но не отвел глаза, а опустил их ниже, на то самое место, по которому покойный священник стучал ногой. Поддавшись порыву, я подошёл ближе, опустился на пол и без особых усилий отодрал одну дощечку. Под ней оказался кожаный сверток, развернув который я обнаружил обветшавшую книгу, написанную латинскими литерами. Я сел за стол, зажег свечу и принялся читать.

Перелистав с сотню страниц, я вдруг осознал, что творю. Все это время я вчитывался в настоящие заклятия. В ужасе я захлопнул дьявольский фолиант и, упав на колени, начал молить Бога о прощении.
Успокоившись, я твердо решил сжечь проклятую книгу, но не успел. В дверь постучал дьякон и промычал что-то о людях. Оказалось, что один из селян готовился преставиться, а значит, я нужен там.

***

Закончилось всё глубокой ночью. Я шёл обратно в церковь, дрожа от холода и прислушиваясь к неестественной для середины лета тишине. Таинства над умирающим стариком полностью лишили меня сил, и, вернувшись, я сразу уснул, даже не вспомнив о бесовской книге. Но забыть о ней мне не дал отец Сергий.

Я открыл глаза и увидел его обветрившееся морщинистое лицо. В этот раз почему-то оно меня совсем не испугало. Мы стояли перед входом в церковь, и с холма должно было видеться почти всё село, но вместо него была лишь непроглядная тьма. Сергий не торопясь пошел вниз; я же не нашёл ничего лучше, чем последовать за ним. Чем ниже мы спускались, тем сильнее нас окутывал мрак, а в нём всё явственнее становился запах горелой плоти и всё громче слышались жуткие крики, лишь отдаленно напоминающие человеческие. Старый священник замедлил шаг, а потом вовсе остановился. Я вдруг почувствовал чьё-то присутствие, а затем такую тяжесть, что тут же рухнул на колени. Всё моё естество содрогнулось от слова, которое колоколом зазвенело в голове. Пан.

Не оборачиваясь на меня, Сергий достал из-под рясы ту самую книгу, только сейчас она переливалась мягким и тёплым светом. Он раскрыл её ближе к концу и положил на землю. Бросив на нее один лишь взгляд, он повернул лицо к небу, а затем погрузил руки в нависшую над нами мглу и начал беззвучно шевелить губами. Его руки зажглись чистым пламенем, таким ярким, что я зажмурил глаза. А раскрыл их уже в своей постели.

***

Каждый новый день невзрачнее и серее предыдущего. Вместе с ними и селяне становятся всё мрачнее, а в их разговорах чаще и чаще звучат нерадостные пророчества насчёт приближающейся зимы. За эти месяцы я так и не смог добиться их расположения. Конечно, в лицо меня никто ни в чём не обвиняет, но я знаю, о чём они толкуют между собой. Их можно понять – вместо их батюшки, которого они знали больше половины столетия, им прислали молодого «попёнка». Но я, правда, хочу им помочь. Поэтому изучаю книгу отца Сергия. Если кто-нибудь узнает, меня ждёт анафема. А то и ещё что похуже. Но он не просто так мне её показал. Прости меня, Господи, если я не прав.

***

Я не могу сказать, когда я успел привыкнуть к ночам без единого звука. Ни порывов ветра, ни пения птиц, ни скрипа деревьев, ни плеска воды. Даже грозы лишь озаряли небо вспышками молний, а ливни, вместо обычного шума, как будто тихо шептали прямо в душу. Поэтому меня едва не сковало ужасом, когда село накрыла настоящая буря. Гром и рокот сотрясали стены храма, свист ветра снаружи сливался с ужасным воем. Несколько часов я лишь молил Господа защитить нас всех. А потом всё стихло так же резко, как и началось. И в этой тишине я без сил прислонился к стене и уснул.

Очнулся я от того, что отец Сергий тряс меня за плечи. Вернее, сперва я так подумал, но, когда сон отступил, это оказался дьякон. Он не смог объяснить, что случилось, но был сильно взволнован и даже испуган. Я пошёл за ним и приметил лишь то, что утро ещё не наступило. Дьякон провёл меня ко входу в церковь, где уже собирались люди. Впереди всех едва держась на ногах стояла заплаканная Марья.

– Что стряслось? – спросил её я.
– Благословите, батюшка, внучка моя, Анелька, пропала. – Это было всё, что она смогла сказать перед тем как разрыдаться.

Мужики пошли прочёсывать с факелами лес. Я не присоединился к ним, потому что уже знал, где найду пропавшую девушку. Я вернулся в свои покои, спрятал под рясой книгу отца Сергия и только потом отправился в лес. Ноги сами вели меня на проклятую поляну. Чем ближе я подходил к болоту, тем темнее становилось вокруг. Возле самой топи я почувствовал на себе тот самый взгляд, который во сне уронил меня на колени. Я перекрестился и пошёл через трясину. Да поможет мне Господь.