У директора / #2 / anshat

Действующие лица:

Эрнест Ермолаевич — главреж драматического театра, он же директор, 54 года, усталый замотанный человек.
Викторина Галактионовна — посетительница, очень энергичная полная женщина, 40 лет

Место действия - кабинет Эрнеста Ермолаевича.

***

Из-за кулис вбегает Викторина Генриховна, яростно отбиваясь от кого-то.

Викторина Генриховна: Да отпусти же ты меня, чертова баба, отпусти!
Эрнест Ермолаевич: (сердито) Кто вы такая, почему без доклада? Виолетта Архиповна, я же просил никого не…
Викторина Генриховна: (умоляюще складывает руки) Эрнест Ермолаевич, я вас надолго не отвлеку, я на две минуты буквально, прошу меня выслушать, а вот ваша Виолетта мне чуть горло не перегрызла…
Эрнест Ермолаевич: (повысив голос) Я попрошу вас не оскорблять Виолетту Архиповну, она прекрасная секретарша!
Викторина Генриховна: Прекрасная волчица, прекрасная, именно такой и должна быть настоящая секретарша! Удвойте ей оклад. Но забудьте же ненадолго про нее, посмотрите на меня, Эрнест Ермолаевич. (низким сексуальным голосом). А я, я разве не прекрасная? Ну, посмотрите же на меня. Я могу даже раздеться и себя показать. Где тут у вас ширма?
Эрнест Ермолаевич: (отмахивается в раздражении) Э-э-э, только не это! Чуть ни каждый день одно и тоже! Женщины меня уже заколебали с этими предложениями. А потом пойдут обвинения в домогательствах, знаем… У нас все уже устали от этих скандалов.
Викторина Генриховна: (с достоинством) Ошибаетесь, любезнейший, я вам не какая-нибудь уличная девка! Я просто хотела вам продемонстрировать свою красоту, не более того.
Эрнест Ермолаевич: (досадливо машет рукой) Не надо, не надо, я верю!
Викторина Генриховна: Хорошо, не надо. Но я еще и прекрасная мать, жена, сестра, теща, свекровь, соседка. И, кроме того, в нашей группе женского сумо я прекрасно выношу за ковер всех подряд.
Эрнест Ермолаевич: (уважительно смотрит на ее габариты): Абсолютно верю! Так как, говорите, вас зовут?
Викторина Генриховна: (торжественно) Викторина Галактионовна Гаврюшина, с вашего позволения.
Эрнест Ермолаевич: О, Господи!
Викторина Генриховна: (весело) Да-да, согласна, это отдельная история, почему я Викторина, вы будете смеяться, я вам сейчас ее расскажу…
Эрнест Ермолаевич: Ради Бога, не надо! Так что вы хотите?
Викторина Генриховна: Что я хочу? Прекратите травить моего мужа! Как вам не стыдно? Он так нервничает, что уже ничего не может.
Эрнест Ермолаевич: Вашего мужа? Я не знаю никакого вашего мужа! Кто он? Как его фамилия?
Викторина Генриховна: Догадайтесь, умник!
Эрнест Ермолаевич: (возмущенно) Что вы себе позволяете?
Викторина Генриховна: А что, сложно догадаться, что у Гаврюшиной муж - Гаврюшин?
Эрнест Ермолаевич: Да всяко бывает, знаете ли. Бывает, что муж – Виндзор, а жена – Симпсон. Но вернемся к вашему мужу. Гаврюшин, Гаврюшин…Что-то я не припомню такого. Как его имя?
Викторина Генриховна (торжественно): Изяслав Леопольдович.
Эрнест Ермолаевич: Ни фига себе имечко!
Викторина Генриховна: Имя как имя, не хуже вашего, Эрнест Ермолаевич.
Эрнест Ермолаевич: Конечно, конечно, извините. Но я опять что-то не вспомню…
Викторина Генриховна: У вас его все зовут Изя.
Эрнест Ермолаевич: (радостно) Ах, Изя! Наша знаменитость! Так он Изяслав, оказывается? А я-то думал, что он…
Викторина Генриховна: А вы не думайте! Он самого аристократического происхождения. У него даже Рюриковичи в роду есть!
Эрнест Ермолаевич: (удивленно) Ничего себе!
Викторина Генриховна: Вот так вот! А вы его травите, как вы так можете?
Эрнест Ермолаевич: (сердито) А вы хоть знаете, что он натворил? В пьяном виде повредил старинный буфет пушкинских времен, которому цены нет! А еще старший грузчик! Ремонт там тыщ двести стоит, кто за ремонт заплатит, а?
Викторина Генриховна: Ах, вот оно что! Ну, я Изе вставлю пистон за это. А за пушкинский буфет пусть сам Пушкин и платит! (смеется)
Эрнест Ермолаевич: (ехидно) Ах, какая вы остроумная, Виктория Галактионовна!
Викторина Генриховна: Не жалуюсь, Эраст Ермолаевич.
Эрнест Ермолаевич: (повысив голос) Я Эрнест, а не Эраст!
Викторина Генриховна: (еще более повысив голос) А я Викторина, а не Виктория!
Эрнест Ермолаевич: (раздраженно) Нет, с вами просто невозможно разговаривать! Давайте к делу. Что вы, в конце концов, от меня хотите?
Викторина Генриховна: (с вызовом) Договор на полную ставку!
Эрнест Ермолаевич: (с ироническим удивлением) Да-а? И какое амплуа?
Викторина Генриховна: (гордо) Любая вредная баба - жена, теща и прочее такое. Это - моё! Я - Яго в юбке! Леди Макбет!
Эрнест Ермолаевич: (бормочет) Да уж, действительно, вам подходит…
Викторина Генриховна: (повысив голос) Не хамите, Эрнест!
Эрнест Ермолаевич: (досадливо) Да я не хамлю. Проблема в том, что у меня за неделю было уже четыре кандидатки на это амплуа. А мне сейчас куда нужнее инженю, субретки, благородные отцы. Вот, допустим, у нас сейчас «Ромео и Джульетта» идет с успехом, а как я вас туда поставлю, даже на замену? Джульеттой? (смеется)
Викторина Генриховна: А что, я легко смогу!
Эрнест Ермолаевич: (в изумлении) Джульеттой? С вашими 120 кг?
Викторина Генриховна: (обиженно) Обижаешь, начальник! Во-первых, всего 105, а во-вторых, у нас на зоне в Коми был свой театр, так я играла там именно Джульетту, и с большим успехом.

Долгая пауза.

Эрнест Ермолаевич: Ах, вот оно что… (слышен звук пододвигаемого стула). Давай-ка присядем. Это уже другой разговор. (понизив голос) Слушай, Вика, у меня к тебе дело. Конфиденциально, поняла?
Викторина Генриховна: Поняла. Конциаль…как ты сказал? Это что-то такое…сексуальное?
Эрнест Ермолаевич: Да, нет, не в том дело. Но если сделаешь – ставка твоя. Слово даю.
Викторина Генриховна: Лады, Эрик, говори, что надо.
Эрнест Ермолаевич: (с болью) Соседи сверху задолбали. Алкоголики. Пьянки-гулянки каждый день. Шум, спать невозможно. Протечки сверху регулярно. Ты можешь что-то сделать?
Викторина Генриховна: (в удивлении, что так просто) Да как два пальца об асфальт! Решим тему… А с трупами что делать?
Эрнест Ермолаевич: (вздымает руки вверх, кричит) С какими трупами, Вика? Ты что, с ума сошла? Никаких трупов! Просто поговорить с ними, чтоб боялись.
Викторина Генриховна: (с интонацией «да тут всё ясно») Это можно. Возьму девочек из нашей секции сумо, завтра-послезавтра съездим, поговорим. Шелковые будут. А ты, Эрик, давай, договор рисуй на постоянку. Леди Макбет – что шотландская, что Мценского уезда – мне один хрен, ну, Баба Яга, естессно, Джульетта, Офелия, ну и Дюймовочка, до кучи.
Эрнест Ермолаевич: (воздев руки) Дюймовочка? О, Боже!
Викторина Генриховна: (со смешком) Да не бои́сь, начальник, я пошутила! Я согласна на Белоснежку.