Серое море / #74 / DELETED

Пропитанный запахом янтарной смолы теплый воздух, шуршащий песок, пожелтевшие хвойные иглы на разбитом асфальте, и тяжелая прохладная тень могучих высоких сосен. Жара непривычная, редкая и любимая. Яркое небо. Самое голубое. Голубее его быть не может. Оно звонкое и пронзительное. И белое солнце, с темными отпечатками сосновых лап.

Тишина. Сквозь нее – легкий мотив лесных птиц.

А следующий шаг в шелковый песок. И снимаешь босоножки, шлепанцы, туфли, чтобы не повязнуть в этом песке.

Босые ноги зарываются в него. Слегка уставшие от жары, погружаются в шелковую прохладу. Один шаг, два. Из тени – в солнце – и в раскаленный, обжигающий пятки песок. Ты прыгаешь в тень. Потом вновь осторожно наступаешь в солнечную лужу.
И выходишь к нему.

К серому морю.

Взгляд становится спокойным, и полным радости – следующие часы ты проведешь с ним, с морем, которое уже спело тебе сотни песен. И всегда у него есть еще та, которую ты не знаешь. Это песни о рыбаках, не вернувшихся в деревню. Об их сыновьях, отправившихся на поиски, как только возмужала грудь. И вернувшихся с богатым уловом, откупом серого моря за их отцов. Да только блестящие черно-серые рыбины не способны вернуть цвет белым волосам матери. Не способны возвратить яркость ее глазам, годами всматривавшимся в серую даль.

Ты не подходишь близко к воде. Садишься подле дюны, вытягиваешь ноги, улыбаешься. Спасибо тебе, серое море, что вновь привечаешь меня! И оно шумит в ответ – помню, помню, помню.

Ты скидываешь одежду. Идешь по песку, ногам уже не жарко. Смотришь на детей, играющих на берегу. Они еще не знают, что нужно здороваться с морем. Они не знают, что оно запоминает и их. Они пока не ведают, что и они – дети этого моря.

Заходишь в воду. Вода по щиколотку. Теплая. Идешь до первого песчаного островка. Нарушаешь его вечную девственность. Отпечаток исчезнет через минуту. Только серое море будет помнить о нем всегда.

Ты все идешь, ты любишь и эту холодную воду. Ты привык снисходительно молчать на вопрос – как вода? Для тебя всегда – самая лучшая. Но вот живот всегда вздрагивает от ледяного прикосновения с ней. И ты пытаешься избежать этого момента и окунаешься шумно. Потом плывешь, пытаясь плыть выше – так теплее. А обратно плывешь до самого берега, и, когда встаешь, вода уже по колено, и чувствуешь себя Гулливером. Потом идешь уставший от воды и ложишься аккуратно на полотенце, чтобы мелкие песчинки не прилипли к мокрой коже. Ветерок мешает сразу согреться. Но солнце, такое жаркое сегодня, все равно согреет тебя, и ты уснешь под песню моря о любви рыбацкой девушки и сына немецкого барона.

И все лето у тебя на дне сумки песок, ты вытряхиваешь его, но он все рано остается с тобой. Море любит тебя, и не хочет быть забытым тобой.

А ты и не можешь забыть. Ты идешь к нему снова. Сегодня серое небо, серый воздух. Ты спешишь к морю, с босоножками в руках, по холодному песку. Волосами твоими играет ветер, закрывает ими тебе глаза. И серое море говорит – «ты видишь, какое я! Я забирало мужчин, теперь они осторожны, и не идут ко мне в рыбацких лодках. Я буду шуметь для тебя», - и пенные волны вздымаются высоко, с шумом падают. Тяжело вздыхает море. Оно слышит, как плачут чайки – оно знает, что им жалко оставленных женщин, крики которых они украли и за это потеряли свои песни.

Ты стоишь, море сдувает тебя, проверяя силу любви. Оно шумит так громко, что ты не слышишь своего голоса.

А когда уходишь, оно дует тебе в спину, прогоняет. «Иди, иди, я сердито сегодня. Иди»

Но штормы бывают не часто на сером море. И снова мертвый штиль. Только мелкая рябь нарушает полированную поверхность воды. Серое море утомлено жарким солнцем. Море засасывает этот тяжелый сочный красный шар, легко почавкивая – уже вечер, уже вечер, уже вечер. Оранжевое пятно расплывается по серой воде. Зябко. Темнеет небо, одолевают мелкие мухи, и ты надеваешь теплую кофту. Садишься на вылизанное морем белое бревно. Тебе грустно, хотя на это нет причин. Рыбаки больше не пропадают в море. Чайки мирно покачиваются на волнах. Тихо. Голоса все глуше и реже. Море все громче – спать, спать, спать.

И ты снова уйдешь. А море будет смотреть на звезды, и вспоминать всех женщин, которых оно не уговорило уйти. Вспоминать рыбацкие поселки, которые были так давно на берегу Рижского залива. Которых больше нет в тихой Латвии.
Оно будет тихо вздыхать, выплескивая вековую тоску на песок. Оно будет грустить о тебе, надеясь, что ты снова придешь улыбнуться ему.