Мишка / #182 / Annushka_15

Я забежала в комнату, стянула с кровати потрепанного плюшевого медведя и поспешила к выходу.
На пороге квартиры стояла мама и недовольно закатывала глаза:
- Можно хотя бы сегодня не брать его с собой? Он подождет тебя дома, ничего страшного с ним здесь не случится.
Я замираю от ужаса, представляя как мишка, мой любимый, мой хороший, валяется на кровати, брошенный и грустный. Наверное, плачет без меня. Наверное, думает о том, что я его бросила, что он никому не нужен.
- Неееет! - начинаю кричать я. Глаза наполняются слезами от этой душераздирающей картины.
- Почему? - устало спрашивает мама. - Другие игрушки же остаются дома.

Другие игрушки! Да как же она не понимает, что мишка - не просто игрушка. Он мой друг, защитник, мой верный соратник.
Но все это я пока еще не могу ей сказать. Не могу передать словами, как люблю этого старого, застиранного медведя, который был со мной практически с первых дней моей жизни.
С ним связаны мои самые ранние воспоминания. Вот я грызу его лапы, потому что у меня ужасно болят и чешутся зубы. Вот я держу его в руках, пока неловко делаю первые шаги. Вот мы вместе с мишкой идем на детскую площадку, где я впервые разобью коленки, а он получит первую дырку на пузе.
Нет, нельзя его оставить дома. Ни сегодня, ни завтра, никогда.
И каждый день я упрямо таскаю его с собой. А мама каждый раз недовольно цокает языком у двери. И сегодня вот тоже.

* * *
- Мишка пахнет как дом, - говорю я, когда мы уже сели в автобус.
- Что? - напряженно спрашивает мама и резко поворачивается ко мне.
- Мишка пахнет как дом, - повторяю я. - Понюхай!
И тычу маме прямо в лицо плюшевый живот.
- Не надо, - бросает мама, отворачиваясь к окну. Ее лицо становится хмурым и задумчивым.
Она часто стала так делать: хмурится и отворачивается. И молчит потом целую вечность. Я бы хотела рассказать ей о том, сколько разных интересных штук вижу в автобусе.

Вот девочка везет в сумке с дырочками кота. Кот почему-то громко мяукает.
А вот у бабушки в руках огромный пакет, а в нем целая гора яблок. Зачем ей так много яблок? Где она их взяла и куда везет?
Вот какой-то мальчик в черной футболке сидит. Я не люблю черную одежду. Я хочу носить разноцветную, как радуга. И чтоб картинки были. Без них неинтересно.
А какой-то дядя спит. Почему он спит в автобусе? А вдруг он проедет свою остановку?

Но мама смотрит в окно и хмурит брови. Ей неинтересно ни про кота, ни про яблоки. И я рассказываю все это мишке. И вопросы задаю тоже ему, а он мне иногда отвечает.
- Ты можешь хоть немного помолчать? Чего ты там бормочешь? Сиди смирно! Вообще себя вести не умеешь! Бессовестная! – шипит на меня мама.
От неожиданности я вздрагиваю, мои глаза становятся круглыми. Вот-вот покатятся слезы. В горле начинает щипать, а потом раздувается какой-то комок, из-за которого я не могу сказать ни слова.
Я пытаюсь сказать маме о том, что я итак сидела тихо, и что я не бессовестная, но не могу. И на выходе получаются лишь всхлипы.
- Ну-ка прекрати! – рычит сквозь зубы мама, и мои слезы вырываются из глаз, словно кто-то резко открыл кран на полную мощность.
Мама вскакивает со своего места, хватает меня за руку. Мы выходим на ближайшей остановке. Садимся на лавочку. Мама вытирает мне слезы и заставляет высморкаться в платочек.
Я боюсь, что она опять начнет ругаться, но я очень хочу ее обнять.
- Я хочу обниматься, - тихо говорю я.
- Я не хочу тебя сейчас обнимать. Я еще злюсь на тебя. Ты очень плохо себя вела, - отвечает мама.
И я обнимаю мишку.
Мы дожидаемся следующего автобуса и всю дорогу молчим.

* * *

Место, куда мы приехали, было скучным. Там было очень много дверей и длинные коридоры. И много людей с исписанными листочками. Мама говорит, что это документы и что их нельзя трогать.
А я и не трогала. Я рисовала в тетрадке, которую мне дала мама. А потом, дождавшись, когда она сделает свои взрослые дела, спросила у нее, можно ли нам прямо сейчас поесть мороженое.
Мама согласилась. Она всегда так делает. Сначала кричит, ругает меня и злится, а потом становится доброй и хорошей, моей любимой мамочкой.
Купив мороженое в ближайшем магазине, мы присели на лавочку в парке.
- Ты еще что-нибудь хочешь? – спросила меня мама.
- Хочу к папе. Скоро он приедет?
- Я не знаю, - негромко ответила мама, и лицо ее снова стало напряженным.
Я молча кивнула, чтоб больше не злить маму. Но мне очень хотелось заплакать, потому что я безумно скучаю по папе. Я не видела его уже давно. Так давно, что уже устала ждать, когда он приедет. Мама говорит, что он на работе. Я не знаю, где и кем он работает и не понимаю, почему мы не можем просто съездить к нему. Ну, или хотя бы позвонить.
Мама уже давно не отвечает на такие вопросы. Просто смотрит злыми глазами и уходит в другую комнату, чтобы громко хлопнуть дверью. Я знаю, что после этого разговор заканчивается.
А сейчас мы на улице, дверей нет и, наверное, для того чтобы закончить разговор, маме придется хлопнуть меня по попе. Поэтому я молчу и крепче обнимаю мишку.

* * *

А через несколько дней мама разбудила меня раньше обычного. На улице было очень тихо. Солнышко только проснулось.
Мне быстро собрали волосы в хвостик, почистили зубы, наспех одели. Вместо завтрака сунули в руки сосиску в тесте и вытащили на улицу вместе с кучей сумок и пакетов.
- Мама, мы куда? – сонно спросила я.
- Сейчас машина приедет, поедем к бабушке, сиди здесь.
Я села на лавочку у подъезда, прислонилась плечом к огромной клетчатой сумке и закрыла глаза.
Проснулась я в машине. И сразу же поняла, что чего-то не хватает.
- Мам! Мишка! Где мой мишка? – закричала я.
Мама вздрогнула.
- В пакете с игрушками, - быстро ответила она.
Я немного успокоилась. Вот приедем к бабушке, и я сразу же его вытащу оттуда. Наверное, ему грустно в пакете. Там точно темно и страшно. Как в чулане.
А у бабушки дома светло и красиво. Везде стоят цветы в горшках и пахнет пирожками. Мы с мишкой будем играть во дворе с кошкой Юлькой и есть малину. А вечерами будем ходить за коровой. А днем – на речку.

Всю дорогу я представляла, как будет здорово у бабушки. А когда мы наконец подъехали к ее дому, я насилу дождалась, когда все сумки занесут в дом, чтобы наконец освободить моего друга.
Я перерыла все пакеты, заглянула во все сумки. Мишки не было нигде.
Я проплакала весь вечер. Бабушка только молча качала головой. А мама обещала мне, что мы вернемся домой через несколько дней.
Но не через несколько дней, не через несколько недель этого не произошло.
Так мы начали жить у бабушки.
А где-то там, далеко, остались мой папа, наш дом и мишка, который пахнет нашим домом и моим, навсегда ушедшим, детством.