Трудные времена / #60 / DELETED

— 2886 рублей, — холодно озвучила кассир. — Приложите ладонь к сканеру для оплаты покупки.
— Оплата картой.
— К сожалению, оплата банковскими картами сейчас невозможна, — продолжая поддерживать холодный тон, проговорила женщина.
— Почему?
— По всем вопросам обращайтесь по телефону горячей линии, указанном на оборотной стороне вашей банковской карты.

Тон девушки оставался беспристрастным. Она говорила четко, чеканя каждое слово, будто подобной текстовкой отшила тысячи клиентов, желающих расплатиться несчастным куском пластика. Я вспомнил, что в кармане пальто завалялась какая-то часть наличных.

— Можно оплатить наличными?
— Да, — ответила владычица кассового аппарата.
Покопавшись в кармане и достав все купюры и монеты с его дна, я начал спокойно пересчитывать их перед кассиром, набирая нужную сумму:
— Так... тысяча, две, пятьсот, восемьсот, пятьдесят…

Не успев добрать ещё 36 рублей мелочью, я обронил оставшиеся монеты, и те со звоном рассыпались. Мысленно проклиная собственную торопливость, я начал лихорадочно собирать разлетевшуюся мелочь.

Из очереди за моей спиной то и дело доносились полушепотом гневные возгласы: "Придурок!". Кто-то махал руками, закатывал глаза и уходил на другую кассу, а одна молодая особа с ярким макияжем фальшиво-аристократичным тоном произнесла:

— Боже мой! Банки создают все условия, упрощают жизнь: сдай свои данные, и не таскай с собой эти бумажки и карты. Терпеть вас не могу! Валите в свои села и деревни. Не мешайте жить прогрессивным людям!

Поднимаясь с пола с горстью собранной мелочи, я подумал, что вступать в перепалку с безумной ораторшей будет глупо. Я рассчитался за товар и покинул супермаркет.
Дорога до дома заняла чуть меньше десяти минут. Я подошел к подъезду, приложил ключ к домофону, но тот ответил мне отказом.
— Что, снова!? — проворчал я.

Старые замки нередко давали сбой, поэтому рядом с традиционным магнитным была закреплена камера и сканер ладони. Система тут же распознала отказ, и женский роботизированный голос сообщил:
— Уважаемый житель, Вы не распознаны. Приложите ладонь к сканеру и посмотрите в объектив камеры.

Я махнул рукой и попробовал снова приложить ключ к замку. Последовал отказ, а одна и та же фраза системы, повторяющаяся по кругу, вывела меня из себя.
— Да ты пустишь меня домой или нет?!.
Я пнул металлическую дверь ногой и в третий раз приложил ключ к замку.
— Житель номер 66269, вход разрешен, — последовал одобрительный голос системы. Дверь отворилась.
— А ведь могли бы договориться без рукоприкладства. Женщины...", — я закатил глаза и рассмеялся от столь нелепой ситуации.

Не успел я вставить ключ в замок, как за дверью послышалось тихое непрерывное мяуканье.
— Ну, привет! Заждался? Поди уже жрать хочешь? — я погладил по голове своего пушистого сожителя. — Пошли на кухню, покормлю!
Кот, мяукая, увязался за мной. Поставив пакет на стол, я включил телевизор. По "ящику" транслируется часовой выпуск новостей:

"О главном к этому часу. В Брюсселе состоялось ежегодное собрание Брюссельского европейского совета, на котором главы всех мировых государств избрали нового председателя. Им стал Сентинел Калигула. Политик уже принял присягу, вступил в должность и подписал первые указы на новом посту.

"Неидентифицированные граждане составляют угрозу для мировой банковской системы. В связи с участившимися случаями мошенничества, Совет принял решение о выведении из оборота наличных средств и обязательном изъятии банковских карт. Чтобы обеспечить безопасность в этой сфере, каждый гражданин обязуется в течение трех суток по местному времени сдать в ближайшем отделении банка свои биометрические данные. Закон приобретает юридическую силу с момента обнародования. Для контроля его соблюдения сотрудники силовых структур наделяются особыми полномочиями", — объявил новоизбранный председатель БЕС.
А теперь о погоде..."

БЕС — по сути то самое мировое правительство, о котором кричит каждый заурядный конспиролог. Я тяжело вздохнул. В груди было ощущение, объяснения которому не найти. Добром это не кончится.

Утром следующего дня меня разбудил звонок в дверь. Ворча, я встал с постели и пошел посмотреть в глаза тому бедолаге, который осмелился побеспокоить меня в столь ранний час. Впрочем, гнев моментально сменился растерянностью. За дверью стоял рослый человек в форме.

— Доброе утро. Лейтенант Мохов, 35-е отделение полиции Южного автономного округа Москвы. Мелешин Сергей Валерьевич? — пробурчал офицер, показывая удостоверение.
— Да, так точ... да, это я.
— Согласно записям камер наблюдения супермаркета, который вы посещали сутки назад, вы пытались расплатиться банковской картой и использовали наличные денежные средства. Нам поступило указание об обязательном изъятии у граждан данных средств оплаты. Нужно проехать в отделение. При невыполнении просьбы я имею право на обыск квартиры без соответствующего ордера.
— Это моя единственная возможность оплаты. Не планировал сдавать биометрические данные и не буду этого делать, — я окончательно проснулся, это заявление вывело меня из себя.
— Тогда я имею право на обыск вашей квартиры без вашего согласия, — спокойно ответил сотрудник МВД, перешагивая через порог.

Я заслонил собой проход в ответ на столь возмутительный жест, но он резким движением оттолкнул меня. Такое поведение заставило меня "вскипеть" еще больше. Не до конца отвечая за собственные действия, я ударил наглеца по челюсти. От неожиданного удара тот начал пятиться назад, но оклемался за считанные секунды. Ответ не заставил себя долго ждать.

— Тварь! — рыкнул он.
Все, что происходило дальше, было словно в тумане. Я получал один удар за другим. Эта сцена закончилась лишь тогда, когда на моих запястьях защелкнулись наручники. Я потерял сознание.

Оклемавшись, не сразу соображаю, где нахожусь. Голова трещит, а тело пронизывает жгучая боль.
— Ну что, ублюдок, выспался? — сквозь шум в голове услышал я и в этом голосе узнал того самого полицейского, который ломился в мою квартиру. — Поднимай свою задницу. На допрос к следователю.
— Где я? — разум все еще отказывался воспринимать окружающую действительность.
— Там, откуда еще не скоро выберешься, — с этой репликой страж порядка звучно ударил дубинкой по стальным прутьям решетки. Я понял, что нахожусь в КПЗ. — Пошевеливайся!
Я встал со скамейки и, шатаясь, подошел к решетчатой двери камеры.
— Лицом к стене, руки за спину! — рявкнул офицер командным голосом, выводя меня из камеры.
Заперев решетку, он снял с пояса наручники и начал надевать их на мои запястья, но эти действия прервал громкий взрыв, раздавшийся за спиной. Я содрогнулся.
— Что за хрень? — выругался лейтенант, кладя руку на кобуру и разворачиваясь к источнику шума.

Какое-то мгновение он стоял неподвижно, вероятно продумывая план дальнейших действий, однако пуля, пущенная в его сторону, избавила от необходимости что-либо предпринимать. В следующую секунду в помещение ворвались четверо человек в черных толстовках. Их лица скрывали маски. Я успел рассмотреть надпись, небрежно нанесенную на их одеждах: "Нет электронному концлагерю!"

— Дружище, чего столбом встал? Не вижу радости на роже, — улыбаясь, один из компании хлопнул меня по плечу, будто старого приятеля. — Ты свободен. Можешь присоединяться к нам к нам или шуровать на все четыре стороны.
— Спасибо, я пешком постою, — все еще находясь в шоке, цитирую героя старой комедии.
— Хех! Как хочешь. Будь осторожней, попробуй добыть ствол. Времена нынче лихие.

На этой фразе "черные толстовки" оставили меня одного. Вспомнив предостережение моего спасителя, я подобрал пистолет убитого полицейского и спешно покинул здание.

Ситуация на улице кардинально отличалась от той, что была буквально вчера. На всех рекламных экранах транслировались обращения Председателя Калигулы, а на билбордах, поврежденных вандалами, было его изображение. Перевернутые автомобили полыхали, словно спички, а полицейские дроны охотились за протестующими, крики которых заглушали даже непрерывающуюся сирену.

Из оцепенения меня вывел рев автомобильного двигателя. Я повернул голову на шум и увидел несущуюся прямо на меня иномарку. Недолго думая, я встал прямо напротив нее, размахивая руками. Автомобиль резко затормозил в паре сантиметров от меня. Водитель открыл дверь:

— Тебе жить надоело?! — гневно выкрикнул мужчина. На вид ему было чуть больше 40 лет, однако его волосы местами уже покрывала седина.
— Я не знаю, где я. Помогите добраться до дома, — отчаянным голосом проговорил я, опираясь руками на крышу авто.
— Какого дома, сынок? Не видишь, что за чертовщина творится? Запрыгивай, если хочешь жить. Валить надо!
Я не стал спорить с новым знакомым и сел на заднее сидение. Едва успел закрыть дверь, как машина тронулась с места.
— Ствол есть? — посмотрев на меня в зеркало заднего вида, поинтересовался водитель.
— А понадобится? — округлил глаза я.
— Не сомневайся.
— Что вообще происходит?
Прежде, чем приступить к разъяснениям, собеседник достал из бардачка сигареты с зажигалкой и, приоткрыв окно, закурил.
— Ты как с Луны свалился! — хмыкнул он, пустив кольцо дыма. — Слышал об указах нового Председателя? Он отнял у нас свободу одним росчерком пера, упразднив наличку и карты. Сначала были мирные протесты. "Спасибо" полиции, недолгие. К ночи люди перешли к активным действиям, результаты которых ты видишь сам. Мало кто хочет платить в магазинах своей мордой. Ад вышел наружу и, думаю, это только начало. Кто имеет загородные дома — и желательно подальше от больших городов — счастливчики. Кто нет — мои соболезнования.
— А мы куда едем? — внимательно выслушав рассказ, спросил я.
— К свободе, парень, к свободе. Есть у меня небольшой домик. Условия не ахти, придется выживать, но выбора не остается. Сдается мне, наступают трудные времена.

Мы выехали на трассу, ведущую в неизвестность. Солнце заходило за горизонт, но сомнений не оставалось — я еще увижу, как оно встает снова. Не знаю почему, но я пропитался доверием к своему случайному знакомому. Душу пронзило приятное ощущение уверенности и надежды, а на лице появилась улыбка.