Брат? / #45 / DELETED

Гул самолета отдалился. Я спустился вниз и забрал багаж. Люди из разных терминалов слились в несколько единых потоков, просачивающихся на площадь. Там одни шли к огромной парковке, другие – в сторону железнодорожной станции, куда направился и я. Погода не обрадовала, но уж к этому я был привычен. Приходилось держать капюшон куртки и постоянно закрывать глаза – сильный ветер вздымал дорожную пыль с песком, она билась в лицо.

Дабы скорее задремать в тепле вагона, я не стал ничего перекусывать и вообще нигде не останавливался, а последние минуты так и вовсе бежал, ненароком задевая сумку. Привычка торопиться выработалась за время многолетней командировки, где все было расписано по секундам, там работало ощущение постоянной ответственности. Выкинув на обочину оставшиеся конфетки, которые были обязательны к употреблению каждый день там, на работе, я, наконец, увидел крышу станции.

Связи в вагоне электрички не было. И, хотя я знал – единственное важное лишь то, что меня в восемь встретит брат, необходимо было все же сообщить родственникам о том, что все в порядке, что я здесь – сижу в Пустово и жду отправки. Поэтому я вышел обратно в холод улицы, набрал домашний номер. К сожалению, я обнаружил, что связи нет вообще нигде. «Ну и к черту! – подумал я. – Уже и так все обговорено». Вернувшись обратно в вагон, где уже успели надушить колбасой, я расположился поудобнее, чтобы задремать и отогнать легкое чувство голода.

Тут же, заметив будто для себя, что отключился на секунду, я обнаружил, что электричка уже стоит у вокзала, а в вагонах никого нет. «Ладно, - думаю, - приехали. А проводник ничего и не сообщил, сервис!» На удивление, обнаружил, что в телефоне ни одного звонка от брата, матери и вообще, хотя связь – было две палочки – нормальная. Сошел за перрон. Пусто. «Сейчас уже приедет Игнат, – пробормотал я, – Времени как раз. Где тут левое крыло, хоть подсветили бы!» Я направился к центральному залу, охранник-старичок спал в своем закутке прямо с газетой в руках.

– Извините… – он сразу вскочил, – А как тут у вас выйти в левое крыло?

– На парковку что ль?

– Ну да, а то тут и спросить некого, кроме вас.

– А вон, иди за дверь, потом коридорчик к выходу, а там, на улице, найдешь слева площадку, – он договорил последнее слово и быстро, пока я отдалялся, стал набирать на своем телефоне чей-то номер.

Я прошел так, как указал старичок и, отворив массивную дверь, заметил вдалеке фигуру. Она казалась прорехой в световом потоке улицы. Было ясно – это мой брат. Стоял он под желтым столбом фонарного света. Приближаясь к нему, я чувствовал радость, граничащую с волнением, трепет перед рукопожатием с родным братом и странную атмосферу окружающего нас места.

– Ну, здорова, брат! – я крепко пожал ему руку, но он ничего не ответил и без лишних движений сел в машину. Его тело будто иссохло, куртка висела на плечах, а волосы поредели. Игнат выглядел, как казалось мне, точно не спавший неделями больной: - Ты хоть спишь со своей работой вообще? Как вы тут без меня-то?

Я задавал ему вопросы, а он молча ехал вперед по пустым улицам, иногда поглядывая на меня тупым безэмоциональным взглядом. Это тревожило меня, но я старался не думать ни о чем, кроме дома. Город будто провалился в тьму: все кругом остановилось, даже ветер. Машина шла плавно, и что я заметил – руль даже не поворачивался. В один момент брат повернулся ко мне и спросил:

– Ты опять не ел конфеты, которые тебе нужно есть?

– Нет!

Он, видимо, уже знал ответ, потому как просто отвернулся, проведя рукой по вспотевшему лбу. Выглядело все куда более странно, чем обычно. Все будто появлялось из ниоткуда, выплывая на горизонте фар автомобиля. Брат ехал по проспектам и улицам, сворачивал через такие переулки, которых я и не знал. «Странно едем, почему не по прямой, тяжело запоминать такой маршрут», – подумал я.

– Так нужно, сам знаешь! – нервно сказал он вслух. – Что ты будешь делать после? – прозвучал вопрос.

– После чего?

– Ты понимаешь, зачем приехал?

– Странно ты спрашиваешь, вроде к вам и ехал, давно ж собирался, – я будто бы объяснял очевидное.

Он немного выждал, а затем сказал:

– Запомни одно, не бери телефон, если хочешь остаться… дома.

Меня стало настораживать поведение брата, его неясные слова, просьбы. Я лишь на секунды отвлекся от окна на его вопрос, а мы уже ехали по каким-то проселочным дорогам среди пустошей, фонари здесь попадались так редко, что дорога была черной, поглотившей весь свет фар.

– Когда мы пройдем в дом, – заговорил он вновь, – тебе нужно будет делать все так, как я скажу, ясно?

– Как скажешь, конечно.

И лишь только мы съехали в места, чуть более знакомые для меня, чем весь остальной путь, тут же следом за нами вылетела большая машина, фургон. Он залил фарами весь салон, и мои глаза будто ужалила змея – так стало больно.

– Проклятье, я так и думал, ты с кем-то уже говорил, когда приехал? – повышая голос, спрашивал он.

– Да нет, дорогу только спрашивал у охранника.

– Мы же договорились, не подходи ни к кому, не показывайся! – кричал он. Наша машина сильно ускорилась оттого, что следующая за нами стала прибавлять газу: – Опомнись, теперь нет никакого брата, слушай себя!

И стоило ему сказать это, как все пропало на долю секунды, а после я уже сидел за рулем на водительском и гнал вперед. «Что за чертовщина! Что это? Брат!» – я оглядывался назад, меня все еще преследовали.

Свернув за знаком на ухабистую дорогу, погнал вперед. Я ничего не понимал, не было целой картины, уверенность была в одном – нужно оторваться от фургона. Когда тот начал отставать, бампер моей легковушки оторвало на яме. Но я стремился, летел. И вот знакомый лесок, как из памяти вышел прямо всей своей высотой и дремучестью, на удивление здесь было светлее, чем у дороги. Проехав еще сколько-то десятков метров, я остановился, ведь дальше не было дороги. Через массив стволов пробивался свет небольших окон. Это был он, мой дом, наш дом. Почему кто-то не хотел, чтобы я попадал туда, плохие люди. Позади почти уже не было слышно гудков фургона.

Запах чего-то необычного стоял здесь, запах, который вызвал воспоминания. Я быстро зашел в дом. Внутри было пусто. Мысли метались в голове, и я не мог сконцентрироваться даже на одном предмете. Осматривая стены, ходя по комнатам в полумраке, стал ощущать что-то тревожное, неясное. «Никого нет, кто меня ждал?» – восклицал я.

– Они ждали, плохие ждали, – это сказал брат, он стоял у входной двери позади меня с пистолетом в руке.

– Плохие люди?

– Называй все своими именами, ты нарушил договоренность.

И вдруг в моем кармане раздался писк. Это был звонок. Я поднес мобильник к себе, звонила мать.

– Если ответишь – это будет конец, они заберут тебя обратно, не нужно! – брат встал у двери, будто готовясь к чему-то неминуемому.

Но я не мог слушать его, мысли путались, не мог не отвечать, так давно не слышал голос матери. Страх подступил внезапно, едва я нажал кнопку „Ответить“. «Алло! Алло! Игнат, где ты? Игнат! Дома? Да! Мы сейчас придем, стой на месте, ничего не делай, слышишь?»

– Ты слышишь эти голоса за дверью? Это они, обманщики выдали себя за родных людей, я тебе говорил, теперь придется дать отпор! Держи! – он вложил мне в руку пистолет. – Вместе мы справимся, главное - не отвечай им, не иди у них на поводу, стой твердо и не вздумай делать ничего, что просят эти чужаки!

Крики и сирены за дверью. Голоса стали гуще, звонче, разборчивее. Рев машин и топот людей в белых одеждах за окном. Я направил прицел на центр входной двери, брат поддерживал мою руку. Все ближе и отчетливее слышатся голоса:

– Эй! Да! Точно он там? Там он, говорю! Сейчас мы его заберем. Обратно, конечно! Да, пациент нестабильный, заходите и берите его быстро, парни!