Человек за бортом / #32 / OlgaKonovskaya

Сегодня дома все на ушах. Вечером у папы какой-то праздник на работе, а так как мама попала в больницу с аппендицитом, а бабушка уехала к сестре в Астрахань, это значит что? Это значит, Оля и Костя остаются одни. Косте уже пятнадцать и он может присмотреть за восьмилетней сестрёнкой.

Как только последние наставления розданы и дверь за папой закрывается, Костя вставляет в видик новую кассету и закрывается в зале. В ответ на Олину просьбу «Можно мне с тобой?» он захлопывает дверь у неё перед носом. Козёл вонючий.

В тщетных поисках развлечений она лезет в корзину для грязного белья, набитую доверху. «Гляну, может чего и найду». Они лежали на самом дне – огромные, потрёпанные жизнью, сто раз заштопанные, растянутые бабушкины рейтузы. Страшный сон каждого ребёнка. Оля брезгливо поднимает их одним пальцем, оценивающе крутит в воздухе и улыбается. «Попался!»

Она тихонько открывает дверь, заходит в зал. Брат сидит на диване, зачарованный происходящим на экране – оттуда раздаются стрельба и крики. В этот момент Оля наносит сокрушительный удар – надевает рейтузы ему на голову, прямо на лицо. Теперь бежать.

Уже в коридоре до неё доносится бешеный рёв. Скорее в родительскую спальню! Оля быстро закатывается под кровать, загоняя себя в ловушку. Тут же появляется голова брата, он не может пролезть в щель, зато он может сделать кое-что поужаснее – кинуть мерзкую дрянь ей в лицо. «Фууууууу, гадость!» Она истошно визжит, молотит руками и ногами, пытаясь отбросить её как можно дальше, но та каждый раз закидывается обратно. Роковая тряпка летает туда-сюда, вызывая истерический хохот с обоих сторон.

После сумасшедших бегов по всем комнатам, обессиленные, они падают на ковёр. Несчастные рейтузы заброшены высоко на шкаф и забыты.
Звонок в дверь. Оля с Костей с тревогой вылупились друг на друга – наверняка опять визгливая соседка. Задолбала. Костя крадётся к двери и прислоняется к глазку. Тут же отскакивает, словно от ожога, и поворачивает к сестре побледневшее лицо: «Это он». Оля вытаращила на брата полные страха глаза, она сразу поняла про кого он говорит. Только не это! Что делать, открывать?

***
Тётя Таня живёт на их лестничной клетке, её дверь прямо как выходишь из лифта. Оля видит её редко – в-основном, когда та приходит попросить у мамы денег. У неё слипшиеся волосы и опухшее лицо. Но что самое странное – она тонкая как шпилька, а живот у неё огромный, как будто раздулся. Оля думала, что она беременная, но однажды она услышала, как тётя Таня сказала маме что-то про цирроз печени и больницу, и поняла, что наверное, это из-за этого.

Оля видит её нечасто, но знает про неё всё – она любит подслушивать мамины разговоры. Она знает, что новый муж тёти Тани моложе неё, что женился он на ней из-за квартиры и что они вместе пьют. И ещё, что он бьёт тётю Таню и её сына.

Один раз утром, когда они с мамой пошли в школу, из тёти Таниной двери вышел парень примерно одного возраста с Костей и зашёл с ними в лифт. На нём был капюшон, но Оля всё равно увидела тёмный синяк у него на щеке, она уставилась на него и открыла рот. Мама одёрнула её за плечо. Когда они спустились на первый, он быстро пошёл к выходу, но мама его окликнула:

- Артём, погоди.

Он остановился и повернулся к ней боком, не тем, на котором синяк.

- Слушай, я хотела тебе сказать… Мы знаем, что у вас дома сейчас неспокойно… Твоя мама вчера ко мне заходила. В-общем, мы хотим тебе сказать - если вдруг что, приходи к нам. Поговорить, поесть, или даже поспать – приходи. В тридцать девятую. Ладно?
- Ладно. – Он быстро открыл подъездную дверь и вышел. Мама всхлипнула, вытерла глаза рукой, протянула Оле мокрую ладонь и они пошли.

Вечером папа пришёл поздно, Оля уже была в кровати, но через стенку слышала обрывки разговора с кухни.

- Ты что, сдурела? А если этот псих придёт за ним к нам! – Скрип форточки, щелчок зажигалки. – Мне тоже его знаешь как жалко! Я его видел неделю назад, бедолага… Тут надо как-то по-другому, не знаю, надо подумать.

Они долго ещё говорили про звонок в опеку, про детдом, мама плакала. Оле было страшно, хотелось поговорить с братом, но его кровать пустовала - он допоздна задержался во дворе.

Прошло несколько недель и Оля уже забыла о той страшной встрече. «Да не придёт он, наверно, его уже забрали в детдом».

Но однажды он пришёл. Они тогда сидели за ужином. Мама посадила его за стол, налила тарелку щей, щебетала, делала вид, что ничего не случилось. Он ел быстро и молча, как будто не ел уже неделю. Две тарелки щей, потом пюре с сосисками и кусков десять хлеба. Худой, молчаливый и глаза постоянно бегают, прячутся. Оля знала, что мама его жалеет, но у неё он вызывал страх. Глядя на брата, она поняла, что он тоже боится. Они оба сидели как парализованные. Хотелось, чтобы он поскорее ушёл и больше не приходил.

Потом он ещё раз пришёл поужинать, а в следующий раз папа предложил ему остаться ночевать – разложили ему скрипучий диван в зале и разошлись по комнатам, выключили свет. Оля с Костей договорились не засыпать, а то вдруг чего. Молча лежали, напуганные и неподвижные. Под утро всё-таки уснули.

С тех пор прошло около двух месяцев, он больше не появлялся. Все выдохнули и благополучно забыли о несчастном странном мальчике.

***
И вот опять он. И опять им страшно. Они знают, что родители всегда впускают Артёма, но что делать когда их нет дома? На этот случай инструкций у них нет. Они молча застыли в ожидании. «Может, уйдёт?» Ещё один звонок. Костя снова припадает к глазку, показывает знаками, что с той стороны двери всё ещё ждут, сели на пол. Они тоже сидят, боясь пошевелиться, издать какой-нибудь звук.

Прошло минут пять. Оле уже невмоготу, она встаёт на тумбочку у входной двери и отодвигает крышку глазка – яркий свет, Артём сидит на полу, прислонился к стене. Оля старается даже дышать бесшумно. Ни с того ни с сего одна рука, которой она опёрлась о стену, резко соскользнула. Она с грохотом падает на пол, при этом задевает дверную ручку – та со звоном опускается вниз и возвращается обратно в горизонтальное положение. Блин, блин! От испуга она прикладывает ладони ко рту, зажмуривает глаза. Права была бабушка – бестолочь есть бестолочь!

Оправившись от шока, Костя решается заглянуть в страшное отверстие – Артём всё ещё сидит на полу и смотрит через глазок прямо на него. Костя отпрыгивает, словно ошпаренный. «Теперь он точно знает, что мы тут! Что делать?» Ответ нашёлся сразу: «Звонить папе».

Он поворачивается к телефону – трубки на базе нет. «В спальне». Вот она, на кровати. Онемевшим пальцем от жмёт на кнопку, но она не загорается. Он жмёт ещё и ещё – ничего. «Батарейка сдохла! Только не это!» В отчаянии он с размаху бросает её обратно на кровать – та отскакивает и с грохотом падает на пол. Он опускается на колени, закрывает лицо руками. «Думай, тупица, думай!» Он вздрагивает от хлопка по плечу – Олины глаза полны слёз, подбородок дёргается. Она показывает пальцем в сторону двери. «Господи, что там ещё?»

В подъезде раздаётся громкий мужской бас, язык кричащего сильно заплетается. «Пьяный в хлам». Артём спрятался в нишу перед входной дверью соседей. Костя хорошо его видит – парень весь съёжился, прилип к стене, зажмурил глаза.

- Ты где? А-ну выходи! – Голос приближается, мужская фигура уже появляется в глазке, подходит к нише, где спрятался Артём, и останавливается.

У Кости подкашиваются ноги. Он закрывает глаза, в голове бабушкина молитва: «Ангел мой, иди со мной на день деньской, буду с верой жить и тебе служить». Открывает глаза. Не может быть. Мужчина не дошёл до Артёма буквально несколько сантиметров, остановился, пошатался на месте и пошёл в обратную сторону. Громкий стук – захлопнулась дверь. Артём сползает по стенке вниз.

Тут Костя срывается с места, распахивает дверь и бросается к обессилевшему парню. Заводит в квартиру, запирается на два замка. Что было дальше никто не понял - все трое в одном большом комке из объятий и слёз. Каждый плачет о своём: Артём – от бесконечной, горькой усталости, Костя – из чувства вины, Оля – от страха. Сколько времени прошло? Может, полчаса или час, может…

Опять звонок. Три пары испуганных, опухших глаз уставились на дверь. Костя поднимается с пола, идёт к глазку - пьяный мужчина опёрся рукой о стену, качается.

- Вам кого? – Костин голос кажется спокойным и уверенным.
- Артём у вас?
- Нет.
- Да ладно. Не дури, пусть выходит.
- Если вы сейчас не уйдёте, я вызову милицию.

Снаружи раздался пьяный смешок, шаркающие шаги и, наконец, хлопанье двери. Что же делать? И ведь никому не позвонить. Костя обречённо обводит взглядом прихожую. Телефон. Трубка стоит на базе! Но как, он же оставил её в спальне! Он радостно глядит на сестру: «Молодец, малявка, шаришь!» Оля довольно растягивает в улыбке рот, в котором не хватает двух зубов. Костя хватает трубку, при нажатии кнопка загорается зелёным. «Yes! Похоже, пока мы тут рыдали, успела зарядиться».

- Алло, пап? – Костя уходит в спальню, громко тараторит.

Оля и Артём его не слушают – молча сидят на полу, уставшие, вялые. Он впервые смотрит прямо на неё. «А глаза у него красивые, синие такие». И, непонятно почему, она вдруг ему улыбнулась, и он ей в ответ.

***
С тех пор всё изменилось. Артём по-прежнему живёт в квартире у лифта с тётей Таней, только уже без отчима - папа позвонил куда надо и, похоже, туда его и увезли. Куда точно, Оля не знает. Тётя Таня больше не приходит просить денег, на Олины вопросы мама ответила, что она проходит реабилитацию. Это значит, что она ходит в больницу и с ней там разговаривают и дают лекарства, чтобы она больше не пила. Только от этого живот у неё меньше не стал и из кухонных разговоров Оля подслушала, что ей, наверно, осталось недолго, и что тогда будет с Артёмом, никто не знает. Скорее всего, он останется жить один, а мама с папой будут к нему ходить и помогать.

Артём поправился, иногда даже улыбается. Теперь он приходит в гости и они с Костей смотрят боевики и курят папины сигареты - Оля как-то пыталась их спрятать, но Костя нашёл и устроил ей взбучку. Козёл вонючий.