Мой друг Боцман / #7 / Nicolosss

Эта встреча, которая перевернула мои представления о жизни, вселенной, мироздании и едином космическом разуме, произошла неожиданно и, казалось, буднично.
Как обычно, спокойный и уверенный в завтрашнем дне и ближайших событиях, я спускался по лестнице нашего старого кооперативного дома. При выходе из подъезда почувствовал нечто, о чем думал последнее время в связи с размышлениями о телепатической связи и форматах ее проявления в среде, не подозревающей ее существования.

Нужно сказать, что я уже вторую неделю как расстался с трудовым коллективом и с большим почетом, после большого банкета в нашу честь, отправился на пенсию.
Нас было трое, помимо меня еще Василий из конструкторского отдела и Клава из бухгалтерии. Видимо наши взгляды на жизнь были различны. Василий и Клава решили, что без работы они не мыслят своего существования. Василий устроился дворником в нашем дворе. Появилась возможность с гордостью называть его Наш Дворник Василий. Клава устроилось уборщицей. Меня они осуждали, называли тунеядцем и бездельником. Это, конечно, слишком, но переубеждать их не стал.

Мне нравилось буквально все. Не нужно вставать в 6 утра и бежать в трудовой коллектив, чувствуя себя винтиком сложного механизма, который пойдет в разнос, если этот винтик вдруг, неожиданно перестанет соответствовать своему предназначению. И еще, образовалось масса свободного времени, заполнил его знакомством и изучением наук и знаний, которые многие не уважительно называют "оккультными".
Много гулял в парке, размышлял о прочитанном, пытаясь развить отдельные положения и концепции, которые понимал по-своему, и поэтому имел полное право на собственное суждение.
Космический разум я воспринял как всепроникающее, везде присутствующее и всегда готовое к диалогу проявление могущества природы. Каждый может настроиться на волну этих вибраций.

Мне удалось почувствовать его, этот космический разум. Это я понял позже, после событий, которые могли закончиться очень печально для меня.

А в тот момент, когда вышел из подъезда, увидел только большую собаку, которая взялась неизвестно откуда и неотрывно смотрела на меня. Я тоже пристально посмотрел на нее и подумал, а как же мне называть тебя. "Боцман", - мелькнуло у меня в голове.
Ну конечно, а как же иначе, вот в таком обличии он должен быть в собачьем социуме, интересно, а как выглядел бы я, но это уже видение в другой параллельный мир, который я решил оставить в покое и не вторгаться туда.

«Откуда собака?», - спросил у Клавы, проходящей с дюжиной пустых ведер.
«Она уже неделю живет в нашей беседке и все ее называют Джульбарс, странно, что ты ее только заметил.»
«Нет, это Боцман,- уверенно сказал я, - хотя Джульбарс и Боцман - это одно и то же, если сопоставить шумерскую клинопись в переводе на наш язык в трактовках Генри Урибайера, известного австралийского исследователя шумерской клинописи, и его постоянного оппонента в журнале «Занимательные вопросы современной археологии» Густава Зетербауэра, не менее известного исследователя из Германии», - стал объяснять я Клаве, ссылаясь на свое последние увлечение историей зарождения письменности на земле, оказывается... Но она махнула рукой и направилась дальше по своим делам, гремя пустыми ведрами.

Пошли со мной, Боцман, мой новый друг. Боцман послушно пристроился ко мне и неотступно следовал со мной на всем маршруте.
Прошла неделя. Мы подружились. Боцман каждое утро поджидал меня, и я уже привык, что он всегда рядом.

В тот день, который мог стать поворотным в моей жизни, мы с Боцманом возвращались с очередной прогулки. На нашей лестничной клетке второго этажа собрались почти все жильцы нашего подъезда. Здесь были Василий, Клава, наш участковый, которого все звали Аниськин, из уважения, как героя известного сериала. Какой-то господин в сером плаще с документами, видимо, старший в этом собрании. Все смотрели на меня, казалось, меня ждали.
«Что за шум, а драки нет» - бодренько скаламбурил я.

Ко мне приблизился господин в сером плаще и представился старшим следователем прокуратуры. «У меня к вам вопросы»,- сказал он.
- Не вижу препятствий, - уверенно ответил ему, продолжая пребывать в хорошем расположении духа, - пожалуйста, задавайте.
- Где вы были вчера в период с 10-00 до 11-00? - спросил он.
- Ну, это нужно сопоставить с моими размышлениями в это время и отталкиваясь от них вспомнить окружающую обстановку, способствующую или не способствующую... Обычно я фиксирую, о чем размышлял в это время, а не где находился. Поэтому необходимо некоторое время…»

Он прервал меня и сказал следующее:
- Где вы находились в это время, я вам подскажу, нам это доподлинно известно, вы лишь подтвердите, что это так. Возможно, это ускорит сложный процесс вашего ортодоксального восприятия времени и пространства, - с нескрываемой и явно выраженной долей издевки и сарказма сказал он. Я безразлично пожал плечами и сказал: «Пожалуйста, оживите мою память.»

- Итак, вчера в 10-00 вы зашли в соседнюю с вами квартиру, где проживает главный бухгалтер филиала известного московского банка господин Артузов и попросили у него дырокол, который якобы был нужен вам. В это время зазвонил телефон в соседней комнате, вы получили дырокол, а господин Артузов вышел в соседнюю комнату к телефону. Через три минуты он вернулся, в комнате вас не было. Это правильное изложение последовательности событий?
- Все правильно, подтвердил я, - только дырокол мне действительно был нужен, а не якобы. Мне подарили редкую репродукцию картины Рериха тибетской тематики и необходим был дырокол для…

Он опять прервал меня: «Нас в настоящий момент эти детали не интересуют. Далее, - продолжал он, - когда господин Артузов вернулся через три минуты в комнату, не было вас и не было портфеля, в котором содержались конфиденциальные документы филиала московского банка.»

До меня медленно доходил смысл его слов. Мы находились в коридоре квартиры Артузова. У моих ног был Боцман, неотступно следующий за мной. Толпа жильцов подъезда с любопытством слушала и находилась на лестничной клетки, дверь квартиры была настежь открыта. Осознание происходящего произошло после того, как я почувствовал дистанцию и отчуждение. Рядом был только Боцман, все остальные с разными выражениями лиц смотрели на меня и дистанцировались. «Это ваша собака?» - спросил следователь указывая на Боцмана.
«Это мой друг», - ответил я.

В этот момент Боцман стремительно кинулся на лестничную клетку.
Через мгновение он вернулся, держа в зубах какой-то сверток и положил его к ногам следователя. Следующим в коридор вошел Аниськин, подталкивая в спину Костю, молодого парня 25 лет, которого мы все звали Костик, он же хозяин квартиры напротив квартиры Артузова. Следователь поднял пакет, развернул его - в нем оказался большой желтый портфель, который я видел вчера в квартире Артузова. Следователь как-то мгновенно оценил обстановку, предложил всем разойтись А Костику и Аниськину зайти с ним в соседнюю комнату. Никто расходиться не собирался. Все были в недоумении. Все внимание в период допроса было сосредоточено на мне, и что происходило за их спинами, никто не видел.

Примерно через четверть часа вывели Костика в наручниках, подъехала дежурная машина и нашего Костика увезли.
«Ну и денек, - сказал Василий, - а не зайти ли нам в мою каптерку и расслабиться за рюмкой чая.» Следователь подумал и неожиданно ответил: «А почему бы и не зайти».
И мы вчетвером - я, Василий, следователь и Аниськин направились в резиденцию Василия.
Да еще рядом со мной был Боцман.
«Снимем напряжение, примем по первой», - сказал Василий после того, как мы расселись.
Оказывается, у него все было готово для простого, неформального общения.
«Костика жалко - ни за что увезли человека, - сказал я после того, как все приняли по первой и закусили. - Он был увлечен форексом, неплохо разбирался в вопросах фондового рынка. Мы с ним часто беседовали на эти темы».

«Если бы не увезли Костика, увезли бы вас,- сказал следователь - и, в отличие от Костика, уверяю, вам светил бы приличный срок. Вам нужно благодарить вашего друга, - указал он на Боцмана, который лежал у моих ног. - Если бы он опоздал в своей реакции на пару секунд, портфель полетел бы вниз по мусорной трубе и других лиц, причастных к преступлению, кроме вас не было».

«Так что же все же произошло, разъясните», - спросил Василий.
Следователь начал свое повествование, обращаясь главным образом ко мне:
«Костик очередной раз проиграл на форексе большую сумму денег. Через глазок в своей двери, которая напротив квартиры Артузова, он видел, как вы зашли в квартиру бухгалтера. Увидел и большой портфель, как он полагал, с крупной суммой наличных. Он позвонил по телефону бухгалтеру, представился секретарем управляющего банка и попросил подождать две минуты до подхода к телефону директора банка. Затем прошел через дверь квартиры, которую вы уходя оставили открытой, и взял портфель. К его разочарованию, наличных не оказалось. А когда началось следствие, за которым наблюдал через глазок двери, он запаниковал, решил выбросить портфель в мусоропровод на лестничной клетке. Но помешал ему это сделать ваш друг.
Поясню, почему Костику в отличие от вас не грозит суровое наказание. Его дядя в составе совета директоров этого банка. У него найдется свое наказание племяннику.
Я специально остался у вас здесь. Меня сейчас наверняка ищут, чтобы я дал распоряжение освободить Костика из изолятора. Пусть посидит до утра».

Расстались за полночь.
«А вам, - сказал он, обращаясь ко мне, - советую вернуться из своих параллельных миров на нашу грешную землю, сегодня вы имели реальную возможность загреметь в наш параллельный мир. Не знаю, может быть, вам это тоже интересно. Но помешал вам это сделать ваш друг».
Он дружески потрепал Боцмана по загривку.

Следователь, конечно, не знаком с моей фундаментальной концепцией существования космического разума и моего общения с ним через Боцмана, я не стал утомлять его своим взглядом на сущность явлений. Расстались мы по-дружески.

Вернулись домой к часу ночи. Я провел Боцмана в свою квартиру, расстелил ему коврик у своей кровати, сказал: «Будешь теперь жить у меня».