Улов / #172 / -Korso-

Сережа с наслаждением потянулся, поежился и принялся собирать свою старую бамбуковую удочку, с которой когда-то удил рыбу еще отец. Давно Сереже не доводилось просыпаться в такую рань, а уж когда в последний раз рыбачил, не вспомнил бы и вовсе. Но, сегодня был тот самый день, давно откладываемый, и все-таки наступивший. День, в котором не будет, ни вечной бытовой суеты, ни коллег, ни приятелей, ни даже родных. Только рыбалка в безлюдном месте, которое Сережа никогда никому не показывал и внутренне гордился тем, что у него есть это убежище.

«Не в нынешний отпуск. Я не буду бродить по людному пляжу, окосевший от пива. Не буду сутки проводить в самолетах. Этот отпуск пусть остается только моим. Как там пелось-то? Я купил мотыля и пошел на реку? Вот именно так. Правда тут не река, а карьер, и не мотыли у меня, а черви. Но сути не меняет. Пусть все летят куда хотят, а свой отпуск я проведу так, как мне хочется».

Сережа достал банку с наживкой и продолжил приготовления. Отрегулировал поплавок, потрогал подушечкой пальца острие крючка, и одним точным движением насадил на него червяка.

«Вот ведь, годы офисной работы, а пальцы сами помнят» - довольно подумал Сережа. Он забросил удочку, стараясь попасть в промежуток между притопленным бревном и камышами, аккуратно установил удилище на заранее приготовленную рогатину, глубоко вдохнул свежего утреннего воздуха и огляделся.

Ни души вокруг, ни один звук не напоминает о присутствии людей. И если бы не силуэт серебристой «гранд витары», оставленной Сережей на опушке леса в километре от карьера, можно было бы легко представить, что людей в этом мире никогда не было. Впрочем, из-за утреннего тумана и тени деревьев, автомобиль больше походил на призрак давно вымершего исполинского животного, чем на средство передвижения, созданное руками человека. Идиллия.

В кармане куртки завибрировало, и Сережа автоматически потянулся за телефоном. Прочитав сообщение, он убрал телефон, затем вновь достал, внимательно перечитал снова. «Привет. Как ты?». Писала Оля. Сережа аккуратно положил телефон на траву и закурил сигарету.

«Как я? Действительно, как это я, спустя четыре года?

У нее двое детей, а тогда был только первый. И все равно, дрожь рядом с ней, в пекле московского июля. Дрожь от непонятного холода на лавочке в одном из дворов басманного лабиринта. Вокруг бушевал раскаленный город, а нам было вот так. Не отлепиться друг от друга. И эта двухдневная авантюра, полет в Стамбул, во время командировки мужа. Византийское приключение, как она называла. Остерегайтесь женщин, у которых близкие отношения с сестрами – сестры способны прикрыть в самых невероятных обстоятельствах.

И тремя годами раньше. Детей еще не было, но муж уже был. Долгие прогулки по лесу в обнимку. Старый лес в августе, с его пряными терпкими запахами дикой жизни. Лесной жизни, уже ощутившей близость неизбежного ледяного оцепенения после первых похолоданий. Огромные папоротники над нами. И моя маленькая съемная квартирка в Подмосковье. Капсула, где в ее присутствии останавливалось время от полуночи до рассвета.

И что с того? Ведь всегда заканчивалось одинаково! Как это было у Бродского: «кажинный раз». Все, что мы переживали, всегда возвращалось бумерангом, но с обратным знаком. Абстиненция, похмелье, без средств для излечения. Мои метания по стране и все авантюры, лишь бы занять себя чем-то. Хотя, ей было не легче… И всегда мы оба знали, что она не решится, не уйдет ко мне. И правильно. Там надежней. Так и зачем ей это? А мне это зачем?»

Отшвырнув окурок, Сережа пару минут сидел неподвижно, разглядывая водную гладь. Затем схватил телефон, написал в ответ: «Привет. Хорошо. Ты как?». Телефон полетел обратно в траву, а Сережа опустился на свой рыбацкий раскладной стульчик. Зажмурившись и вытянув шею, он подставил лицо первым солнечным лучам, и постарался выгнать из головы все мысли. Когда теперь еще представится такой случай...

Поплавок беззвучно заплясал, пуская круги по воде и распугивая водомерок. Улов этим утром обещал быть обильным.