Колдовское озеро. Бывальщина, опоздавшая на конкурс

Эту историю мне один мужик рассказал. Он к нам на Валдай рыбачить приезжает. Так вот, лет пять назад словил он кризис среднего возраста. Сам-то он по жизни сисадмин. И так его достало вот это все: «Саш, у меня комп не грузится!», «Александр, 1с опять глючит!», «Александр Георгиевич, что-то вы последнее время нечасто на рабочем месте появляетесь!»; так четко обозначился горизонт карьерного роста, что он в один день собрался и рванул на Валдай порыбачить да подумать о дальнейшей жизни. Одним словом, так депресснуло, что впору хоть за Синими китами вплавь.

Ну приехал. То, сё, домик отдельный, удочку ему выдали, лодку арендовал, поужинал, в телефон повтыкал: узнал, что плотва спиннингом ловится, а щука на блесну клюет. И в ночь от берега отчалил. Мест рыбных он, конечно, не знал, да и вообще про рыбалку раньше только в интернете читал. Грёб на полярную звезду (шутка, летом ее на светлом небе не видать), заплыл чёрте-куда, вёсла поднял, сидит посередь озера, думает: «Где я? Кто я? Зачем я?» Камо грядеши, короче. Ночи хоть и светлые, но туман от воды и вокруг никого. Тишина такая, что аж в ушах звенит. Вдруг слышит – плюх, потом – шлеп… «Ну, – думает, – рыба играет. Это хорошо». И давай снасти разматывать. «Сейчас, – радуется, – поймаю щучку, или хоть плотвичку!»

Заковырялся в блеснах, лесках, крючках, глядь, а в озере, метрах в трех женщина плывет саженками. И прямо к лодке! Волосы русые длинные распущены, по воде стелются волнами. Плечи белые, отсвечивают, как фосфорные. И глаза! Не глаза – глазищи, что те блюдца! Зрачки огромные, прямо в душу туннель пробивают.

Подплыла и спрашивает: «Что, Саша, рыбу ловишь?» Тот, как дурак: «Ага».

- Что ж, ты, Саша, на Ивана Купалу один?

- Да я, это…

А женщина недослушала Сашино бормотанье, оперлась руками о бортик и прям как заправская пловчиха на край лодки взлетела. Лодка и не колыхнулась! Сидит на бортике, по колено в воде, абсолютно голая и волосы выжимает. Саша и вовсе дар речи потерял, глаз от высокой влажной женской груди отвести не может. И не то, чтобы он женщин голых никогда не видел. Слава богу, не мальчик, всякого разного кино для взрослых насмотрелся. Только уж больно необычно всё. Ночь эта белая, женщина посередь озера…

- А Вы, это, ночными купаньями увлекаетесь? – Наконец, нашел слова.

- Ага, как ночь – так и тянет поплавать под луной. А на Купалу сам Водяной велел. Может, и ты со мной?

- Не-а, я, это, плавки не взял.

Женщина захохотала, да так звонко, переливчато ее смех над водой покатился, что долетел аж до берегового камня, стукнулся и обратно прикатился.

- А зачем нам плавки? – сказала и давай лодку раскачивать.

- Эй, эй, потише! Перевернемся же!

А она хохочет и знай своё – раскачивается, как на качелях.

Р-р-раз, два! И Саша в воде! Лодка сверху хлопнулась, как крыша над домиком, хорошо по башке не пришлось. Саша под лодкой, темно, чувствует только, что женщина рядом. Руками и ногами обхватила и мокрым ртом целует, вздохнуть не дает. С поцелуем оба под воду ушли. И только обрывки мыслей в Сашиной голове: «Вот это наловил рыбки… Сладко так и тиной пахнет… И никаких тебе прогов и багов…». Раз поцелуй, два… И Саша уже в глубине. Смотрит снизу на лодку с веслами на фоне неба…

Следующие пять лет Саша помнил плохо. Жили они с Мавкой на дне, ил был мягкий, так что постели не требовалось. Между любовными утехами ходили в гости, корни кувшинок собирали, чай из них заваривали. Иногда Мавка рыбку ловила, да ловко так, как выдра белыми острыми зубками. Ни разу не промахивалась! Только зимой скучновато было, зимой его красавица часто грустная сидела, да всё волосы расчесывала кем-то оброненным в воду гребнем. Даже вроде детей прижили? Помнит, что две девочки были, погодки, хохотуньи, гонялись в солнечном свете за мальками…

Только стал Саша замечать, что Мава его холодна с ним стала. Глаза ее, раньше чёрные и страстные, стали совсем прозрачные, как и нет их. Как-то в середине лета говорит:

- Пойдем, Саша, на то место, где мы познакомились, может, любовь наша снова закипит.

- Пойдем.

И поплыли наверх. По пути Мавка линя увидела, хвать его зубами и Саше подает:

- На, – говорит, – будет тебе к ужину.

Чем выше Саша поднимался, тем больше его паника охватывала. Лихорадочно молотил руками и ногами, на поверхность стремился. Вынырнул, огляделся. Вокруг нет никого. Только лодка перевернутая, да весла рядом плавают. «Вот тебе и петля времени, кротовая нора, блин, пространственно-временной континуум», - подумал, подплыл к лодке, кое-как перевернул, поймал весла, забросил в лодку вместе с линём, да так и поплыл к берегу, толкая лодку из воды.

Доплыл до базы, устал, измучился. Выполз на берег, лодку затащил и поплёлся к себе в домик. Кое-как стянул мокрую одежду и рухнул голый на кровать. Говорит, два дня проспал. А как проснулся, понес линя в местное кафе, а тот совсем уже погрустнел, хоть и в мокрой одежде валялся. Как зашел на кухню – вздрогнул. Знакомые глаза с огромными зрачками прямо в душу из-под белого колпака глянули, как огнем обожгли. Такая статная повариха с русой косой ниже пояса!

«Что это у Вас? Линь? И где Вы его валяли? Весь в песке и тине! Давайте сюда». Взяла рыбину, кинула в мойку – разделывать. Да так ловко начала ножом орудовать, что любо-дорого смотреть!

- Девушка, а как Вас зовут?

- Маруся.

- А Вы до которого часа работаете?

- А что? Проводить до дома хотите?

- Может, поужинаем вместе, этим линём?

- Хорошо! Только я не одна буду, а с двумя дочками. Не против? – Сказала, а сама веселым глазом испытующе так смотрит.

- У Вас две дочки?! Не может быть!.. Нет, я не против.

Недолго Саша ухаживал за поварихой. Да и чего там, отпуск-то короткий. Привез Марусю с девчонками к себе жить. Хорошо они живут, дружно. Недавно мальчонка у них народился.

Приезжайте и вы к нам на Валдай рыбу ловить. Мы и вам повариху сыщем! Знаете, какие они у нас глазастые…