Пробуждение / #92 / NinaGulimanova

– Кто здесь?
Тихий женский голос долетел до Аллин словно издалека.
– Кто здесь? Ответьте, пожалуйста! – почти шёпотом умоляла женщина.
Аллин открыла глаза. Ничего не изменилось: вокруг была полная темнота. Где-то капала вода, пахло сыростью.
– Вы меня слышите? Скажите что-нибудь! Мне страшно! – голос шёл откуда-то справа.
Ощущение собственного тела постепенно возвращалось к Аллин. Она лежала на чем-то полумягком, похожем на медицинскую кушетку. Было довольно холодно. Справа послышались всхлипы.
– Я слышу вас, – тихо сказала Аллин, откашлялась и повторила громче: – Я слышу вас. С вами все в порядке?
– О, слава богу, вы ответили! Да, я в порядке! Где мы?
– Я не знаю. Скорее всего, в подвале. Вы что-нибудь помните?
– Я садилась в машину… у магазина… на меня напали… прижали что-то мокрое к лицу. Запах ужасный… А потом – пустота. Очнулась тут. Сначала думала, что это сон, потом услышала, как вы стонете. А вы что помните?
– Всё было так же… Только меня подкараулили на парковке возле работы.
Обе замолчали. После наркоза подташнивало, голова кружилась. День сейчас или ночь? Хлороформом надолго не усыпишь, но после него могли вколоть что-нибудь посильнее… Правая рука побаливает на сгибе, где вена… Хорошо, что Робин гостит у подруги в деревне… Мысль о дочери вернула Аллин к реальности.
– Давайте попробуем понять, почему мы здесь, – сказала она. – Как вас зовут?
– А как это нам поможет? – ответил голос.
– Ну, поможет – не поможет, но лучше представлять, к чему готовиться.
– Готовиться! – воскликнула женщина и снова перешла на полушёпот. – У моего сына завтра день рождения, понимаете? Ему исполняется пятнадцать. Единственное, к чему я сейчас должна готовиться – это к празднику!
– Мне жаль, – сказала Аллин. – Так как вас зовут? Вы тоже из Шетфилда?
– Меня зовут Аллин. Аллин Хьюворт, – ответили справа. – Да, я из Шетфилда.
– Дайте подумать…
Аллин закрыла глаза. Так было безопаснее – как в детстве. Итак, кто-то похищает двух женщин с одинаковыми именами, живущих в одном городе. Робин пятнадцать лет, сыну второй Аллин завтра исполнится пятнадцать.
– Аллин, как вы выглядите? Рост, возраст, волосы?
– Вы серьёзно думаете, что это важно? – в голосе справа впервые послышалась усмешка. – Ладно. Я невысокая натуральная блондинка, мне тридцать семь.
– Послушайте! Я тоже Аллин, а это довольно редкое имя. Моей дочери пятнадцать лет, мой рост ниже среднего, и мне тридцать шесть. И я уже очень давно осветляю волосы.
Последовала пауза.
– То есть вы думаете…
– Что нашим похитителям была нужна конкретная женщина…
– Но они не знали, кто из нас она!
– Именно.
Снова наступила тишина.
– Предлагаю обследовать помещение, – сказала Аллин.
– Ну уж нет!. Мало ли что тут может быть в темноте…
– А вдруг отсюда есть выход? Глупо было бы его не найти. Или хотя бы найдём что-нибудь для обороны.
– Вряд ли. Ну, ладно.
Аллин села на кушетке, потом осторожно встала, ловя равновесие в кромешной тьме. Послышались осторожные шаги соседки. Вдруг тишину прорезал пронзительный визг. Аллин вздрогнула, сердце её громко застучало.
– Что случилось? Вы целы? Аллин!
– Здесь труп! О боже! Я наткнулась прямо на него, он холодный и голый! О господи! – крик перешёл в рыдания.
– Успокойтесь, пожалуйста, успокойтесь! Я иду к вам.
Аллин сделала шаг, потом второй. Она с детства знала, что бояться нужно живых, но ощутить под руками мёртвое тело в полной неизвестности темноте… Впрочем, где-то между ней и второй Аллин лежит мертвец: на одну неизвестность меньше. Ориентируясь на всхлипы, Аллин старательно обошла мертвеца и вскоре нащупала кушетку соседки.
Они сидели, подобрав ноги («А вдруг здесь крысы?» – сказала вторая Аллин), и держались за руки. Прошло несколько минут. Вдруг где-то вверху раздался щелчок, следом за которым заговорил мужской голос.
– Жаль, что вы так быстро прекратили свои исследования, там есть ещё несколько сюрпризов. Ну да ладно.
Аллин показалось, что она знает этот голос. Но усмешка сменилась ледяной строгостью, и голос вновь стал чужим и незнакомым.
– Одна из вас совершила ужасный поступок. Это было давно. Она должна вспомнить и признаться. И поверьте, чем быстрее это произойдёт, тем лучше. Будете готовы – жмите на кнопку. Заберёте пульт у вашего нового друга. Я думаю, он не будет сопротивляться. Время пошло.
После щелчка вновь наступила тишина.
– Он нас видит, – сказала Аллин.
– Вы что-нибудь поняли? – спросила соседка. – Что мы должны вспомнить? И какое ему дело до нашего прошлого?
– Он ненормальный, – тихо сказала Аллин. – Нормальные люди не хватают других людей посреди улицы и не запирают в подвалах. Кто знает, что у него в голове? Но он прав, – ¬ задумчиво продолжила она, – никто не без греха. Я, например, не приехала на похороны своей матери. Это большой грех. Но она никогда не любила меня, била и унижала при любом удобном случае. Разве я не заслужила право не быть любящей дочерью? Но вряд ли он это имеет в виду.
– А меня бил первый муж, – так же тихо откликнулась вторая Аллин. – Я вышла за него совсем девчонкой, влюбилась по уши. Хотела уйти, но он сказал, что найдёт меня и убьёт. А однажды его нашли на рассвете возле дома, где мы жили, с ножом в боку. Убийцу так и не нашли, и я уехала. Вскоре снова вышла замуж, родила сына. У нас чудесный дом за городом. Иногда судьба даёт нам второй шанс.
– Иногда. И не всем. Мне вот не дала. Да я бы и не хотела, наверно. Я так сильно его любила.
– Вашего мужа?
– Мы не успели пожениться. Он погиб. Дочка родилась уже без него. Я назвала её Робин: его звали Роберт. А меня он всегда называл: моя птичка.
– Наши имена означают «птица». Меня папа тоже так называл…
– Вот я и решила: пусть уж будут две птицы в доме. Я сначала тоже думала уехать, но не смогла оставить Роберта. Только дом продала. Там всё напоминало о нём.
– Как жаль! А что случилось с вашим Робертом?
Аллин не успела ответить: под потолком вновь включился динамик. На этот раз голос был взволнованным.
– Планы меняются. У меня скоро будут гости. Как, чёрт возьми, они меня нашли? Я же всё, всё просчитал! – простонал невидимка. – Но у меня ещё есть немного времени.
Послышался звук зажигалки: мужчина закуривал. Обе Аллин сидели, боясь пошевелиться, только сильнее сжимали друг другу руки.
– Мне тридцать один год. Семнадцать лет назад я был обычным подростком, единственным сыном любящих родителей. А потом появилась ты! Мой отец долго метался, не мог сделать выбор. Потом ты забеременела, и он решил уйти. Мама отпустила его. Она очень старалась выглядеть спокойной – ради меня. Мы переехали в другой город – там жили мамины родственники. Он часто звонил, спрашивал, как у нас дела. Мама с ним разговаривала, хотя я просил этого не делать. А она отвечала: «Он твой отец. Ты вырастешь и всё поймёшь».
После паузы (судя по звукам, говоривший выглядывал в окно) он заговорил снова.
– Перед Рождеством я сказал маме, что хочу помириться с отцом. Она очень обрадовалась. Я сам ему позвонил. Договорились, что я приеду в гости. Отец встретил меня на станции, обнял. Всю дорогу он был очень разговорчив, было видно, что соскучился. На заправке я попросил сесть за руль. Отец давно уже научил меня водить. Погода была ясная, машин мало, и он согласился. Мы ехали и разговаривали. Я рассказывал про новую школу. Отец сказал, что у меня скоро будет брат или сестра, что ты ждёшь меня и очень волнуешься.
Рассказчик закурил новую сигарету.
– Дом был за городом. Нам оставалось переехать мост. Мы были уже на середине, когда я резко повернул руль. Потом я рассказывал, что на дорогу выбежала кошка. Но кошки не было. Мы упали в реку.
До женщин через динамик донеслись звуки полицейских сирен.
– А вот и гости, – сказал голос и заговорил быстрее. – Нас вытащили. Меня откачали, а отца не смогли. Почти год я был в коме. Когда пришёл в себя, мне сказали, что мама сошла с ума. Я больше не смог ходить: повредил позвоночник. К счастью, в наше время необязательно иметь здоровое тело, чтобы зарабатывать. Я смог перевести маму в лучший интернат. Она ни разу за эти годы меня не узнала. Четыре месяца назад она умерла. И я смог наконец-то сделать то, о чём мечтал все эти годы: найти тебя, Аллин, и отомстить за всё! И я не пойду ни в тюрьму, ни в психушку!
В динамике раздались голоса и удары: видимо, полицейские выбивали дверь.
– Живи, Аллин! – крикнул голос. – Ты убила моего отца, мою мать и меня! Живи с этим!
Оглушительный звук выстрела заставил женщин вздрогнуть. Послышался удар, затем беготня и крики.
Другой, запыхавшийся, голос зазвучал в микрофоне:
– Мэм, вы слышите меня? Вы живы? Где вы находитесь?
Аллин машинально поднялась, сделала несколько шагов, нащупала в холодной руке мертвеца коробочку пульта и на ощупь вложила её в руку соседки. В ушах всё ещё звучал голос – теперь она понимала, почему он казался ей знакомым.
– Мы в подвале! – крикнула миссис Хьюворт. – Скорее!
Помолчав, она сказала:
– Аллин, он с нами не разговаривал. Мы всё это время сидели в темноте и ждали, что будет. Вы согласны?
Когда их вывели из подвала на свет и они увидели друг друга, Аллин Хьюворт ахнула:
– Да мы словно сёстры!
Переговорив с полицейскими, она подбежала к Аллин:
– Представляете, это был не настоящий труп! Это был муляж! Вот мерзавец! Я чуть с ума не сошла!
Аллин улыбнулась. Всё ещё щурясь от света, она окликнула одного из офицеров:
– Сэр, но как вы нас нашли?
– Ваш муж заявил о вашем похищении.
– Мой муж? – растерянно повторила Аллин. – Но я никогда не была замужем.
– Не знаю, мэм. Он пришёл в участок, очень взволнованный, сказал, что похитители требуют выкуп. Назвал место, где вас держат: заброшенная фабрика на окраине города.
– Где он? – Аллин почувствовала, как слабеют ноги, и опустилась на ступеньку «скорой».
– Он ушёл, мэм. Сказал, что ему нужно идти, вышел в коридор и... исчез. Я не успел его остановить. По правде говоря, он был немного странный. А тут поступил звонок от мистера Хьюворта о пропаже супруги, и мы выехали сюда. Да, чуть не забыл! Ваш муж, или кто он там, просил, чтобы я передал вам его слова: «Я люблю моих птичек». Он сказал, вы поймёте.
– Я поняла, – прошептала Аллин. – Спасибо…