Абрикос / #129 / dikunov

Воскресный апрельский денек обещал быть душевным. Раскрытый зонт голубого неба манил своей бездонностью, легкий ветер шаловливо раскачивал рябиновые ветки, а задорно чирикающие воробьи без всякого стеснения бродили по карнизу. От упоения идиллистической картинкой за окном меня оторвал настойчивый стук в дверь.

— Сюрприз! – ошарашил супруг, лицо которого тут же расплылось в довольной и немного загадочной улыбке.

Пока я недоуменно разглядывала ярко-красный лоток и пакет с наполнителем в руках благоверного, в коридор нагло ворвался рыжеватенький котенок с узнаваемой аббревиатурой «М» на лбу.

— Ура! «Виславушка»! – в восторге завизжала дочка Ника, со всех ног бросившись встречать пушистого шотландского гостя.

Тот, абсолютно не обращая внимания на окружающих, беспардонно исследовал комнату за комнатой, совершая короткие перебежки, как солдат в бою.

— Хорош жилец, — недовольно буркнула я. Никогда не планировала заводить шерстяных в квартире, но, видя радость дочери, покорно поплелась искать место под кошачьи «апартаменты». Абрикос был принят в семью. Так у нас появилось маленькое домашнее солнышко, отличающееся дерзким нравом. Когда его полюбила – сложно сказать. Ободранные обои, разбитая ваза, поцарапанные части тела домочадцев, пара «визитных карточек» в тапках хозяина – все это в конечном итоге прощалось. После очередной взбучки за сотворенное новоиспеченный член семейства, переждав хозяйский гнев, пытливо заглядывал в глаза, словно извиняясь за вчерашнее.

В тот день Абрикосовый беззаботно купался в солнечных лучах на балконе. Окинув взглядом растянувшегося любимца, я с головой окунулась в уборку. Из бытового транса меня вывел взволнованный крик дочери:
— Мама, мама, скорее, котик выпал из окна, он так цеплялся лапками…

От неприятного волнения пересыхает во рту, на лбу выступает испарина. Я не закрыла окно! А ведь у меня маленькая дочь, помимо представителя рыжей касты. Ничего не видя вокруг, стремительно бегу к балкону, со страхом всматриваюсь вниз. Там, на асфальте, бьется в предсмертных конвульсиях золотошерстное тельце… Чувствую, что не в силах сдержать поток слез и через несколько мгновений уже реву в голос.

Похоронили Абрикоску за домом, под жасминовым кустом. Ему было всего 2,5 месяца. Сердце ныло от утраты четвероногого позитивного создания. Не отпускало чувство вины, ведь я позволила оборвать маленькую жизнь из-за своей халатности. Закрытое окно было бы его спасением.

Муж собрал в большой пакет все, что навевало болезненные абрикосовые воспоминания, и выбросил в мусорный бак. Легче не становилось. То тут, то там встречались золотистые шерстинки на ковре. Тоска разрывала душу на мелкие кусочки. Кот делал дом уютнее, «разгонял тучи», внося в семейные отношения нотки доброты. Каждый переживал утрату по-своему: супруг Макс закурил после долгого перерыва, Ника рисовала на альбомном листе маму, папу, себя и Абрикоса. Меня же терзала мысль, что котенок предчувствовал скорую гибель и при малейшей возможности старался выскочить из квартиры в открытую дверь. Гонки по лестничной площадке всегда заканчивались одинаково: не в пользу беглеца. На семейном совете твердо решили: больше никогда никаких питомцев!

Прошло несколько месяцев. Засентябрило. Бесконечные дедлайны порядком измотали и, возвращаясь домой с работы, мне захотелось присесть на ажурную скамью в скверике. Небо еще не успело натянуть на себя одеяло из серых облаков, солнышко щедро делилось последним теплом, а деревья неспешно бросали под ноги листья апельсиново-багряного цвета.

Усталые спутанные мысли оборвал шорох в кустах, за которым последовало слабое жалобное мяуканье. Через минуту-другую передо мной предстал худенький полосатик, боязливо озирающийся по сторонам. В его облике уже успела поселиться обреченность, лапки предательски тряслись, однако малыш медового окраса с паутинкой бабьего лета на усах уверенно направился ко мне.

Сердце дрогнуло… Две пары глаз встретились, и, протягивая руки к этому солнечному котенку, я поняла, что уже не смогу уйти одна.