Молоська, иди ко мне! / #181

Я вышла из дома и ступила босыми ногами на траву, еще мокрую от росы. Чем бы заняться? Не придумав сразу ничего интересного, я решила для начала просто пройтись по участку. Вот недавно выкопанная для нового водопровода яма на углу дома. Теплицы, исхоженные мной с тяпкой, даром что посажены всего две недели назад. И вишни с понемногу краснеющими ягодами. Дальше яблоня, цветы под окнами и деревянное, когда-то красивое, но уже облупившееся второе крыльцо.

— Ми…

Мне послышалось?

— Ми-миу…

Нет, точно слышу писк.

— Ми…

Из-под крыльца? Я нагнулась: котята!

— Кис-кис-кис — позвала я. Заметив меня, они сразу спрятались в темноту. Но я успела разглядеть: их было двое, рыжий и черный, совсем маленькие. Если они под нашим крыльцом, значит, наши? Я поспешила к маме, рассказать о находке. Но оказалось, что нужно срочно мыть руки и садиться за стол.

Торопливо позавтракав, я прибежала к старому входу и снова позвала, но котята не показывались. И не пищали. Их не было видно и в течение дня — я заглядывала несколько раз. Вечером я оставила кусочек колбасы на ступеньке.

На следующий день первым делом поспешила к крыльцу, но никого не было. И колбаса исчезла. Видимо, котята всё-таки не наши.

***

Через несколько дней, когда я еще нежилась в кровати, ко мне подошла мама:

— Доброе утро! Там котята в яму упали. Может те, которых ты под крыльцом видела? Пойдем, достанем?
— Конечно! — я соскочила с кровати, быстро оделась и через полминуты была на улице.

На песчаном глубоком дне траншеи — мне самой оттуда, наверное, не выбраться — жалобно пища, копошились два котенка: рыжий и черный. Они были не одни — по краю ямы тревожно ходила серая кошка.

Мама достала сначала рыжего, потом черного — посадила его на мое платье.

— Смотри, мам, что это с ним? — у черного был открыт только один глаз и то как-то наполовину.
— Глазки гноятся, видимо, грязь попала. Надо обработать. Сейчас схожу за каплями, держи пока.

Кошка посматривала на меня, вылизывая от песка шерстку рыжего котенка. Я гладила черныша, как могла успокаивала его, но не особо успешно. Он непрестанно пытался вырваться и громко пищал. Какой же он милый. И, оказывается, не весь черный: у него на груди — красивый белый «воротничок».

Мама вернулась с лекарством и ватой. Когда она капала, я держала пушистую, маленькую голову котенка, а он пищал — щиплет! — и пытался увернуться. «Терпи, терпи, малыш», — шептала я, пока, наконец, не поставила его на землю. Он потер мордочку лапкой, чихнул и побежал к кошке. Промыли глаза и рыжему.

— Для профилактики, — пояснила мама. — Сейчас приду.

Через минуту она вернулась с кусочками рыбы для кошки. Та как будто ждала: не собиралась убегать и даже дала себя погладить. Рыбу она быстро съела, а потом развалилась на траве, и котята стали сосать ее молоко.

— Пусть рыжий будет Барсик, а черная — Молоська, — предложила я, — а кошка — Мурка.
— Почему Молоська?
— Я недавно книжку прочитала — там была маленькая черная собачка, ее Молоськой звали, а у меня — котенок!
— Пусть будет, — улыбнулась мама.

И мы пошли завтракать, а когда вернулись — ни кошки, ни котят не было.

***

Мечты о том, как сразу три кошки будут жить у нас дома, теперь не покидали меня. Но котята со своей мамой снова куда-то пропали. Правда, пару раз приходила кошка, и я подкармливала ее остатками еды.
Так прошли три дня. На четвертый я пошла в дальний угол участка за сараем — папа как раз скосил там заросли крапивы. Оказалось, ничего интересного: только куча досок и еще какого-то хлама. Наверное, остался от прошлых хозяев. И вдруг — я не поверила своим глазам — под перевернутым стулом лежали котятки. Увидев меня, они сразу скрылись между досок.

Я метнулась домой. Аппетитный аромат с кухни говорил, что мама уже там.

— Мам, там котятки у досок за сараем, — я перевела дух, — может покормить?

Я совсем забыла, что, когда у мамы четыре сковородки — на одной блин, на другой яичница, на третьей сырники, а в четвертой нечто под железной крышкой — ей не до котят.

— Маш, ты же видишь, чем я занимаюсь! — мои опасения подтвердились сразу.
— Да… Ты скоро освободишься?

***

Минут через десять мама, держа в руках крышки от банок, пришла к сараю, где я дежурила все это время.

— Ну чего, еще не ушли? — мама улыбалась.
— Нет — мама поставила мисочки-крышки.
— Это молоко?
— С водой, маленьким котикам нельзя чистое молоко, его обязательно надо разбавлять водичкой, — объяснила мама. Мы отошли подальше.

Первой вылезла из-под досок… кошка. И сразу стала лакать. За ней подошли котята, пару раз фыркнули, а затем тоже начали пить из мисок. Но когда я хотела подойти — сразу убежали. Мне осталось только погладить Мурку.

***

Теперь я каждый день приходила за сарай. Приносила сначала молоко и остатки еды. Потом сама варила рыбную или мясную овсяную кашу в маленькой кастрюльке специально для кошачьего семейства. А покормив, подолгу смотрела, как резвятся котята, и пыталась их приручить.
Черная оказалась более смелой:

— Молоська, Молоська, иди ко мне! — звала я, протягивая кусочек колбасы. Сначала это не приносило никакого результата. Но однажды Молоська все же подошла, всем своим видом показывая недоверие, схватила кусок и убежала. А на следующий день я уже смогла ее погладить.

Барсик дичился дольше, но, наконец, смирился с тем, что ему чешут за ушком или берут его на руки. И с каждым днем котята смелели и стали выбегать сами, когда я приносила еду. Открытие мамы, что оба малыша — кошечки, сделало меня еще счастливее. И рыжую, которую мы звали Барсиком, я переименовала в Барсу, а черная осталась Молоськой. Я хотела взять котят в дом и даже приносила на террасу, но они стремглав убегали. Мама говорила: — Что ты хочешь — дикие кошки.

***

Но однажды утром, выйдя на улицу, я увидела: три кошки — большая и две маленькие — сидят в нескольких шагах от крыльца.

— Молоська, Молоська, иди ко мне! — позвала я. Молоська, а за ней и Барса с мяуканьем подбежали ко мне. Я погладила их, похвалила и поспешила рассказать о них маме. На радостях вернулась с тремя толстыми кружками колбасы. А потом перенесла миски под навес у стенки сарая.

Котята теперь каждый день приходили на двухразовую кормежку, иногда дополнявшуюся перекусами в виде кусочков колбасы или сыра, которые я откладывала во время еды. И если котят не было видно, я звала Молоську, и она прибегала наперегонки с Барсой. И не раз, когда я читала, вязала или просто лежала в тенечке на улице, рядом мной устраивались два пушистых комочка.

А Мурка появлялась все реже. Но она не забывала про своих детишек — несколько раз я видела, как они доедали принесенную мамой-кошкой мышь. Так незаметно пролетел месяц.

***

Как-то утром я, как обычно вышла с едой и позвала Молоську, но выбежала только Барса.

— Привет, а где твоя сестренка? — спросила я, нежно поглаживая рыжую — в ответ лишь довольное мурчание. В одиночку Барса расправилась с кашей и села умываться на солнышке.

Днем я время от времени звала Молоську — она не появилась и к вечеру. Потрепав Барсу за ушками, я пошла спать.

Так у меня осталась только одна кошечка. В свободное время я играла с Барсой и даже приучила ее давать лапку, как собачку. Но все равно скучала по Молоське — ведь она первой стала откликаться на кличку, первой дала себя погладить, первой всегда прибегала. Кто ее покормит, кто теперь погладит? Вдруг с ней что-то случилось? Заблудилась? Повстречалась с собаками, которых я видела как-то раз на окраине поселка? Или нашла себе другой дом?

***

Лето подходило к концу. Смеркаться начинало все раньше, то и дело капали дожди, листья желтели. Барса заметно выросла, постройнела и уже спокойно заходила на террасу, поджидая еду. Пару раз я приносила ее в дом, но она сразу убегала.

Как-то мама сказала, что видела черную кошку у магазина на том конце поселка. Я сходила туда, звала Молоську, но никого похожего на нее не встретила.

***

Утром я услышала знакомое мяуканье. Откуда-то сверху. С чердака! Я мигом взобралась по крутой лестнице, сама не знаю как подняла тяжелую крышку люка: там сидела Молоська.

— Молоська, иди ко мне! — и она прыгнула мне на руки. — Где же ты пропадала?

Я прижалась щекой к черной шерстке и зажмурилась.

Послышался шум дождя. Я открыла глаза и поняла, что лежу в кровати, прижимая руки к груди.

— Молоська! — я приподнялась, окончательно просыпаясь. — Молоська…

Я упала на подушку и заплакала.

***

Последняя неделя лета. Накрапывал дождик. Сегодня уезжаем в город — вещи уже собраны. Мама пошла в дом проверить, все ли взяли. Папа — уже в машине. Я в последний раз обошла участок, Барса бегала за мной — скоро ее ждет первая поездка. А я думала о Молоське. Надеюсь, у нее все хорошо. Но как жалко, что ее нет с нами.

Запомнить бы тут все до следующего лета. Синее крыльцо, яблоня около забора, вишня напротив, гора щебенки, у соседа лает собака, с которой я тоже успела подружиться.

По противоположной стороне улицы бежали кошки. Стоп! Одна из них черная, маленькая… Неужели?

— Молоська, Молоська иди ко мне! — позвала я. Одна из кошек замерла, отстав от других, обернулась. Конечно, она: ее глаза, уши, белый треугольничек на груди.

Я позвала еще раз. И еще. Она подбежала ко мне тощая, мокрая, в репейниках. Жадно проглотила колбасу, которую я взяла с приготовленного в дорогу бутерброда, и замурлыкала так громко, как я никогда еще не слышала…

Отправить донат автору