Страшная сила / #102 / Seahorse3

– Что у тебя? – Мико заглянул в список, который только что получил Акито.
– Сегодня сортировка стекла, после работы настольный теннис.
– А доброе дело?
– Плавание с дельфинами, чьи предки работали в дельфинариях.

Мико и Акито шли в сторону электробусов, которые по утрам развозили жителей Экокосма на работу.

– А у тебя что? – Акито засунул свой список в карман брюк.
– Сортировка вещей к осеннему сезону. Прогулка с новенькой по имени Рина.
– А после работы?
– Патрулирование.
– Повезло, – кивнул Акито и нырнул в синий автобус.

Мико направился к зеленому. Сегодня вечером он впервые отправится на патрулирование улиц – для жителя Экокосма это большая честь. Значит, он хорошо показал себя в последнее время – не скучал, не переживал, не страдал и не радовался по пустякам.

Зеленый электробус перенес его к Дому секонд-хенда, где ему предстояло сортировать осенние вещи и формировать наборы для жителей Экокосма. Каждый сезон горожане возвращали одежду в Дом СХ. Здесь ее сортировали и меняли местами, чтобы никому не пришлось носить одни и те же вещи два сезона подряд. Производство тканей было остановлено сотню лет назад, но на Земле оставались еще тонны одежды.

Каждый день Мико и остальные горожане получали направление на новую работу, поэтому они не успевали привыкнуть к месту и самой работе, познакомиться с коллективом и тем более завести дружеские отношения. Распределитель дневных смыслов работал безупречно – Мико ни разу не попал на то же рабочее место.

В 13:00 все работники Экокосма прерывались на обед. Они шли в столовые, где подавали красивейшие блюда молекулярной кухни без мяса, молока, сахара, соли, муки, масла. Чтобы насытиться, хватало двух ложек «Обеда». Это занимало 2-3 минуты, после чего оставался почти целый час на доброе дело. «Если каждый день делаешь доброе дело, то и на душе спокойно», – подумал Мико и подошел к темнокожей женщине, которая сегодня оказалась в его списке.

– Привет, я Мико.
– Я Рина, – они пожали руки.
– Давно переехала?
– Третий день сегодня. Еще не могут найти себе места.

Мико повел Рину вдоль по солнечной стороне улицы.

– Скоро ты почувствуешь себя как дома. Через неделю тебе начнут выдавать ежедневные смыслы.
– Смыслы?
– Да. Говорят, раньше людям приходилось самим их искать, – ухмыльнулся Мико.
– Как и одежду, – Рина одернула пиджак, который висел на ней.
– В Доме СХ выдали? – Мико кивнул на пиджак.
– Да, сегодня одарили межсезонным набором.
– Отличный пиджак. В таких всегда есть внутренние карманы.

Рина опустила руки в карманы, затем вынула их.

– Одежды осталось много, но подобрать нужный размер уже становится сложно.
– Да, я понимаю, – Рина раскрыла полы пиджака и заглянула внутрь. – А вот и карман.
– Вот видишь, никаких сюрпризов. Все известно наперед, – Мико дважды хлопнул в ладоши.
– Ну, это как посмотреть, – Рина запустила руку во внутренний карман и вынула сложенную вчетверо бумажку.
– Что это?
– Не знаю.

Рина развернула бумажку и увидела выцветшую фотографию.

– Это что за старики? – спросил Мико.
– По-моему, они молодые. И счастливые. Просто фотография старая.

На снимке компания парней и девушек была сфотографирована на Чертовом мосту, доступ к которому давно ограничили. Все ребята смотрели в кадр, кроме одного парня – он восторженно вглядывался в девушку, стоявшую справа от него.

– Они слишком эмоциональны. Не вижу повода так радоваться.

Рина перевернула фотографию и увидела надпись, сделанную синей шариковой ручкой.

– А что здесь написано?
– С такими вопросами разве что к старику Гузару, он эксперт по прошлому. Руками уже сотни лет никто не пишет. Да и вообще – как можно разобрать такие каракули.
– Разбирали же как-то, – Рина сложила фотографию и убрала ее в карман.
– Все буквы корявые, шрифт только один.
– Выглядит загадочно, по-моему.
– По-моему, отвратительно.
– Вдруг там написано, чему они радуются?
– И что?
– Нам нужно знать.
– Зачем?
– Ну, – Рина развела руками, – чтобы вдруг самим не вляпаться.
– Я никогда еще не вляпывался, – у Мико промелькнула мысль рассказать Рине о первом патрулировании, но он вовремя сообразил, что это было бы хвастовством.
– А мне было бы полезно узнать. И ты сможешь рассказать своим детям.
– Сразу видно, что ты новенькая, Рина.
– Почему же?
– Мы не воспитываем детей. Нам выдают их уже с набором принципов и выверенным характером.
– Вам выдают детей?
– Да, иногда по заявкам, но чаще всего власти сами выбирают, кому отдать малыша.
– Но я бы хотела родить ребенка сама.

Мико остановился и окинул Рину взглядом – ее обдало холодом.

– Ты что, из этих? – глаза Мико презрительно сузились.
– Из которых?
– Из натуральных?
– Я точно не знаю, – пожала плечами женщина.
– Сколько раз ты меняла пол?
– Ни разу.

Глаза Мико округлились.

– А как у тебя там все устроено? – он показал на живот Рины.
– Думаю, как у всех.
– Не может быть. В Экокосме все трансгендерны. Мы меняем пол несколько раз за жизнь.
– Так ты на самом деле женщина?
– Сейчас я мужчина.
– А был женщиной?
– Да. И мужчиной тоже уже был.
– А родился ты кем?
– Откуда же мне знать, – хмыкнул Мико.
– Странно.
– Странно – это писать от руки. Кстати, дай-ка сюда эту фотографию, – Мико протянул ладонь.
– Нет, пусть у меня останется. Она мне понравилась.
– Это недопустимо. Нельзя хранить то, что тебе нравится.
– Даже если ты ее заберешь, она останется у меня в памяти.
– Ничего, ее скоро сотрут.

Рина выставила перед собой ладонь, но не успела ничего сказать – общегородской вибросигнал сообщил, что обеденный перерыв закончился.

– Я отдам фото, если отведешь меня к Гузару, – выпалила Рина.
– Жди меня здесь в 17:00, – на ходу крикнул Мико.

До конца рабочего дня Мико жалел о сказанном. Он надеялся, что Рина не придет, но в то же время пытался не надеяться, потому что это наказуемое чувство. Мико вообще старался думать пореже, ведь от мыслей одни проблемы. Избежать проблем ему не удалось – в 17:00 Рина была на месте.

– Прости, но я не могу отвести тебя к Гузару.
– Тогда дай мне его адрес.
– У нас нет адресов.
– То есть ты не знаешь, как его найти?
– Знаю, я же здесь всю жизнь живу. Каждый экокосмец посещает его при смене пола.
– Хорошо, тогда веди. Иначе я тебе анекдот расскажу.

Мико замер, как под дулом пистолета. Если анекдот окажется смешным, он может рассмеяться, а от этого добра не жди. Можно просто не слушать, закрыть уши, убежать – но все это может привлечь чье-то внимание, вызвать подозрения. Так недолго и патрульным попасться.

– Быстро и тихо иди за мной, – скомандовал Мико.

Рина кивнула и пошла за ним. Они прошли несколько подворотен, свернули на второстепенную улицу, обошли странное круглое здание – и оказались у двери с надписью «Мастерская».

– А что здесь ремонтируют? – спросила Рина.
– Людей, – Мико пожал плечами. – Проходи.

За столом сидел бородатый старик в очках с изумрудными стеклами. От него исходило такое тепло, что Рина почувствовала себя на летней улице перед дождем.

– Мистер Гузар, у нас проблема с памятью.
– Слушаю вас.
– Вот, – Рина протянула Гузару фото. – Хотим узнать, что здесь написано.
– Да, она хочет, – уточнил Мико.

Гузар взял фотографию и стал рассматривать лица.

– Нам именно надпись, – Мико пытался поторопить Гузара.
– Я понимаю, будьте терпеливы.

Гузар изучил лица, провел ладонью по фотографии, перевернул ее и прочитал:
– «Дорогая моя, любимая Людмила! Фото в память о нашей первой встрече – о тех днях, когда я почувствовал, что ты в моем сердце навсегда. Твой Саша».
– И все? – Мико стучал пальцами по столу.
– И дата, но ее не разобрать.
– Услышала? – Мико обернулся к Рине и увидел, что она вытирает слезы. – Ты что творишь?!
– Это так трогательно, – Рина подошла к Гузару и накрыла ладонью его руку. – Большое вам спасибо.
– Меня тоже тронули эти строки, – признался Гузар. – Кроме того, у меня возникло чувство, что эта фотография имеет ко мне непосредственно отношение.
– Это возможно?
– Теоретически. Вы не могли бы оставить этот снимок мне?
– Хорошо, – Рина исподлобья посмотрела на Мико.
– Я собираюсь посетить Чертов мост, где сделан этот снимок. Не хотите ли присоединиться?
– Конечно, – кивнула Рина.
– Нет! Туда нельзя, вы и так поддаетесь эмоциям!
– По-моему, это вы здесь самый эмоциональный.

Мико перевел взгляд с Гузара на Рину и обратно.

Через 10 минут они стояли на Чертовом мосту, с которого по-прежнему было видно реку и противоположный берег, на котором теперь были только парки и прогулочные зоны. Цветы и деревья сплелись в ковер, на который хотелось броситься с разбега.

– Какая красота! – Рина прижала руки к груди.
– Иногда, когда в голову пробирается туман, я прихожу сюда, чтобы проясниться, – Гузар оперся на перила рядом с Риной.

Мико остался стоять посреди моста. Его рот приоткрылся, взгляд впился в панораму.

– Вы представляете, несколько сотен лет назад здесь стояли люди, которые даже про интернет не слышали – и они были счастливы. Немыслимо! – Рина засмеялась и обернулась к Мико, который будто окаменел посреди моста. Из его правого глаза медленно текла крупная слеза.

– Мико! Так ты все же не безнадежен, – Рина кинулась обнимать Мико, но тот остался недвижим. – С тобой все хорошо?

Женщина вытерла слезу со щеки Мико и увидела, что еще одна появилась на другой щеке. Она вытерла и вторую.

– Вот видишь, красота пробудила человека и в тебе. Давай сфотографируемся? «Дорогой мой Мико! Фото в память о нашей первой встрече – о тех днях, когда я почувствовала, что у тебя есть сердце», – Рина засмеялась и повернулась к панораме – Гузара на мосту уже не было.

– Он ушел? – спросила она у Мико. Тот кивнул. – Странно. Ну, повернись, сфотографируемся.

Они повернулись спиной к реке, Рина выставила ладонь напротив себя и сделала снимок.

– Отлично! Ты здесь тоже выглядишь счастливым, хоть и не улыбаешься.
– Рина, – выдохнул Мико.
– Да, – она оторвала взгляд от ладони и посмотрела на Мико, который кивнул в сторону.

С обеих сторон к ним приближались патрульные, сверху гудели дроны, мост начал вибрировать.

– Вот черт, – прошептала Рина и сжала ладонь Мико.
– Чертов мост, – прошептал Мико, и они во весь голос засмеялись.