Любовь и сено / #427 / DELETED

Любовь и сено

Предательство уже указывает на любовь. Нельзя предать знакомого.
Марина Цветаева

Дым в степи за огородами все усиливался. Сперва на него ни кто не обращал внимания. Мало ли, среди летней жары леса и степи здесь горят. Но когда появились языки пламени, любопытство заставило жителей всмотреться в даль. «Сено горит, чугункино сено! Вызывайте пожарку! Сейчас огонь придет! Погорим!», - кричали мужики.
Пожарка приехала быстро, горящие тюки растащили, опахали. В эти два дня приезжали и участковый, и прокуратура, и пожарные. Пожимали плечами, допрашивали соседей и не знали, как прикрыть дело о явном поджоге, когда улик нет, но есть полдеревни подозреваемых. Сам Чугунка тоже ходил угрюмым, еще бы 12 тюков сена.

Ох, уж это женское любопытство! Баба Фая, давняя подруга деда Чугунки и очень любознательная старушка второй день вслушивалась в деревенский эфир. Решать эту задачу со множеством неизвестных не бралась даже полиция. Да, был поджог. После многочисленных допросов инспекторов, проявился некий круг подозреваемых. Кто-то видел играющих не далеко местных ребятишек, которые уже были ранее пойманы за курением сигарет за огородами. Но ребятня громко отнекивалась. Потом выяснилось, что чуть раньше на мотоцикле проезжали мимо взрослые сыновья чугункиного конкурента по заготовке и продаже сена местным и могли быстренько совершить поджог. Но и они все отрицали. Потом кто-сказал, что видел за огородом племянника Чугунки, по прозвищу Ботан, который чаще был пьян, чем трезв и имел зуб на дядюшку.

Баба Фая не спала уже вторую ночь. Кто же из них? Прямолинейный и правильного воспитания старик никому в деревне спуску не давал. Наутро она решила взять детей на испуг, сказав, что видела, как они курили за сеном. Но ребятня упорно стояла на своем. Оставались Гришка с Мишкой и редко трезвый Ботан. Конкуренция или давняя ненависть? Вызвать на откровенный разговор полу трезвого Ботана оказалось не простой задачей, но для старой комсомолки не было ничего невозможного. В результате допроса с пристрастием, рассыпалась и эта версия и следующая тоже. «Так кто же?», - эта мысль не давала ни есть ни спать.

Усталость свалила ее прямо за столом и она уснула, проснувшись, баба Фая привела себя в порядок и пошла в гости. Она все поняла. Все было просто. Баба Фая постучалась в дверь своей старой подруги Анны и только спросила: «Зачем?». Ответ ее уже не удивил. «Он мне всю жизнь сломал, подлюка! Я его любила, а он только о своей скотине и думал», - сквозь слезы шептала старая опирающаяся на палочку Анна.