Вьюн / #99

По лесным угодьям Башкирии ветвится река Кага. Плетет узоры рядом с малинниками и кедрачом, огибая болотистые низины, да песчаные холмы. Где-то там между Хамитово и Майгаштой затерялось село Околица в две сотни душ, куда “ЛесТорг” прибыл осваивать лот на вырубку.
Главу делегации ― Дарью Ершову встречал старейшина Мармуш ― пожилой мужчина в бордовом кафтане:
―Давно гостей не было. За какие грехи вас?
Вместо ответа Дарья кивнула на рыбозавод:
―Работает?
―Увы. Главный в “Мальдивы” отъехал ― так мы изолятор Белорецка величаем. Коли надо, есть доступ наверх, но лучше бы производство запустили.

Околица, как и любая глубинка, страдала от нехватки кадров, а без работы люди спивались.
Было и кое-что необычное ― почти вся местная жизнь строилась вокруг родноверов.
Волхв Лука, да три десятка последователей жили общиной в лесу, но имели такое влияние, что люди старались не перечить.

―Они считают, тут Царство Велеса ― объяснил Мармуш, ― хотим мы древесину рубить, а стволы рунами помечены. Трогать нельзя. Вышку связи сломали ― дескать, зло там. За рыбой следят, чтоб много не ловили. Капища у них повсюду.

Дарья мракобесия не терпела, но, получив карт-бланш от шефа, за дело взялась охотно.
Штаб развернули на верхнем этаже завода. Подключили генераторы и спутниковую связь, а технику погнали на дальние рубежи, надеясь избежать конфликта.

Стоило зайти тягачам и харвестрам, как с поляны выбежали десятки мужчин ― широкоплечие, двухметровые витязи в рубахах, разрисованных вязью. У каждого топоры и палицы:
― Не велено священный лес трогать.
Водители газовали, пробовали на испуг взять. Тщетно.
―Когда военные прибудут, за вас боги вступятся? ― ехидничала Дарья
Местный фыркнул:
―Отцов зря не тревожим, а на таких и Вьюна хватит.

Дальнейшее общение в деревне напоминало монолог.
“ЛесТорговцы” махали документами, требовали, угрожали, ругались.
Местные ели уху и занимались бытом, а Лука даже не показался.
―Варвары и невежды! ― шипела Дарья, возвращаясь на базу.

В следующие дни кто-то слил почти весь бензин, а запасной погрузчик утонул при невыясненных обстоятельствах. Охрана лишь разводила руками, дескать, не видели.

Странное произошло и с самой Дарьей.
Она изучала документы, как вдруг пространство наполнилось диким свистом. Настолько сильным, что уши заложило, а голова начала раскалываться.
Ей даже показалось, будто некто шепчет: “Ведаю, ведаю, ведаю”.

―Это Вьюн знакомился, ― объяснил Мармуш, ― тоже однажды его слышал.
―Опять языческая чушь.
―Может и чушь, но в Околице верят, что Вьюн ― посредник между нами и миром духов. Один раз ко всем приходит. Ежели второй раз ― плохо.
―А третий? ― усмехнулась Дарья
―Третий будет последним. Таково поверье.

Спустя неделю, из строя вышла большая часть техники, Дарья использовали всё варианты, но Лука был непреклонен. Казалось, он считывал любую фальшь:
―Имя твоё светлое, но помыслы грязные, ибо ложь душу калечит. Дом хранить надобно по заветам предков, а землю вокруг Вьюн сбережёт.
―Бережёт.
Лука кивнул: ― Да будет так!

Вечером Дарья получила нагоняй от шефа по видео:
―Даш, какие солдаты? Тут не Кандагар. На меня “зелёные” давят, прокуратура, взятки уже нечем давать. Повяжут, и ты следом пойдешь. Короче, срок неделя. Хоть раком встань, но чтоб деревья в Уфе были.

“Сам раком стоять будешь”, ― процедила сквозь зубы Дарья.

Время и деньги таяли, потому меры требовались крайние.
Получив от Мармуша список местных, Дарья обнаружила уголовника ― Ивана Сырского. Он проходил по делам в Миассе, а тут с бандой отсиживался. Ваня слыл человеком дерзким ― любая прихоть за деньги и Дарью, которая ненавидела проигрывать, это устраивало. Так их партнерство запустило в Околице войну.

Из лагеря родноверов сразу похитили старика и женщину, а на одиночек стали охотиться группы до десяти человек: заливали перцем, били со спины.
Хаос рабочие использовали, как могли ― деревья пилили без разбора, на скорость. Затем оттаскивали к городу последним работающим трактором.

Родноверы, впрочем, побеждали за счёт сплоченности, а затем перешли в наступление.
Лука так неистово орудовал посохом, словно в него вселился дух Перуна и противник сдался.
Они перекрыли доступ к лесу, дороге и реке; учредили боевые патрули в кольчугах и лишь топоры убрали, чтоб смертей значимых избежать.
Медленно, но верно погружалась Околица в хаос безумия. Никто больше не хотел работать на лесопилке и даже выходить из домов.

―Вас больше в десять раз, ― кричала Дарья, ― но все залезли в норы. Трусы!
―Зря вы, сударыня, ― вздыхал Мармуш, ― зло всегда порождает зло. Мои предки родом из Персии, тут второй десяток живу. Чиновникам до нас дела нет, мы от природы зависим. Просто в Околице маски слетают и все видят суть человека.
―Легко говорить. Не вас же “Мальдивы” ждут.

Чем хуже становилась ситуация, тем мрачнее были мысли. Вечером, перед днём Х она испытала второй приход Вьюна.

Свист шёл чудовищный, с каждой секундой тело наполнялось мириадами ледяных игл, а кровь тонкими струйками текла из ушей, ноздрей и скапливалась во рту.
“Ведаю―ведаю” ― неслось отовсюду.

Когда пытка кончилась, гримаса боли на её лице сменилась отвращением.
Продуктовая лодка, которую родноверы не трогали, сегодня везла подарки от друзей Сырского.
В дальних ящиках были огнестрелы и Коктейли Молотова, а значит пришло время идти ва-банк. Обновленная банда, разобрав всё за минуты, растворилась во тьме.
―Да будет так, ― кивнула Дарья полной луне.

Что случилось дальше, следствие разбирало почти год.
Точно известно ― Банда Сырского полностью выжгла деревню родноверов, но, ни трупов язычников, ни следов ДНК обнаружено не было.
Зато на болоте опознали тела Ивана и подельников. От гримас ужаса мертвецов холодок прошибал даже у следаков.

Часть лесовозов все-таки вывезла древесину из Околицы, правда до Уфы они не доехали.
Смерч буквально разорвал машины на части, а вышедшая из берегов Кага, их погребла.
Сама Околица чудом избежала разрушений.

Дарья Ершова опередила стихию и вернулась в Уфу, где скончалась две недели спустя. Вскрытие показало, что причиной стал инсульт, но конечности её вывернуло так, словно изнутри давила мощнейшая сила. К делу добавили показания уборщицы, которая вспомнила мерцание света и шепот: “Ведаю”.

Расследование против начальника Дарьи и сотрудников ЛесХоза гремело на всю страну, вскрыв широкий пласт коррупции. Поэтому, когда чистоплотный бизнесмен Дьяконов захотел выкупить рыбозавод Околицы, регион с радостью избавился от токсичного актива.

Сам Дьяконов ― угрюмый, с пышными усами отлично вписывался в колорит селения.
Прибыв на место, он первым делом закрепил на стене завода Буквицу и до вечера расчищал завалы.

Мармуш нашел его сидящим у реки, на закате ― глаза мужчины были прикрыты, но губы едва заметно шевелились. Люди подходили и подходили, смотрели на багровый полукруг, словно в гипнозе, и повторяли шёпотом за Дьяконовым.
А ветер разносил их слова всё дальше над Кагой: “Ведаю, ведаю, ведаю”.

Отправить донат автору